Джон О'Хара - Жажда жить
— Но время мы там отлично проводили. Всегда помнить буду, — мечтательно произнесла Грейс.
— Я заходила туда вчера, — поделилась Конни. — Впервые толком осмотрелась с тех пор, как там построили административный корпус. Это нечто.
— Ты не вовремя отсюда уехала, — вставила Мэри Уолл. — Как раз когда начал расти настоящий город.
— Про метро слышала? — осведомилась Бетти.
— Метро? В Форт-Пенне?
— Именно. — На секунду повисло молчание, и Конни обвела взглядом присутствующих.
— Ушам не верю. Ну зачем здесь метро? Бред какой-то.
— Да ты не волнуйся, Конни, — улыбнулась Грейс. — Твоим денежкам, вложенным в городской транспорт, ничего не угрожает. Метро — это просто новое развлечение для тех, кто живет за городом. Они называют это…
— Рядом с вокзалом строят виадук, а под ним туннель. Вот это и будет метро, — пояснила Бетти. — Длиной всего в полквартала.
— Да, мощное сооружение, — кивнула Конни. — Пари держу, никто из вас не ездил в нью-йоркском метро.
— Я в Филадельфии под землю спускалась, — сказала Мэри Уолл.
— Попробовала бы в Нью-Йорке спуститься, особенно в час пик. Одна моя очень хорошая приятельница на прошлой неделе в слезах домой явилась, вся так и дрожит, так и дрожит. A-а, даже рассказывать не хочется.
— Да что случилось-то? — спросила Бетти.
— Мужчина, — лаконично ответила Конни.
— Что мужчина? — не поняла Бетти.
— Оскорбил, — пояснила Конни.
— Сказал что-нибудь?
— Не сказал, а сделал, Бетти. Всегда тебе надо знать подробности, — досадливо пробормотала Конни.
— Естественно, тем более что с твоих слов ничего невозможно понять, что он там сделал, — огрызнулась Бетти.
— Делал сама не знаю что, на всем пути от Таймс-сквер до Шеридан-сквер.
— А это далеко? Ну же, Конни, выкладывай. Так чем он там занимался? Мы все здесь, кроме тебя, замужем, зато только ты знаешь историю. А что, если я вдруг окажусь в нью-йоркском метро? Надо же представлять, что тебя ждет.
— Не думаю, что это покажется тебе таким уж забавным, Бетти Мартиндейл, — предупредила Конни.
— Ничего себе, тебя оскорбляют на всем пути от Таймс-сквер до Шеридан-сквер, — протянула Бетти.
— Впрочем, кто знает, может, тебе бы и понравилось, — съязвила Конни.
— А что? Очень может быть.
— В таком случае отчего бы тебе не съездить в Нью-Йорк и не проверить? — предложила Конни.
— Ну ладно, что все-таки случилось-то? — прервала их Грейс. — Впрочем, если не хочешь, можешь не рассказывать.
— Что бы там Бетти ни болтала, это было довольно противно, — устало произнесла Конни. — Эта девушка, моя приятельница, очень чувствительная особа. И красивая. Меньше года назад она развелась с мужем и сейчас страшно переживает. Ну вот, в час пик она села в метро и вдруг почувствовала, как стоявший рядом с ней толстячок все сильнее и сильнее прижимается к ней, и когда поняла, что он это нарочно делает, а не потому, что места нет, попыталась отодвинуться, но он так и прилип. Ей не захотелось устраивать сцену, потому пришлось терпеть до Четырнадцатой.
— А на Четырнадцатой что было? — полюбопытствовала Бетти.
— Она сошла и пересела на другую линию.
— А он последовал за ней?
— Нет, когда я сказала Шеридан-сквер, то имела в виду Четырнадцатую. Это следующая остановка экспресса после Пенсильванского вокзала.
— А Пенсильванский-то здесь при чем? — не поняла Бетти. — Это ведь всего в нескольких кварталах от Таймс-сквер, разве не так?
— Так, — подтвердила Грейс.
— В таком случае что ей мешало сойти на Пенсильванском? — упрямо гнула свое Бетти.
— Говорю же, он прилип к ней, — разозлилась Конни. — Слушай, хватит…
— Итак, она сошла на Четырнадцатой, там от него отлепилась, — задумчиво произнесла Бетти. — Не понимаю, почему нельзя было сойти при первой же возможности, на Пенсильванском, а понадобилось, чтобы тебя… э-э… оскорбляли до самой Четырнадцатой.
— Все, можешь быть уверена, тебе я больше никогда ничего рассказывать не буду, — не выдержала Конни. — Ты обойдешься без путеводителя и трогательного кино.
— Ничего подобного, просто я люблю, чтобы все было понятно.
— Со мной однажды приключилась такая же штука, — сказала Натали. — Только это было в поезде, когда я возвращалась из Принстона.
