Парагвайский вариант. Часть 2 (СИ) - Воля Олег

Вся эта довольно компактная конструкция работала на невероятно низком параметре пара. Всего 0,8 атмосферы избыточного давления. Это притом, что по железным дорогам США бегали локомотивы, чьи котлы выдавали от 6 до 8 атмосфер. (1)

— Видно, молодой человек, что вам не хватает систематического образования, — усмехнулся главный инженер завода Беверли Кеннон на этот резонный вопрос. — Морские пароходы используют для работы забортную воду. Как-то нелепо везти с собой запас пресной воды для котлов через океан. Согласитесь. А практика показала, что нарастание слоя накипи увеличивается пропорционально температуре воды. Ну и, соответственно, давлению пара в котле. Пороговое значение, найденное на практике, это сто сорок градусов по Цельсию. То есть примерно тридцать два фунта на квадратный дюйм. При этой температуре начинается осаждение из морской воды гипса, и теплопроводность стенок котла резко снижается. А следовательно, катастрофически возрастает вероятность аварии.

Солано с трудом поставил себя на место инженеров этого времени и вынужден был согласиться с их резонами. Кроме того, еще одним аргументом для низкого давления была цена. Повышение давления вынуждает конструкторов делать стенки толще. А это утяжеляет и удорожает конструкцию. Тем более что большая часть котлов делалась из дорогой красной меди. Железо еще только начинает свой путь в котлостроении. Слишком уж нестабильные характеристики у пудлингового железа — единственного доступного конструкторам.

— Так что при двенадцати фунтах на квадратный дюйм, как у нас заложено в проекте, накипеобразование минимально, а котел имеет небольшие габариты и вес, — закончил спич инженер.

— Ну что же. Спасибо за пояснения. Теперь мне стало чуть понятнее. Но всё равно странная конструкция у этого двигателя. Почему было не использовать традиционные и простые цилиндры? Ведь их можно расположить так…

И Солано на листочке накидал схему с двумя нормальными цилиндрами, расположенными лоб в лоб друг к другу, и кинематикой, работающей на общий вал. Модель подобного двигателя Иван Долов видел в документальном фильме про мониторы времён Гражданской войны в США.

Эскиз, нарисованный рукой Солано, вызвал уважительный кивок со стороны опытного инженера. Идея была проста, но до сих пор почему-то в голову никому не приходила. Он и сам осознавал, что конструкция Эрикссона слишком сложна и плохо масштабируется под разные задачи. Кроме того, под такие двигатели не было наработанной практики и теории расчёта. Например, сказать — какая будет индикаторная мощность у двигателя с качающимися пластинами — не мог и сам изобретатель. И по сути механизм делали на авось. Вариант Солано, напротив, сводил всё к уже знакомым элементам и рассчитывался элементарно.

— А можно пойти еще дальше, мистер Кеннон. Вы же наверняка знаете о опытах по использованию последовательных цилиндров для разного давления пара. Так называемую схему компаунд. Здесь ее тоже можно с успехом применить. Один цилиндр сделать меньше под полное давление котла, а второй больше под пар, вышедший из первого цилиндра. Эта схема даст двукратную экономию топлива. Если ваше предприятие предложит рынку такой двигатель, то от заказчиков не будет отбоя.

Инженер скептически усмехнулся.

— Цена, молодой человек. Всё упирается в цену двигателя и цену его обслуживания. Компаунд-машины и сами по себе дороже, так еще для них нужны очень хорошо подготовленные машинисты. Торговцы предпочитают решения попроще. Им не так важна компактность.

— У военно-морского флота должны быть подготовленные люди. И для них эта концепция как раз идеальна.

— Ну разве что у военных. Тем не менее мысль отличная. И возможно даже является поводом взять привилегию.

Инженер прищурился глядя на Солано.

— Можете оформлять её на себя, мистер Кеннон, — улыбнулся Солано. — Совершенно не претендую на авторство. И буду рад оказаться в числе ваших заказчиков на подобный двигатель.

