Станислав Новицкий - Запуск разрешаю! (Сборник)
Не прошло и минуты, как дверь с грохотом распахнулась. Из нее вылетел Шлейкин. Потом его милицейская фуражка. С крыльца Виктор скатился на землю. Вскочил, начал отряхиваться. Боб посветил фонариком. С губы русского полицейского сочилась кровь.
Боб кинулся к машине. Схватил винчестер (он стоял в кабине, пристегнутый к специальной подставке) и бросился обратно к дому.
— Не надо! — закричал Виктор. — Всё в порядке. — Испуганная Лена переводила синхронно. — У меня нет претензий!
— У меня есть, — ответил Боб, — и начал стучать прикладом в дверь.
Открыл внушительных габаритов разъяренный негр. За ним показалась темнокожая жена. Она схватила мужа за руки. Боб решительно вошел в дом.
На полупрозрачные оконные занавески упали три изломанных человеческих тени. Активно жестикулируя, негр что-то начал объяснять. Возможно, он был нетрезв, но говорил складно и убедительно. Жена кивала головой и поддакивала.
— У тебя, Виктор, есть какие-то претензии? — распахнув дверь, еще раз спросил Боб.
— Я же сказал. Никаких.
Вернулись в машину. Мы с Виктором сели на свои места, за решеткой. Шлейкин кривил опухший рот, пальцем трогал рассеченную губу. Возвращались молча. Боб искоса поглядывал в нашу сторону и качал головой. Потом оттаял и даже улыбнулся.
Подъехали к нашему дому.
— Что произошло?! — в один голос закричали Барбара и Майкл. Лицо у Виктора сильно распухло. Левый глаз заплыл, правый раскраснелся.
— Ничего особенного, — скромно ответил Виктор. — Такая у меня работа.
— Да, — подтвердил Боб. — Мы вместе сегодня дежурили.
Наконец, вижу, Майкл поверил, что Шлейкин не зря носит форму.
— Виктор, — горячо сказал он, — извини. Только сейчас я убедился — ты настоящий полицейский.
Весь вечер Майкл ходил за Виктором с аптечкой. Вместе с Барбарой они промыли Шлейкину глаз. Осторожно прижгли антисептиком раны.
Перед сном Майкл еще раз осмотрел лицо Виктора при свете настольной лампы. Произнес важно и серьезно:
— Виктор, я уважаю тебя и твою работу.
— Что случилось? — спрашиваю, когда мы остались одни в комнате.
— Ничего. Негр дикий попался.
— А все-таки.
Виктор долго молчит. Потом начинает рассказывать.
— Вхожу я, значит, в дом. Вижу такую картину. Негр лежит на кровати. Пьяный. Жена, симпатичная такая, увидев меня, бросается к мужу и тащит его с матраца. Мол, смотри, ирод, за тобой приехали. Он не поворачивается. Типа спит. Главное, она не замечает, что я в нашей форме. Орет, жалуется, что муж ее бил.
— Ты как понял?
— Насмотрелся я. У нас — все то же самое. Подбегает ко мне. Приподнимает свитер. Показывает, куда бил, какие у нее синяки. Я синяков никаких не вижу. Делаю знак — подними выше. Она задирает свитер. Представляешь? А там нет бюстгальтера. И такие груди! Чернее я никогда не видел. Cepera, это божественно. Маленькие такие, ладненькие негритянские сиськи. Думаю, надо рассмотреть повнимательней. Увлекся, короче. В это время сзади подскакивает муж. — Виктор снова осторожно потрогал губу. — Я его понимаю. Проснулся, наверное, смотрит, что за дьявол? Какой-то клоун в непонятной форме разглядывает его обнаженную жену. Ну, он вскочил и пару раз двинул. Главное, я не успел сгруппироваться.
— Правильно сделал.
— Я без претензий. Ты же слышал, я так и крикнул Бобу.
Ночью Виктор долго не мог уснуть. Делал примочки на глаз. Ворочался на кровати. В конце концов признался:
— Я, конечно, сделал одну ошибку. Не надо было руками трогать…
Сегодня мы приехали в Аннаполис. Гай Теннот встретил нас у здания Капитолия в парадной форме бригадного генерала ВМС.
— Везет нам на генералов, — скривился Виктор, вспомнив Беверли.
Первым делом Гай завел нас внутрь Белого дома. Характерный купол центрального городского здания, стоявшего на вершине холма, мы увидели еще на въезде в город. Теперь любовались изнутри.
— Между прочим, Аннаполис некоторое время был столицей США. — Гай с удовольствием выполнял обязанности гида. — Именно тут заседал конгресс. В этих креслах сидели депутаты. А на балконах второго этажа могли находиться простые граждане. И журналисты, — добавил он, повернувшись ко мне. — В общем, все желающие.
— Все желающие?
— Да.
