Андрей Горбунов - Знакомство с Библией
С самого начала служения Христа к Нему стали стекаться толпы народа, которые «дивились учению Его, ибо слово Его было со властию» (Лука, 4:32). Так у Христа появились первые ученики, среди которых Он уже в эти ранние дни выделил двенадцать и назвал их апостолами. Само это слово образовано от греческого глагола апостелло, что значит посылать с особым поручением, т. е. на апостолов возлагалось особое служение, они как бы становились полномочными представителями Христа. Евангелист Марк пишет об этом так: «И поставил из них двенадцать, чтобы с Ним были, и чтобы послать их на проповедь, и чтобы они имели власть исцелять от болезней и изгонять бесов» (Марк, 3:14–15). (Интересно, что число 12 здесь символично; оно является производным от 3 х 4. Но 3 – это символ Троицы, а 4 – символ мира, четырех сторон света. Само же число 12, по толкованию епископа Аверкия, означает проникновение человеческого и мирового Божественным; Божественное начало вторгается в жизнь людей и всего мира.)
Особое выделение двенадцати положило начало организации, которая в дальнейшем стала Церковью. И вполне понятно, почему Христос уделил воспитанию учеников такое большое внимание, часто специально объясняя им наедине смысл Своих слов, совершая ряд чудес только в их присутствии. Он стремился к тому, чтобы ученики увидели в Нем Мессию, и эта цель была достигнута в конце первого периода.
Вместе с тем постепенно, по мере роста влияния Христа среди народа в этот первый период Его служения росла и враждебность к Нему среди определенных кругов иудеев. Это противодействие имело разные степени и проявляло себя по-разному. Но, с одной стороны, глухое пассивное непонимание земляков («Нет пророка в Его отечестве»), а, с другой – самозащита фарисейского ритуализма, который не мог принять духовной свободы Христа, были в обоих случаях проявлением религиозной косности. Однако обострение этого конфликта было еще впереди. В целом же, галилейский период служения Христа был временем не повторившейся уже в истории духовной радости: «Не могут печалиться сыны чертога брачного, пока с ними Жених» (Матфей, 9:15). Но время это было недолгое, и Христос-Жених не скрывал, что грядут дни, когда Жених отнимется.
Первому периоду служения Христа пришел конец, когда ученики устами апостола Петра признали в Нем обетованного Мессию. Вот как об этом рассказал евангелист Матфей. На вопрос Иисуса ученикам «За кого почитают Меня, Сына Человеческого? Они сказали: одни за Иоанна Крестителя, другие за Илию, иные за Иеремию, или одного из пророков» (Матфей, 16:13–14). Тогда Иисус задал главный вопрос: «А вы за кого почитаете Меня? Симон же Петр, отвечая, сказал: Ты Христос, Сын Бога живого. Тогда Иисус сказал ему в ответ: блажен ты Симон, сын Нонин, потому что не плоть и кровь открыли это тебе, но Отец Мой, сущий на небесах. И Я говорю тебе – ты – Петр (камень), и на сем камне создам Я Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее. И дам тебе ключи Царства Небесного; и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах; и что разрешишь на земле, будет разрешено на небесах» (Матфей, 16:15–19).
Итак, Иисус, Сын Человеческий, есть Мессия. На вопрос, обращенный ко всем, Петр отвечает один за всех, выражая общее мнение, к которому пришли ученики. Ублажение Петра, которым Иисус ответил на исповедание Своих учеников («блажен ты, Симон»), подчеркивает особое значение этого исповедания.
Однако этим исповеданием воспитание учеников не было закончено. Само оно ставило перед Воспитателем новую задачу. Запретив разглашать Его мессианство, Иисус открыл ученикам тайну Своего служения как тайну Мессии страдающего. Об этом Он говорил и раньше в притчах, например, в беседе о хлебе животном: «Я – хлеб живой, сшедший с небес: ядущий сей хлеб будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира» (Иоанн, 6:51). Но тогда еще Он не был понят. И вот теперь Он прямо говорит ученикам о страдании Мессии, о Его отвержении вождями народа, о Его убиении и воскресении в третий день.
«С того времени начал Иисус открывать ученикам Своим, что Ему должно идти в Иерусалим, и много пострадать от старейшин и первосвященников, и книжников, и быть убиту, и в третий день воскреснуть. И, отозвав Его, Петр начал прекословить Ему: будь милостив к Себе, Господи! да не будет этого с Тобою. Он же, обратившись, сказал Петру: отойди от Меня, сатана! Ты Мне соблазн, потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое. Тогда Иисус сказал ученикам Своим: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Матфей, 16:21–24).
