Джули Пауэлл - Джули & Джулия. Готовим счастье по рецепту
Тем временем в реальном мире к твоему столу подходит Нейт, злой гений с детским личиком.
— Классная статья в «Таймс», Джули, — говорит он, по-свойски нависая над столом. Ничто не вызывает такого уважения у Нейта, как упоминание в «Таймс», кроме разве что упоминания в «Пост» или «Дейли ньюс». — Так вот для кого было нужно вино.
— Уху. За вино спасибо. Всем очень понравилось.
— Ты тут говоришь о своей работе. Это не слишком-то хорошо отражается на компании, когда ты заявляешь, что работа тебе не нравится.
— Господи, Нейт, ну сколько можно! Я заурядная секретарша. Какой секретарше нравится ее работа? Мне что, врать, что ль, когда меня спрашивают? Я же не назвала мистера Клайна придурком во всеуслышание или чего еще. Кому какое дело?
Стала бы я так разговаривать с Нейтом в других обстоятельствах? Возможно. А может, и нет.
Вернувшись домой, обнаруживаешь на автоответчике пятьдесят два сообщения. (Твой номер в справочнике, ведь раньше никогда не было повода убрать его оттуда.) В электронном ящике двести тридцать шесть писем. И вот ты думаешь: наконец-то мой день настал.
Но настал ли? Трудно сказать. Дел в офисе невпроворот, а бюрократам плевать на французскую кухню. Поэтому в удивительно короткий срок все вернулось на круги своя. Ну или почти.
Через неделю после выхода статьи я в обеденный перерыв отправилась в Вест-Виллидж за телячьими почками в свою любимую мясную лавку. И парень за прилавком спросил:
— Эй, это про вас была статья в газете на прошлой неделе?
— Ммм… да.
— Спасибо, что сказали про нашу лавку! На этой неделе столько заказов на потроха — в жизни такого не было.
Забавно.
Когда я вернулась в офис, стало еще забавнее. Бонни сообщила, что президент вызывает меня в свой кабинет. Она заметно нервничала.
— Будь повежливее — кажется, он не в настроении.
Я предстала пред ним, и он указал на кресло возле своего большого стола.
— Джули, — вкрадчивым голосом произнес он с серьезным видом, сложив руки перед собой, — мне кажется, в тебе очень много негатива.
Видимо, кто-то все же настучал мистеру Клайну о еретическом содержании моего блога. Его, наверное, встревожил тот пассаж о выбрасывании вице-президентов из окна.
— Тебе не нравится у нас работать? — спросил он.
— Нет! Нет, что вы, сэр! Я просто… ну, я же секретарша, мистер Клайн. Иногда это просто убивает.
— В нашей организации мы ценим таких работников, как ты, Джули. Но тебе нужно научиться как-то избавляться от всей этой негативной энергии.
— Хмм… да.
Избавляться от негативной энергии?! С каких это пор республиканцы так заговорили? Зато теперь хоть есть за что их уважать.
И я тут же прикинулась милашкой, закивала, шаркнула ножкой и склонила голову, как пристыженный ребенок. Но внутри меня что-то пробуждалось — это было чувство освобождения и счастья. А в голове, бесконечно повторяясь, засел невысказанный ответ — чудесные, полные бунтарского и свободного духа слова: и что вы теперь сделаете? Уволите меня?
Может, мой день и вправду настал?
~~~
В середине процесса скелет, болтающиеся ножки, крылышки и кожа будут выглядеть как расчлененка неопознанного объекта, и вас одолеют сомнения, что из этого может выйти что-нибудь путное. Однако продолжайте резать вдоль кости, не задевая кожу, и все получится как надо.
«Как отделить от костей утку, индейку или курицу» «Искусство французской кухни, том 1»ДЕНЬ 365, РЕЦЕПТ 524
Все гениальное просто
Ну почему эволюция порой будто насмехается над нами? Беззаботные и счастливые люди наслаждаются своей жизнью и им не до продолжения рода. Неужели повышенная генетическая сопротивляемость неизбежно связана с тягой к самоуничтожению?
Позвольте вернуться на некоторое время назад. Июль две тысячи третьего года. Рассвет второго вторника июля две тысячи третьего года. Через час я должна быть в офисе на очередном из ранних утренних совещаний, где исполняю особо важные обязанности по расставлению именных карточек, изготовлению срочных копий, истерической беготне по коридорам на высоких каблуках и подпиранию стенки непременно с многозначительным видом. И без того тошно. Но еще хуже оттого, что предыдущие три часа я ворочалась без сна в кровати, кляня себя за то, что не стала готовить яблочный аспик.
