Николай Зиновьев - Поэтический спецназ России

  У вагонного окна

То берёзы, то осины,
А простор вокруг какой!
Ну и глыбища, Россия!
Не смахнёшь её рукой.

СССР был тоже глыба,
И сильнее во сто крат,
Ну и где он? Что, как рыба
Замолчал? Вот так-то, брат

                  ***
Мне надо жизнь переиначить,
Причём, я знаю даже как:
Стать маяком, то есть маячить –
На сотню миль пронзая мрак.

Но стих мой глух и несуразен,
И так грешна душа моя,
Что только место фонаря
Мне предлагают. Я согласен.

                 ***
Союз Советский — вот напасть –
Никак не забывается.
Нельзя забыть ту жизни часть,
Что детством называется…

Мысль, в пыль избитая пятой
Истории и времени.
Но этой пылью золотой
Путь освещаю в темени.

           ***
Россия в огне заката…
Россия на рубеже…
Россия в кольце захвата…
Россия в моей душе…

Всю снегом тебя замело,
Из рук выпадает перо,
"Россия! — кричу я, — Ро…" –
Мне ужасом рот свело…
А поле белым-бело.

         Видение

В мире всё полно любви:
Свист щегла и цвет барвинка.
И вот только лишь с людьми
Получается заминка.

Затевает царь природы
Распри, войны век от веку.
Горек, горек плод свободы,
Богом данной человеку.

Я увидеть чудом смог,
Замерев в смертельном страхе,
Как задумчиво мял Бог
Ткань смирительной рубахи.

    Ночной разговор

Вновь больничная палата.
За окном Россия, снег.
У казённого халата
Отыскал я семь прорех.

За окном метель плясала.
"Ты была ль богатой, Русь?"
Мне в ответ она сказала
Отрешённо: "Ну и пусть…

Дело ведь совсем не в этом,
У меня иная суть.
Если мнишь себя поэтом,
Сам поймёшь когда-нибудь".

                 ***
У нас всё меньше мужиков,
Куда ни плюнешь — брокер, дилер.
Если Прогресса путь таков,
Он мне изрядно опостылел.

И мысль свивается в кольцо,
Она найти не в силах брода…
Какое злобное лицо
У прежде доброго народа!

                  ***
Как не предаться тут тоске,
Коль обратишь своё вниманье,
Что жизнь висит на волоске,
А на цепи — существованье.

                   ***
Как скатать Россию в свиток?
Спрятать Родину куда
От всех вражеских попыток
Завладеть ей навсегда?

Горы, долы, нивы, рощи,
Уйму речек и лугов
Деть куда? Не много ль проще
Деть куда-нибудь врагов?

     На малой родине

Океански раскинулись степи,
Носит слухи сухая трава,
И над ней, возведённая в степень
Восхищенья, стоит синева.

Ничего себе родина малая!?
Соответствовать трудно такой.
И заря разгорается алая,
И крещусь я дрожащей рукой…

                     ***
А Русь-тройка своих растеряла коней,
Колокольчиков песня погасла,
И стою я у брички, что делать мне с ней?
Решено. Запрягаю Пегаса.

И взлетела под небо исконная Русь,
Ржёт Пегаска, крылами махая,
Мы летим высоко, вековечную грусть
Вместе с прахом с колёс отряхая… 

       Голая правда

Плачь, классическая лира!
Плачь, Пегас, любимый мой!
В Красной книге — голубь мира.
Значит, в ней и мы с тобой.

"Никакой здесь нет интриги", –
Лира молвила душе, –
До созданья Красной книги
Человек был в ней уже.

Я тому живой свидетель.
Хочешь правду без одежд? –
Горизонт наш дивно светел…
От горящих там надежд.

 Беспризорник

Его отвергли люди,
А бес его призрел.
Теперь он мстить вам будет,
А он любить хотел.

Теперь напрасны "ахи".
Темна его душа.
Теперь ходить вам в страхе,
И в спину ждать ножа.

    Православный поэт

Сам грешен, пишет он для всех
В ком есть пороки и изъяны.
Не пишет только он для тех,
Чьи предки — обезьяны.

Неслучайный случай

Кто в окно мне постучал?
Да никто. Наверно, ветка.
Я томился и скучал,
Сердце билось редко-редко.

Почему я не ответил
На тот стук? Вот в чём вопрос.
Думал: ветку треплет ветер.
А в окно стучал Христос.

Он ушёл, пожав плечами,
В наступающий рассвет…
Я с тех пор не сплю ночами
Уж не помню сколько лет.

  Быть или не быть?
   (Русский вариант)

Я очень часто удивляюсь,
Зачем я так за жизнь цепляюсь?

Но если я по Божьей воле
Свой крест с усилием ношу,
И Высший смысл в моей боли
Есть, то прошения прошу

За неуместный свой вопрос.
Я, значит, просто не дорос
До пониманья своей роли
В земной мучительной юдоли.

"Быть иль не быть?" — глупей вопроса
Тогда не может быть для росса

  В пределах милосердия

Ты помоги нам, Матерь Божия,
Найти свой путь средь бездорожия.
А те, кто застят нам наш путь,
О них Ты тоже не забудь;

За их недоброе усердие
Сбить нас с пути, свести с ума
Придумай что-нибудь Сама
В пределах милосердия.

                ***
Все поэты пишут ночью,
Что ж, тут нечему дивиться,
Днём, увидев все воочью,
Муза может застрелиться.

                ***
В судьбе поэта столько боли,
Что чуть ослабь он силу воли,
Наверняка, сойдёт с ума…
В душе его всегда зима.

Не в силах он унять тревогу…
Не верите? И слава Богу. 

              * * *
В тупике, где заправляют
Маневровый тепловоз,
Непонятно как, но вырос
Куст душистых, чайных роз.

И, дрожащий дрожью частой,
Он в мазутном тупике
Был нелеп, как слово «счастье»
В нашем русском языке.

       Из детства

Воды и солнца тут без меры,
А сколько песен под баян
Здесь спето нами, пионерами –
Детьми рабочих и крестьян.

Поём о Родине могучей,
О добрых, доблестных делах.
И развевается над кручей
Родной с рожденья красный флаг.

В жару лежим ничком под тентом,
Бросаем камешки в овраг,
И точно знаем: президентом
Быть может враг, и только враг.