— Можете не сомневаться, что для меня вы всегда будете в приоритете, мистер Дебс, — растрогался инженер, мгновенно оценивший свои перспективы.

(1) О силовой установке USS Princeton читайте отдельную статью в блогах: https://author.today/post/740345

* * *

— Юджин, ты говорил, что Парагваю нужно оборудование для денежной полиграфии. Так? — на третий вечер спросил По, принимая от Солано пачку переводов. После совместно выпитого они как то незаметно перешли в общении на ты.

— Совершенно верно. Но я ещё не занимался поисками. Некогда.

— Хочешь, познакомлю с моим хорошим другом — федеральным маршалом Пенсильвании? Его постоянная головная боль это фальшивомонетчики. У него среди конфиската наверняка найдётся то, что тебе нужно.

У Солано аж ладони зачесались от предвкушения. Конфискаты он очень любил и всерьёз на них рассчитывал. Но узок мир тех, кто близок к этой сладкой теме. Трудно подступиться чужаку со стороны. А тут заход через общего знакомого. Лучше и быть не может.

— Разумеется, я буду рад познакомиться. Только пить я не буду, — предупредил он, получив в ответ понимающий смешок поэта.

Знакомство состоялось на следующий день. По не стал усложнять и просто привёл Солано в офис федерального маршала.

— Джо, знакомся это специальный агент правительства государства Парагвай Юджин Дебс, — поэт представил Солано суровому мужчине в полувоенной форме с любопытством взирающему на вошедших.

Лицо у него было тщательно бритое, и почти бритая голова. Короткий ежик волос очень напоминал прически военных из двадцатого века. Такое редко встречалось во внешности солидных господ этого времени, склонных к разнообразным бородам, бакенбардам и усищам.

Офицер поднялся из-за стола и протянул руку.

— Это мистер Джо Робинсон, федеральный маршал Пенсильвании. Гроза мошенников и фальшивомонетчиков. Мой хороший друг.

— И почитатель творчества, — добавил правоохранитель и улыбнулся. — Присаживайтесь. Рассказывайте, что случилось? Обычно ты так просто ко мне не приходишь, Эдгар. Приходится тебя по салонам вылавливать.

По отмахнулся.

— Сегодня у меня никаких дел к тебе нет, Джо. Но ты можешь сильно помочь моему молодому другу. А он, как ни странно, помочь тебе. Так что я не мог не совершить это благодеяние и не познакомить вас.

— В каком смысле помочь? — у маршала улыбка стала несколько менее искренней.

— Джо. Ты говорил, что финансирование из Вашингтона недостаточно и несвоевременно. И ты говорил, что половина твоих средств идёт от распродажи арестованного имущества. Так?

Маршал согласно кивнул, выжидательно глядя на поэта.

— А часть этого имущества ты не можешь продать, ибо это готовые орудия преступлений для фальшивомонетчиков. И ты не хочешь усложнять себе жизнь. Ну так вот. Юджину как раз нужно именно то, что ты не можешь выставить на продажу. Он навсегда увезёт это в Парагвай, и больше эти станки не будут печатать фальшивки у нас в США. Как тебе идея?

Маршал потёр бритый подбородок и внимательно посмотрел на юношу.

— Парагвай, говорите. Это где-то рядом с Уругваем?

— Да, — кивнул Солано. — Вглубь континента.

— Деньги, наверно, печатать задумали?

Солано утвердительно кивнул.

— И туда эта дурная идея дошла, — проворчал маршал. — Неужто вам честного серебра мало?

— Мало, сэр, — пожал плечами Солано. — Для задуманных экономических реформ нам позарез нужно это полиграфическое оборудование.

Робинсон взглянул на По и нахмурился.

— Мистер Дебс. Убедите меня, что вам это надо. Пока что я очень сомневаюсь. Мне, право слово, проще сжечь всё это, чем выпускать джинна из бутылки.