— А, ну тогда все понятно, — сказала Бетти.
— Нечего язвить, — обиделась Натали.
— Извини, просто мне кажется, что тут не только в мужчине дело.
— То есть?
— Ладно, Натали, нечего прикидываться. Какая-то ты очень чувствительная стала. Ты-то уж, конечно, никому бы не позволила приставать к себе всю дорогу от Таймс-сквер докуда угодно.
— Конечно. Я просто повернулась и врезала ему как следует.
— А он? Он что сделал?
— Да ничего. После этого я с ним никуда уже не ездила.
— Ничего удивительного.
— Десерт я заказала заранее, — остановила их Грейс, — но может, кто-то хочет выбрать что-нибудь сам?
— Я лично не буду менять заказа, — сказала Мэри Уолл. — А вот предмет беседы бы с удовольствием сменила.
— Я тоже, — засмеялась Грейс.
— На какой же? — поинтересовалась Бетти.
— Что-нибудь повеселее.
— Тогда — Пилюля, — предложила Мэри Уолл. — Очень весело. Мне нравится. Грейс, кто такой Дж. X.?
— Понятия не имею. О чем вообще речь?
— Разве вы с Броком уже не владельцы «Часового»? — удивилась Мэри.
— Да, большинство акций принадлежит нам, но «Часовой» — это вовсе не Пилюли или как ты там сказала?
— В таком случае ты что же, собственной газеты не читаешь? «Пилюли» — это название колонки в «Часовом». Подпись — Дж. X. Колонка новая, только вчера появилась.
— Ах вот оно что. Не читала. Я вчера вообще газету не открывала, слишком много дел с детьми было, — пожаловалась Грейс.
— Так кто же такой этот Дж. X.? — настойчиво повторила Мэри. — Мы его знаем?
— Это Джек Холлистер, — пояснила Грейс, — сын Артура Джеймса Холлистера, помнишь такого?
— Что ж, очень остроумный автор, — сказала Мэри. — Бетти, читала?
— Читала, действительно забавно пишет, по крайней мере вчерашняя колонка хороша. Ты ведь про «решения, принятые на Новый год»?
— Ну да, — подтвердила Мэри. — Он объясняет, почему начал колонку на Новый год — мол, тема под рукой. Но покопался, говорит, в мозгах… так, Бетти?
— Мм…
— Покопался в мозгах, что можно оригинального сказать о решениях, принятых под Новый год, и нашел только одно — не начинать с Нового года новой колонки. Но дело не в том, о чем сказано, главное — как. Разыщи вчерашний номер и сама прочитай, Грейс. Знаешь, я так устала от передовиц, которые пишут все эти невидимые всезнайки. А тут — как глоток свежего воздуха. Свободно, по-человечески, без претензий.
— И юмор такой, ненавязчивый, — подтвердила Бетти. — Кого-то он мне напоминает, только не помню, кого именно. Точно не своего отца. Хороший был человек, Артур Джеймс Холлистер, но слишком уж зажатый, чужой какой-то. По крайней мере мне так казалось.
— Скотти знаком с Джеком Холлистером, — сказала Натали. — Он очень симпатичный. Усы, отличное сложение. Когда-то играл в футбол за университет, и Скотти и еще кое-кто уговаривали его стать тренером школьной команды. Так я с ним и познакомилась. Но не знала, что он еще и пишет. Правда, я вообще только светскую хронику просматриваю, но, если он действительно хорош, считайте, у него появилась новая читательница. А где колонка напечатана, на какой странице?
— На той, где помещаются редакционные материалы, — пояснила Мэри.
Дамы покончили с обедом, и Мэри, Бетти и Натали разошлись по своим делам.
— Подбросить тебя куда-нибудь, Конни? — спросила Грейс.
— Да я бы просто с тобой поехала. Тебе куда?
— Э-э… ладно, чего там темнить, — решилась Грейс.
— «Часовой».
— Да, но не затем, чтобы с ним увидеться. За вчерашним номером.
— С удовольствием помогу тебе его достать.
— Оставь, Конни. Не надо обо мне беспокоиться. Очень тронута твоей заботой, но, честно, тебе абсолютно не о чем тревожиться.
— Грейс, я ведь видела твое лицо, когда выяснилось, что ты не читала вчерашний номер. Видно, обещала, а потом забыла.
— Еще осенью я сказала ему, что буду ждать появления колонки, — пояснила Грейс. — Разве уже из этого не следует, что волноваться не о чем?
— Из этого следует, что с тех пор вы не встречались, но из выражения твоего лица следует также нечто другое.
— О Господи, и что же это другое?
— Тебе показалось, что ты его обидела, а уж этого бы хотела меньше всего на свете. Ты обидела человека, который тебе небезразличен.
— Положим, так, но что в этом плохого?