Хотя мысль о страдании Мессии восходит к Ветхому Завету к знаменитой 53-й главе пророка Исайи, но она находилась тогда в полном противоречии с ходячими представлениями о Мессии как о земном царе, который придет освободить евреев от чужеземного ига, и ученики Иисуса не могли поначалу принять эту мысль. Только что исповедовавший Учителя Мессией Петр не хочет и слышать о Его страдании. Но мысли Петра, по выражению Христа, – не о Божьем, а о человеческом. Ученикам нужно было теперь понять, что путь Мессии – это путь страдания, и таков же путь Его учеников.
Эти грядущие страдания учеников Иисус выразил в Своей речи с помощью образа крестоношения: «Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною». Распятие на кресте было обычной римской казнью. По свидетельству историков, в дни восстаний, которые римляне подавляли с необычайной жестокостью, не хватало дерева для крестов. Осужденный на смерть должен был обычно нести крест на своих плечах на место казни. Соответственно, образ крестоношения – это образ насильственной смерти, к которой приведет следование за Христом. Образ был взят из жизни, но особую важность он приобрел для учеников лишь впоследствии в свете Страстей Христа. Только тогда они поняли смысл Его слов.
Теперь уже путь Христа в Иерусалим ведет Его через Страсти к последней точке Его земного служения, к вознесению воскресшего Иисуса во славу. Слава эта есть та слава, о которой говорили пророки Исайя и Иезекииль, т. е. знак особого присутствия Бога, подобное огню сияние света, Божественной энергии. Но слава Христа – это также слава Царства Божия. Мессия есть Царь, и Его слава – это слава воскресения, в которой особенно явно открыла себя та сфера трансцендентной чистоты, святости, могущества, жизни, с которыми мы ассоциируем само понятие библейской славы. Недаром же слава воскресшего Христа ослепила Савла, который, уверовав, стал апостолом Павлом.
Однако отблеск этой славы сопутствовал и земному служению Христа, начиная с Благовещения, Рождества и кончая Его крестной смертью. Знаменательно, что у всех трех синоптиков рассказ о Преображении Христа следует сразу же за рассказом о мессианском исповедании Христа Его учениками, откровении Мессии страждущего и призыва к ученикам последовать за Ним, взяв свой крест.
Вместе с тремя учениками – Петром, Иаковом и Иоанном – Иисус взошел на гору, где Он преобразился перед ними: «И просияло лицо Его как солнце, одежды же Его сделались белыми как свет. И, вот, явились им Моисей и Илия, с Ним беседующие. При сем Петр сказал Иисусу: Господи! хорошо нам здесь быть, если хочешь, сделаем здесь три кущи: Тебе одну, и Моисею одну, и одну Илии. Когда же он еще говорил, облако светлое осенило их; и се глас из облака, глаголющий: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение; Его слушайте» (Матфей, 17:2–5).
Преображение было явлением Мессии в Его сияющей славе. Светоносная слава была видима в блистании света, в белых ризах, в осенений облака. Облако, очевидно, – это то самое облако славы, которое, как мы помним, наполняло скинию и Храм в Иерусалиме и являло присутствие Божие.
Но если Преображение и было явлением славы, то все же, по мнению епископа Кассиана, основной акцент в Преображении не на славе, а на Страстях. Увидев Христа в славе, а с Ним Моисея и Илию, Петр выразил желание построить три кущи (т. е. три палатки). Евангелист Марк, писавший свою книгу со слов очевидца апостола Петра, дал оценку этого желания, которая, по-видимому, восходит к самому Петру «Он не знал, что сказать, потому что они были в страхе» (Марк, 9:6). Эта оценка показывает неуместность желания апостола, которому, очевидно, хотелось остановить или задержать миг Преображения. Слава Преображения была явлением Царства, и ученики могли подумать, что Царство уже наступило. Они рассчитывали остаться в Царстве вместе с Иисусом Христом, Моисеем и Илией, представителями Ветхого Завета, закона и пророков. Ответ на это пожелание пришел из облака славы. Как и при Крещении, Отец свидетельствовал о Сыне. Но со свидетельством было связано и повеление: «Его слушайте». Ученики думали о наступлении Царства, но глас Отца направляет их мысли к учению Сына. Учение же Сына непосредственно перед Преображением было о Мессии страдающем и о грядущих страданиях и Его учеников. Гласом Отца Преображение окончилось. Но и до того, согласно версии евангелиста Луки, явившиеся в час Преображения Моисей и Илия говорили со Христом «об исходе Его, который надлежало совершить Ему в Иерусалиме» (Лука, 9:31). А спускаясь с горы, Иисус обязал учеников молчать обо всем виденном до Его воскресения из мертвых. Воскресение из мертвых предполагает страдания и смерть, и Христос не упустил случая еще раз это подчеркнуть. Отныне путь Христа вел Его в Иудею, в Иерусалим, на Страсти.
