Кристиан Жак - Сын Солнца
Бывший наставник Рамзеса сжал зубы, избегая взгляда соправителя. Долент не выглядела ни потрясенной, ни удивленной.
— У тебя нет существенных доказательств, — сказал Сари. — Суд не признает меня виновным на основании таких незначительных улик.
— За что ты ненавидишь меня?
— За то, что ты — преграда на нашем пути! — неистово завопила сестра Рамзеса.
— Ты тщеславный молодой петух, заносчивый и самоуверенный, а мой муж — выдающийся человек, образованный, умный и гибкий. У него есть все, чтобы управлять Египтом, и благодаря мне, царской дочери, он имеет на это законное право!
Долент схватила мужа за руку и вытолкнула вперед.
— Честолюбие лишило вас рассудка, — сказал Рамзес. — Чтобы не причинять родителям жестокой боли, я не буду на вас жаловаться, но я приказываю вам покинуть Мемфис. Вы навсегда поселитесь в маленьком провинциальном городке. При малейшей провинности вас ждет ссылка.
— Я твоя сестра, Рамзес!
— В этом причина моей снисходительности и моей слабости.
Несмотря на увечья, которые он получил, Амени согласился не подавать жалобу.
Для Рамзеса этот знак дружбы был, как бальзам на рану, которую его сестра и его бывший наставник нанесли ему. Если бы Амени потребовал справедливого возмездия, Рамзес не стал бы возражать, но писец думал только о том, чтобы собрать вместе всех близких соправителя по случаю его свадьбы с Нефертари.
— Сетау вернулся в свою лабораторию, собрав огромное количество яда, Моисей приедет в Мемфис послезавтра. Остается Аша… Он уже выехал, но неизвестно, сколько пробудет в дороге.
— Мы подождем его.
— Я счастлив за тебя… Говорят, что Нефертари — прекраснейшая из прекрасных.
— А ты так не считаешь?
— Я могу судить о красоте папируса или стихотворения, но не о женской красоте… Не требуй от меня слишком многого.
— Как поживает Гомер?
— Ему не терпится снова тебя увидеть.
— Мы пригласим его.
Амени казался обеспокоенным.
— Тебя что-то заботит?
— Да… До сих пор я не пускал ее, но дальше просто не выдержу. Красавица Изэт требует встречи с тобой.
Красавица Изэт собиралась дать волю своему гневу и осыпать своего возлюбленного упреками и оскорблениями, но когда он предстал перед ней, она вновь оказалась в его власти. Рамзес изменился, сильно изменился. Он был теперь не просто страстным юношей, в которого она была влюблена, но настоящим соправителем, призвание которого становилось все более очевидным.
Девушке показалось, что перед ней человек, которого она не знает и на которого она не имеет больше никакого влияния. Ее ярость рассеялась, уступив место почтительному страху.
— Твой визит… Твой визит — большая честь для меня.
— Моя мать рассказала мне о твоем посещении.
— Да, я действительно беспокоилась, и так ждала твоего приезда…
— Ты разочарована?
— Я узнала, что…
— … я завтра женюсь на Нефертари.
— Она очень красива… А я беременна.
Рамзес нежно взял ее за руку.
— Неужели ты думала, что я брошу тебя? Этот ребенок будет нашим. Завтра, если судьба призовет меня на трон, я выберу Нефертари Великой Супругой Фараона. Но если ты хочешь и если она согласится, ты будешь жить во дворце.
Она прижалась к нему.
— Ты любишь меня, Рамзес?
— Абидос и дикий бык раскрыли передо мной мою истинную природу. Я не такой, как другие, Изэт. Отец возложил мне на плечи груз, который, может быть, меня раздавит. Но я хочу попытать счастья. Ты — страсть, желание, безумие молодости, Нефертари — это царица.
— Я постарею, и ты забудешь меня.
— Я глава клана, а глава клана никогда не забывает своих. Ты хочешь войти в него?
Она подставила ему губы.
Свадьба была внутрисемейным событием и не сопровождалась никакой религиозной церемонией. Нефертари пожелала устроить простой праздник на лоне природы, в пальмовой роще, среди полей пшеницы и цветущих бобов, возле канала с илистыми берегами, куда приходили стада на водопой.
В коротком льняном платье, украшенная браслетами из ляпис-лазури и ожерельями из сердолика, девушка была одета так же, как царица Туйя. Самым элегантным выглядел Аша, этим утром приехавший из Азии, которого застала врасплох эта деревенская обстановка и общество Великой Супруги Фараона, Моисея, Амени, Сетау, знаменитого греческого поэта, льва с чудовищными лапами и пса-задиры. Дипломат предпочел бы роскошь двора, но он воздержался от замечаний и участвовал в сельском завтраке под насмешливым взглядом Сетау.
