Станислав Новицкий - Запуск разрешаю! (Сборник)
— Это Вудсток. Хиппи. Может, слышали? Это тоже Вудсток. На концерте «Роллинг стоунз». Это мы обкурились травкой. Это тоже нельзя.
— Слушай, Беверли наш человек, — тихо говорит мне Виктор. — Она мне нравится все больше. — Виктор подмигивает Беверли. На особо пикантных фото требует задержаться дольше. — А это кто? Ты, Барбара? Никогда бы не подумал.
— Беверли, немедленно закрой, — кричит Барбара.
— Представляете, — говорит Майкл, — сколько мне надо было трудиться, чтобы сделать из нее приличного человека.
Барбара смеется и понарошку стучит Майклу по голове.
— После Вудстока я начала учиться на гитаре. А Беверли — на ударных, — говорит Барбара.
На фото — выступление студенческой группы. На сцене одни девчонки.
— Это наш джаз-бенд.
— Может, тряхнем стариной? — предложила Беверли.
— Ни за что. Я все забыла.
Разлили еще бутылочку. Поднялись на второй этаж. Барбара взяла электрогитару. Беверли села за ударники. Майкл опробовал саксофон. Оказывается, ничто не забыто…
Стемнело. В гостиной Майкл, запуская магнитофон, объявил:
— Stevie Wonder «I just called to say I love you»! — Он пригласил Барбару на медленный танец. Я танцую с Леной. Виктор кружит Беверли. Движется он, надо признать, неплохо. Только вот правая рука Шлейкина все время соскальзывает с талии вниз. Беверли ее деликатно поднимает. Мы движемся рядом. Иногда Лена по просьбе Виктора переводит.
— Лена, спроси, где муж Беверли. Я желаю познакомиться с человеком, которому выпало счастье иметь такую обаятельную, привлекательную, восхитительную супругу.
Смутившись, Беверли благодарит за комплимент. Коротко отвечает.
— У нее нет мужа, — переводит Лена.
— Вот как?
— Они расстались.
Виктор тут же обнял Беверли крепче.
— А чем он занимался? Чтобы иметь такой дом, нужны большие деньги.
— Он ничем не занимался, — сказала Беверли. — Все это — старые русские деньги. Old money, — повторила она. — Муж удил рыбу, охотился, катался на лошадях. Месяцами никуда не выезжал и нигде не работал.
— Лен, переведи. — Виктор прижал Беверли еще крепче. — Я тоже люблю рыбачить, охотиться и кататься на лошадях.
— За это я его и выгнала, — сказала Беверли.
Весь вечер Шлейкин не отходил от хозяйки дома. Приобняв Беверли, он ей что-то шептал. Иногда достаточно громко. Чтобы слышала Лена.
— Между прочим, я полицейский. Капитан. На хорошем счету у руководства…
— Он капитан полиции, — сухо и бесцветно между глотками кофе, переводила Лена. — Говорит, что перспективный.
Виктор игриво тронул пальчиками плечо Беверли:
— Четыре звездочки плюс, четыре небольших шага, и я — генерал.
Беверли отвела пальчики Виктора в сторону.
— Четыре звездочки минус, — улыбаясь, сказала она, — и вы вообще не офицер.
— Что?
— Тебя давно пора разжаловать, — сказала Лена.
— Попрошу точнее с переводом, — требовал Виктор. Он не собирался так просто отступать:
— Мы сможем встретиться завтра?
— Нет, ни завтра, ни послезавтра, — Беверли произнесла это с некоторым сожалением. Кажется, Виктор ей чуточку нравился. — Я всю неделю работаю.
— Где?
— Так. В Вашингтоне, — неопределенно ответила Беверли.
— Надеюсь, — игриво сказал Виктор, — в этот город ходит общественный транспорт?
Расставались поздно вечером, когда вернулась Сара. Беверли выглядела счастливой и чуть-чуть взволнованной:
— Я признательна всем за чудесный вечер. Давно так не веселилась. Работа, работа. Сегодня, благодаря вам, я опять почувствовала себя молодой и… немножко русской.
— Мы еще увидимся? — настаивал Виктор.
Беверли пожала плечами:
— Боюсь, что это невозможно.
— Черкните адресок.
— Думаю, не стоит.
— А ведь я настойчивый, — с этими словами Виктор начал медленно отцеплять бэйдж — маленький цветной пластик на кофточке Беверли, висевшей в прихожей.
Кажется, Беверли не возражала.
Позже она и Сара стояли на ярко освещенном крыльце и долго махали нам вслед.
На обратном пути Барбара быстро уснула.
Мы с Леной тоже дремали. Не мог успокоиться перевозбужденный Виктор.
— Майкл, как думаешь, мы можем завтра съездить к Беверли?
Майкл не понимал. Виктор растолкал Лену.
— Ну что тебе?