До конца Проекта осталось чуть больше месяца и пятьдесят восемь рецептов, но вместо того, чтобы готовить яблочный аспик, как ответственный член общества, я зря потратила целый вечер, поедая картофельное пюре с отварной брокколи и бифштексом. Да, я приготовила шампиньон соте сос мадер. Знаете, что такое шампиньон соте сос мадер? Это говяжий бульон, уваренный с морковкой, сельдереем и вермутом, приправленный лавровым листом и тимьяном и крахмалом для густоты; шампиньоны, разрезанные на четвертинки и обжаренные в масле до коричневой корочки, и мадера, уваренная в сковороде. Нужно соединить соус из бульона с шампиньонами и потушить на медленном огне. Короче, полное дерьмо, вот что это такое. Мне следовало бы повесить себе на грудь большую красную букву «Н», потому что я самая большая на свете НЕУДАЧНИЦА. И еще Эрик.
— Может, суть Проекта как раз в том и заключается, чтобы не доделывать все до конца.
Где он был последние одиннадцать месяцев? Неужели ничего не понимает? Неужели неясно, что если за год я не успею доделать все рецепты из книги, то весь мой труд окажется напрасным и я снова впаду в отчаяние и, в конце концов, возможно, пойду торговать собой на улице за дозу наркоты? Эрик меня ненавидит. Только посмотрите на него: свернулся калачиком на другом конце кровати, точно не хочет даже прикасаться ко мне. Должно быть, от меня исходит запах неудачи. Я обречена…
О да! Что может быть лучше крепкого ночного сна.
Я принимаю душ, смывая с себя запах неудачи, и достаю костюм, подходящий для таких вот Очень Важных Совещаний. Я давно его не надевала и не без удивления обнаруживаю, что растолстела и не могу в него влезть. У меня грудь, как у кормилицы… что говорить, не меньше двадцати лишних фунтов я набрала на одном только сливочном масле. Я как Лара Крофт от кулинарии, только вот у меня нет таких крутых нарядов, я не сексуальна и не разъезжаю по экзотическим странам.
Я опаздывала, потела, как Никсон, но все же включила ноутбук, сделала запись в блоге и проверила почту. Что я могу сказать? Это зависимость. Какой-то старый дядечка, прослуживший двадцать два года во Франции, прислал мне письмо. Он счел необходимым сообщить мне, что мой Проект, по сути, является непатриотичным прославлением решения Шарля де Голля тысяча девятьсот шестьдесят шестого года вывести Францию из объединенной структуры военного командования НАТО, в результате чего штаб-квартиру НАТО перенесли из Парижа в Брюссель. О боже! Мне и на работе хватает спятивших стариканов, которые предлагают слить все бордо в раковину и переименовать «французскую картошку» в «картошку свободы»[60].
Утренняя депрессия напала на меня после моего самого впечатляющего кулинарного достижения, и я невольно задумалась: а способна ли я вообще чувствовать себя счастливой? Все прошлые выходные прошли у нас под знаком пирогов. Это было пироговое безумие, пироговый марафон, даже, более того, Пирогомания. Пирог с персиками, лимонный пирог, грушевый пирог, пирог с вишней. Тарт о фромаж фре[61], с черносливом и без. Лимонный пирог с миндалем, грушевый пирог с миндалем и тарт о фрез, который хоть и пишется почти как тарт о фромаж фре, то есть «пирог со свежим творогом», но переводится вовсе не как «свежий пирог», а как «пирог с клубникой», — так недолго и французский выучить. (Кстати, почему именно клубника в написании так похожа на слово «свежий»? Почему не ежевика? И не речная форель? Обожаю изображать из себя этимолога-любителя, хотя кто-то скажет — этимолога-идиота.)
Я приготовила два вида теста. На кухне было так жарко, что масло таяло, не успев соединиться с мукой. Теста, пусть не образцового, но, в общем, неплохого, вышло аж на восемь пирогов. Затем я приготовила восемь разных начинок для этих восьми пирогов. Растопила масло, разбила яйца и взбила жидкий крем до состояния «исчезающей ленточки». Отварила груши, вишни и сливы в красном вине. Я пекла и пекла, пекла и пекла. Перемыла все тарелки и кофейные чашки, покрытые липкой черной копотью, как от дымящейся фабричной трубы. Кажется, я даже вымылась сама перед приходом гостей. И сделала все это, не закатив ни одной истерики, а Эрик тем временем гонялся за мошками, которые неизвестно откуда появляются и оказываются повсюду, дюжины крошечных мошек.
