Кристиан Жак - Сын Солнца
— Ваше продвижение — дело решенное, — сообщил Шенар. — Не пройдет и месяца, как вас назначат главой отдела переводчиков в Азии. Для вашего возраста это настоящий подвиг.
— Как выразить вам мою благодарность?
— Продолжайте поставлять мне сведения. Вы были на свадьбе Рамзеса?
— Да, в числе самых близких его друзей.
— Были какие-нибудь двусмысленные вопросы?
— Нет, ничего такого.
— Значит, он продолжает доверять вам?
— Безусловно.
— Он расспрашивал вас об Азии?
— Нет, он предпочитает не вступать на территорию своего отца и полностью посвящает себя своей молодой жене.
— А насколько вы продвинулись?
— Довольно значительно. Несколько маленьких княжеств охотно поддержит вас, если вы будете щедры.
— Им нужно золото?
— Да, там оно придется по вкусу.
— Только Фараон распоряжается им.
— Но вам же не запрещено давать через меня, то есть тайно, баснословные обещания.
— Великолепная мысль.
— Пока вы не придете к власти, можно будет многого добиться разглагольствованиями. Я опишу вас как единственного правителя, способного удовлетворить нужды всех. А придет час, и вы сами выберете своих вельмож.
К удивлению двора, ни Рамзес, ни Нефертари не изменили своего образа жизни. Соправитель продолжал работать в тени своего отца, а Нефертари — служить Туйе. Шенар объяснял всем, что это поведение, на вид такое смиренное, было проявлением чрезвычайной хитрости. Ни царь, ни царица не подозревали, что они выкармливают у себя на груди змею. Отдельные части его стратегии начинали смыкаться. Он, правда, еще не смог склонить на свою сторону Моисея, но в конце концов должна была представиться благоприятная возможность. Еще один человек мог войти в лагерь его союзников. Это было очень тонкое дело, но стоило попытаться.
Во время открытия нового большого водохранилища в гареме Мэр-Ур, где девушки могли теперь сколько угодно купаться и предаваться радостям гребли, Шенар приветствовал Красавицу Изэт, одну их почетных гостей. Ее беременность была уже заметна.
— Как вы себя чувствуете?
— Превосходно. Я произведу на свет сына, и он будет гордостью Рамзеса.
— Вы познакомились с Нефертари?
— Это прелестная женщина. Мы с ней подружились.
— Ваше положение…
— У Рамзеса будет две супруги. При условии, что я сохраню его любовь, я согласна не быть царицей.
— Это благородное поведение, оно трогательно, но оно приносит вам неудобства.
— Вы не можете понять ни Рамзеса, ни тех, кто его любит.
— Я завидую удаче моего брата, но сомневаюсь, что вы счастливы.
— Быть матерью сына, который унаследует ему, разве это не самое высокое звание?
— Быстро вы все решили. Рамзес еще не Фараон.
— Вы сомневаетесь в выборе Сети?
— Конечно, нет… Но будущее полно непредсказуемых событий. Вы знаете, дорогая моя, я очень вас уважаю. Рамзес проявил по отношению к вам непростительную жестокость. Ваше обаяние, ум и знатное происхождение сулили вам судьбу Великой Супруги Фараона.
— Эта мечта рассеялась, и я предпочитаю действительность.
— А я — это мечта? То, что Рамзес отнял, дам я.
— Да как вы смете, когда я ношу его ребенка?
— Подумайте, Изэт, подумайте хорошенько.
Несмотря на заманчивые предложения, сделанные через посредников, на попытки с разных сторон поступиться к личному врачевателю Сети, Шенару не удалось его подкупить. Неподкупный? Нет, осторожный. Он больше боялся Сети, чем его старшего сына. Здоровье Фараона было государственной тайной. Разгласивший ее подвергся бы суровому наказанию.