— Извини, это срочно. Узнай, смогу ли я завтра встретиться с Беверли у нее на работе.
— О господи, — простонала Лена.
— Если Майклу трудно, я сам доберусь. Пусть только объяснит.
Лена перевела.
— На работу? — удивился Майкл. — Вряд ли.
— Почему?
Майкл промолчал.
— Лен, смотри, что у меня.
Виктор достал из внутреннего кармана цветной бэйдж. На синем фоне белая лента, вокруг — желтые звезды, весы с красно-белыми полосками. Крупным шрифтом — название организации и полное имя Беверли.
— Переведи.
— Department of justice. Federal bureau of investigation, — читает Лена и дрогнувшим голосом расшифровывает: — Федеральное бюро расследований. ФБР!
— Ничего себе, — говорю, — Майкл, видал?
— Видал, — спокойно отвечает Майкл. — Я не хотел говорить… Беверли — руководитель отдела. Давно уже генерал.
— Ё-мое, — выдохнул Виктор и откинулся на спинку: — Майкл!
— Что?
— Что-что. Предупреждать надо.
На следующий день отправились в полицейский участок. Коллеги Шлейкина встретили нас тепло и приветливо. С интересом разглядывали и хвалили форму Виктора. Фотографировались. Бесплатно. Шлейкин пытался узнать главное:
— А есть у вас такие случаи… Я слышал, что это бывает в некоторых государствах… Ну, что полицейский взял деньги. Например, у нарушителя правил дорожного движения.
— Зачем? — спросил лейтенант Боб Тейлор.
— Ну, как сказать… Чтобы потом его отпустить.
Лица у полицейских удивленно вытянулись.
— Понятно. А может полиция закрыть глаза на маленькие нарушения, если ее за это, как бы сказать, чуть-чуть отблагодарят…
— Какие нарушения?
— Ну, к примеру, мелкий бизнес. Торговля без лицензии.
— За это отблагодарят? Нет, — американцы снова удивились, — это совершенно невозможно.
Лена рассердилась: «Такие вопросы больше переводить не буду».
— Что, русский коллега, имеете в виду? — переспросил Боб.
— Виктор, — говорю, — если ты насчет фото и матрешек, то бесполезно. Не договориться.
Виктор и сам понял бесперспективность разговора. Сказал Лене:
— Переведи, я так и думал. Полицейские всех стран одинаковы. Мы твердо стоим на страже законов и общественного порядка. Как сказал ваш Маугли, мы все одной крови.
Про Маугли Лена опустила.
Затем мы осмотрели служебные помещения. Боб показал офисную технику. Начал излагать детали оперативной работы. Виктор заскучал, поинтересовался, где туалет. Догнал нас, красный и взволнованный.
— Может быть, — спросили американцы, — хотите посмотреть нашу тюрьму? Здесь рядом. Съездим ненадолго.
— Годика на два-три? — почему-то спросил Виктор.
Коллеги заулыбались.
— Ну что, глянем на каторжную жизнь заключенных в мрачных застенках и казематах?
Мы с Леной не возражали.
В конце встречи принесли сувениры. Красочные нашивки и штук тридцать ручек с эмблемой полиции.
— Мы взяли несколько шевронов. Виктор вытянул из коробки три ручки и разделил между нами.
— Берите еще.
— Хватит, — сказал Виктор.
— Давай возьмем, — говорю.
— Скромнее ведите себя. Неудобно, — шипит Виктор.
Мы прощаемся и выходим на улицу. Ждем Боба. Через пять минут он обещал отвезти нас в тюрьму. Подставляем лица под яркое солнце.
— Ты чего от ручек отказался? — спрашивает Лена. — Нормальные сувениры.
— Достаточно, — отчего-то разозлился Виктор. — Неудобно брать столько.
— Нет, серьезно. На тебя это не похоже.
— Хватит, — Виктор откинул полу милицейского кителя, сунул руку в карман и вытащил из него горсть ручек.
— Виктор, ты с ума сошел! Ты их спер?
— Ну почему спер? Так зацепил на ресепшене мимоходом, возвращаясь из сортира. Чисто автоматически.
— О господи! — Лене становится плохо.
— Откуда я знал, что они так расщедрятся? — оправдывается Виктор.
Прибыли в местную тюрьму. В сопровождении дежурного офицера прошлись по этажам. В целом понравилось. Чисто, просторно. Зашли в женское отделение. В камере около десяти коек. Заняты не все. Форма Виктора и здесь произвела впечатление.
— С кем это вы, лейтенант? — интересовались молоденькие узницы.
— Это русский полицейский.
— На чем вы его застукали?
— Сколько ему дали?
— Он не для отсидки.
— Для чего же?
— Крепить мир и дружбу. По обмену опытом. Вы разве не слышали? По утвержденной программе мы с русскими меняемся заключенными. Их арестанты приедут к нам. А вас отправят в Сибирь.
