Николай Зиновьев - Поэтический спецназ России

    Перед встречей

На ветру дрожит осинка,
Хлещет веткой по глазам:
Не гляди, как гроб из цинка
Из Чечни летит в Рязань.

Но летит под небесами
Гроб и воет, и свистит.
А навстречу из Рязани
Материнский крик летит.

Сердце бьётся, время мчится.
Боже правый, сохрани,
Чтоб не видеть, что случится,
Когда встретятся они. 

               Душе

Сколько ссадин на тебе за день!
Ты ни разу не была рада.
Но мы выдюжим, мы сладим.
Ты ведь крепкая у меня, правда?

Нам нелёгкой идти дорогой,
Мой упрямый родной ослик.
Ну да ладно. Давай, трогай.
Отдохнёшь без меня. После.

Когда взгляд поднимаю

У знакомых — больная дочь.
Инвалид, понимаешь, с детства.
И никто ей не может помочь.
Нету в мире такого средства.

Понимаю, что я ни при чем,
Понимаю, умом понимаю…
Но немеет под левым плечом,
Когда взгляд на нее поднимаю…

       Сходство

Деда ратная дорога
Дыбом встала, как змея…
Дед мой тем похож на Бога,
Что его не видел я.

                ***
Не день, не месяц и не год —
Всегда в Россию верить нужно.
А что касается невзгод,
Они уйдут, как псы, послушно.
Они сбегут в одном исподнем,
Гонимые бичом Господним.

             Видение

Солдат спускается с пригорка,
С семьёю встреча впереди.
Медаль «За взятие Нью-Йорка»
Я вижу на его груди.

Я вижу, дочка его Танька
На речку гонит двух гусей,
Где с башни натовского танка
Сын Федька ловит карасей.

        Я понимаю

Я понимаю — не дурак, —
Чтоб пальцы, сжатые в кулак,
Разжать для крестного знаменья,
Нужны и сила, и уменье,
Но более всего — терпенье.

          Богатство

Огород к речушке. В хате
Столик с Библией. Скамья.
Полдень… Книга Бытия…
Разве этого не хватит?

    Памяти В. Шаповалова

Ещё нам с Вовкой лет по восемь,
Ещё мы с ним летаем в снах,
И у соседей груш не просим, -
И носим латки на штанах.

Ещё мы курим под кустами
Бычки отцовских сигарет…
И до войны в Афганистане
Ещё почти двенадцать лет.

      Старая вдова

А по утрам в глазах темно.
На хате крыша вовсе спрела.
И вспомнить страшно, как давно
Душа души перегорела.

Но на лице от жизни той
Остался свет. Он нестираем,
Как отблеск бедности святой
На миске с выщербленным краем…

                 ***
Из избы выношу я весь сор,
Но не с тем, чтоб толпа осмеяла,
А чтоб радуя сердце и взор,
Чистотою изба засияла.

                  ***
Я наследник любви и печали
Моих предков в аду и в раю.
То не гуси в ночи прокричали –
Предки душу узнали мою.

Леденеет ночная округа,
И хрустит под ногами листва.
Я не вырвусь из этого круга,
Круга вечной любви и родства.

И не полнись, душа моя, страхом.
И ты, сердце, не бойся: "А вдруг?"
Никогда не рассыплется прахом
Этот вечностью замкнутый круг.

                ***
Когда душа кипит от злости
На брата — это неспроста,
Ты тоже забиваешь гвозди
В запястья белые Христа.

            В больнице

Эта с запахом мерзким палата
И на окнах решёток штрихи —
Не высокая слишком ли плата
За ненужные людям стихи?

             Герб россии

Я при людях не плачу, не баба.
Но, двуглавый, не слишком ли слабо
Держишь в лапах остаток страны?
Чуешь пристальный взгляд сатаны?

Ты вонзи свои когти поглубже,
Позабудь вековую усталость.
Если хватку ослабишь, то тут же
Вырвут даже и то, что осталось.

         Единство

Иду по кромке жизни,
Дурную мысль гоня.
Шатает пульс Отчизны,
Как пьяного, меня.

Боюсь свалиться в бездну,
Ведь я совсем без крыл.
Запеть со страху песню?
Но все перезабыл.

Иду по кромке жизни,
Не глуп и не умён.
Не ровен пульс Отчизны,
И мой час не ровён.

                 ***
Вот и там, под твердью вечной,
Где лежал на скалах лёд,
Нынче бабкой старой речка
Петли вьёт среди болот,

А на дне былого моря
Лёг в барханы космодром…
Лишь душа — всё то же поле
После битвы зла с добром.

                Сон

Я видел сон — всему конец:
Огромный золотой телец
Давясь, жевал не разнотравие,
А наше с вами Православие.

Телец был родом из пустыни,
Откуда родом вся беда.
И исчезали все святыни
В огромной пасти навсегда:

Кресты, хоругви и иконы,
Которым было сотни лет…
Хоть это сон, но вы спокойны?
Во мне с тех пор покоя нет.

                     ***
Где наши и мощь, и богатство?
Я знаю ответ на вопрос —
Где нету духовного братства,
Разруха царит и хаос.

«Во всём виноваты мы сами!» —
Кричу не народу — толпе,
Где каждый моргает глазами
Сквозь дырку в своей скорлупе.

 Права человека

Какие такие права?
Одно только право и в силе,
О нём вам прошепчет трава
На собственной вашей могиле.

Печальные эти слова
Повсюду ветра разносили:
«Какие такие права?»
Одно только право и в силе.
В России…

     Лермонтов

Огоньки Пятигорска.
Годы как облака.
Сколько в жизни их? Горстка?
Или всё же века?

Ах, как все надоели!
Он подтянут и строг.
До последней дуэли
Ещё несколько строк.

Он коварен, как Демон,
И печален, как Бог,
Меж землёю и небом
Не вмещается вздох.

Ветку ветер колышет,
Пусто, гулко в груди.
Он садится и пишет.
Смерть уже позади.

                ***
Пишу стихи свои я, чтоб
Стал русофилом русофоб.
Я знаю, это очень сложно,
Но, если в принципе возможно,
Готов писать я день и ночь,
С тем чтоб стране своей помочь.
Готов собою пренебречь,
Чтоб только Родину сберечь.
Об этом, собственно, и речь.