— Кажется, ты не очень уютно себя чувствуешь, — заметил заклинатель змей.
— Здесь очаровательное место.
— Но трава пачкает твое красивое платье! Жизнь иногда тяжела… Особенно, когда рядом нет ни одной змеи.
Несмотря на свое плохое зрение, Гомер был очарован Нефертари. Он давал руку на отсечение, что она превосходит красотой Елену.
— Благодаря тебе, — сказал Моисей Рамзесу, — у меня настоящий день отдыха.
— Неужели ты так устаешь в Карнаке?
— Начатая стройка — такое колоссальное предприятие, что малейшая ошибка может все испортить. Я непрерывно проверяю каждую мелочь, чтобы стройка продвигалась без помех.
Сети с ними не было. Он одобрял этот брак, но Фараон не мог позволит себе свободный день. Египет требовал этого.
Это был простой и счастливый день. Вернувшись в столицу, Рамзес взял Нефертари на руки и перенес через порог своего жилища. По закону они были мужем и женой.
Глава 48
Шенар развил бурную деятельность: он бегал от одного вельможи к другому, умножил приглашения, завтраки, ужины, приемы и частные беседы. Неужели он принял всерьез свою роль распорядителя протокола и занялся налаживанием отношений между выдающимися личностями царства?
В действительности, Шенар старался использовать грандиозную ошибку своего брата: то, что он женился на простолюдинке, чтобы сделать из нее Великую Супругу Фараона! Конечно, такое уже бывало, и в этой области не существовало никаких правил, но старший сын Сети приложил все старания, чтобы выставить выбор Рамзеса как вызов знати и двору, добившись в этом успехов. Независимый ум соправителя в ближайшем будущем мог угрожать уже завоеванным привилегиям. А как поведет себя Нефертари? Опьяненная властью, которая бы ей иначе не досталась, она наверняка образует вокруг себя свой кружок в ущерб старинным и влиятельным семьям.
Репутация Рамзеса стремительно ухудшалась.
— У тебя такой расстроенный вид! — удивился Шенар, увидев Долент. — Ты несчастна?
— Больше, чем ты можешь себе представить.
— Любимая сестра… Ты не доверишь мне свою беду?
— Моего мужа и меня изгоняют из Мемфиса.
— Ты шутишь?
— Рамзес угрожал нам.
— Рамзес! Но под каким предлогом?
— С помощью своего проклятого Амени он обвинил Сари в ужасных злодеяниях. Если мы не подчинимся ему, он отправит нас под суд.
— Но он располагает какими-нибудь доказательствами?
Долент состроила гримасу.
— Нет, только несколько незначительных улик. Но ты же знаешь правосудие, оно может встать и на его сторону.
— Значит ли это, что вы с мужем действительно замышляли заговор против Рамзеса?
Дочь Фараона колебалась.
— Я не судья, скажи мне правду, сестрица.
— Да, правда, мы кое-что предприняли… Но я не стыжусь этого! Рамзес уничтожит нас одного за другим!
— Не кричи Долент, я сам убежден в этом.
Она смягчилась.
— Так ты не сердишься на меня?
— Наоборот, я сожалею, что твоя попытка провалилась.
— Рамзес считал виновником тебя.
— Он знает, что я не люблю его, но думает, что у меня пропало желание бороться.
— Ты согласен, чтобы Сари и я стали твоими союзниками?
— Я собирался предложить вам это.
— Увы, в провинции мы мало что сможем сделать.
— Это еще неизвестно. У меня есть поместье в Фивах. Вы поселитесь там и завяжете контакты со светскими и религиозными властями. Некоторые вельможи настроены против Рамзеса. Нужно убедить их, что его восхождение на трон нежелательно.
— Ты так добр и всегда готов помочь!
Взгляд Шенара вдруг стал подозрительным.
— Этот заговор, который вы готовили… В чью пользу он замышлялся?
— Мы просто хотели… отстранить Рамзеса.
— Ты хотела посадить на трон своего мужа, сославшись на то, что ты дочь Фараона, не так ли? Если хочешь быть моей союзницей, забудь об этом и служи только моим интересам. Фараоном стану я, и мои приверженцы будут в тот день вознаграждены.
До того, как снова отправиться в Азию, Аша присутствовал на одном блестящем приеме, устроенном Шенаром. Там вкушали изысканные яства, слушали великолепную музыку, поверяли друг другу свои и чужие тайны и порицали соправителя с его молодой супругой, превознося в то же время Сети. И никто не был удивлен, видя, что старший сын Фараона беседует с дипломатом.