— Вы шутите, Гай. Даже в наш горисполком без пропуска не войдешь, — говорит Виктор.
— В мэрию пропуск? — удивился Гай, выслушав перевод. — Вы шутите, Виктор.
Затем Гай повез нас мимо бухты, набитой океанскими яхтами и катерами, в Военно-морскую академию, USNА.
— Приготовьте секретные фотоаппараты. Сейчас я покажу вам мою работу.
— Не беспокойтесь, сэр. Они у нас включены постоянно.
— Гай, — спросил Виктор, — откуда такое количество дорогих яхт?
— Этих?
— Ну да.
— Их после семи вечера не будет.
— Вот как? Почему?
— У рабочих закончится смена. Они придут сюда, заведут моторы, натянут паруса и отправятся по домам.
Виктор долго не мог сообразить:
— Это яхты ваших рабочих?
Гай тихонько посмеивался.
У Академии (USNA) большая ухоженная территория. На площадках и газонах навечно приземлились истребители ВМС США, снятые с вооружения. Учебные корпуса разбросаны на сотни метров. В них новое оборудование и тренажеры. Тут же спортивный центр с хоккейной коробкой. На льду азартно бьются факультетские команды в полной профессиональной экипировке. Гай приглашает еще в одно помещение.
Огромный холл напоминает вход в Эрмитаж. Стены увешаны знаменами. Светлый коридор с высокими лепными потолками.
— Это административный корпус?
— Нет, — улыбнулся Гай. — Это общежитие.
Не верим.
— Гай, ты опять нас разыгрываешь?
Заходим в одну из комнат. Абсолютная чистота. Разумный комфорт. Уровень приличного отеля. Компьютер на столе. В то время такие у нас стояли только в институтских лабораториях. В шкафу для одежды — стеклянная дверь. На ней специальное крепление для обуви. Белые парадные и черные туфли курсантов безукоризненно сверкают.
— Это не общежитие, — сказал на выходе Шлейкин.
— А что?
— Пропаганда.
— Вот как? — рассмеялся Гай. — Пропаганда впереди. Сейчас мы поедем ко мне на дачу. Там будем есть крабов. И запивать пивом. Вы пробовали когда-нибудь наших крабов?
— Ваших? Тоже нет.
— О, вот это — настоящая пропаганда.
Небольшой дом Теннотов притулился на самом берегу Чесапикского залива. Рядом садик и небольшая площадка для барбекю. Мы уселись за длинным столом.
На него Гай ставит огромное блюдо с красными, еще горячими, крабами. Их приготовили Барбара и Пат.
— Это пробная партия! — кричат они нам. — Начинайте.
— Сам поймал, — хвастается Гай.
— Где?
— Вон там, — Гай махнул в сторону берега. — У меня несколько ловушек. Раньше крабы были покрупней. Сейчас уже не то.
— Придется брать количеством, — говорит Виктор.
— Уверяю, с этим проблем не будет. Показываю, как надо. Возьмите инструмент.
Мы взяли каждый по деревянному молотку. Они напоминали киянки. Только размером поменьше.
— В правую руку молоток. А в левую — краба! — командует Гай. — И бьем по нему что есть силы.
Гай разбил клешню и достал бело-розовое мясо.
— Это всё? — спросил Виктор.
— Конечно же нет, — отвечает Гай. — После этого надо взять добрую кружку пива и чокнуться с дорогими гостями. Ваше здоровье! Добро пожаловать в Америку…
Потом Гай принес еще одно блюдо. И еще…
— Гай, можно покататься на лодке? — спросили мы, когда добрая часть угощения была съедена и выпита.
— Не проблема, — сказал Гай. — Лодка на причале. Берите весла.
Спустились к бухте со множеством деревянных узеньких причалов. Я сел за весла небольшого челна. Виктор и Лена устроились на корме. Гай оттолкнул нас, упершись в кнехт.
— Только не заплывайте далеко! — прокричал с берега. — И не забудьте: все причалы частные. Вам нужно будет вернуться к этому месту!
— Хорошо-о-о!
Впереди огромное пространство. Голубое небо. Теплое вечернее солнце. Белые коттеджи, деревья, палисадники — все удаляется. Почти исчезает. Наконец, я опускаю весла. Мы дрейфуем в сторону океана.
— Вы даже не представляете, как меня сейчас тянет на службу. — Виктор снял рубашку, ослабил ошейник, лег поудобней. Закурил сигару Сказал дурацким голосом: — Серж, как тебе понравились крабы?
— Не очень. — Я лежу на носу лодки. Изображаю аллегорию каприза. — В этот раз они были чуть жестковаты.
— Давай назавтра закажем омаров.
— Омары? Опять?
— А говяжьи мосла? А гнилой капусты? А котлет из путассу? Не хотите попробовать?! — не выдерживает Лена.
— Нет. А вот от жареной картошечки с маслятами я бы не отказался.