Поскольку к врачевателю было не подобраться, Шенар поменял тактику. Они выписывали лечебные снадобья, и их изготовление было поручено лаборатории какого-то храма. Оставалось узнать, какого.
Поиски требовали большой ловкости, но они дали результаты. Микстуры и пилюли, предназначенные для Сети, готовились в святилище бога Секмета. Подкуп главы лаборатории, пожилого богатого вдовца, представлял слишком большой риск, но зато расследование, проведенное насчет его помощников, оказалось плодотворным. Один из них, сорокалетний мужчина, женатый на женщине моложе себя, жаловался на скупость вознаграждения. Оно не позволяло ему покупать в достаточном количестве платья, драгоценности и мази.
Добыча представлялась легкой, такой она и оказалась.
По снадобьям, предписанным отцу, Шенар заключил, что Сети страдал серьезной болезнью, медленно прогрессирующей. Через три-четыре года, может чуть больше, трон освободится.
Во время сбора урожая Сети принес вино в жертву богине — покровительнице жатвы. Крестьяне собрались вокруг Фараона, чье присутствие было воспринято, как благословение. Правитель любил находиться среди простых людей и предпочитал их большинству придворных.
Когда церемония была окончена, отдали почести богине изобилия, богу зерна и Фараону — лишь благодаря ему боги могли проявлять свою силу. Рамзес осознал, как популярен его отец: знатные люди боялись его, а народ любил.
Сети и Рамзес сели возле колодца в пальмовой роще. Женщина принесла им винограда, фиников и прохладного пива. У соправителя появилось чувство, что Фараон в эти мгновения отдыхает вдали от двора и государственных дел. Он закрыл глаза, лицо его купалось в мягком свете.
Когда ты станешь царем, Рамзес, проникай в душу людей, ищи подчиненных с твердым и прямым характером, способных высказать беспристрастное суждение, не предавая при этом своей клятвы о повиновении. Назначай каждого на подходящего место, чтобы они чтили закон Маат. Будь безжалостным к продажным, как и к тем, кто подкупает других.
— Царите долго, отец мой. Мы еще не праздновали ваш юбилей.
— Пришлось бы тридцать лет пробыть на троне Египта. Я столько не протяну.
— Разве вы не крепки, как гранит?
— Нет, Рамзес, камень вечен, имя Фараона пройдет через века, но мое смертное тело исчезнет. И этот момент приближается.
Грудь Рамзеса пронзила острая боль.
— Вы слишком нужны стране.
— Ты прошел через много испытаний и быстро повзрослел, но у тебя еще все жизнь впереди. Вспоминай в будущем взгляд дикого быка. Пусть он вдохновляет тебя и дает тебе силу, в которой ты будешь нуждаться.
— Рядом с вами все так просто… Почему судьба не может сделать так, чтобы вы царили еще многие годы?
— Главное — будь готов.
— Вы думаете, двор примет меня?
— После моего исчезновения многочисленные завистники преградят тебе путь и будут рыть тебе ямы. И тогда ты в одиночестве поведешь свой первый бой.
— И у меня не будет ни одного союзника?
— Не доверяй никому. У тебя не будет ни брата, ни сестры. Тот, кому ты отдашь многое, предаст тебя; бедняк, которого ты сделаешь богатым, нанесет тебе удар в спину, тот, кому ты протянешь руку, устроит мятеж против тебя. Будь осторожен, опасайся своих подданных и близких, рассчитывай только на себя. В день, когда тебя постигнет несчастье, тебе не поможет никто.
Глава 49
Красавица Изэт родила в царском дворце в Фивах великолепного мальчика. Его нарекли благородным именем Ка[11]. Проводив Рамзеса после его посещения, молодая мать передала ребенка кормилице и с удовольствием предалась косметическим процедурам, необходимым, чтобы помочь ее прекрасному телу справиться с последствием родов. Рамзес гордился своим первенцем, а счастливая Изэт пообещала еще подарить ему детей, если он по-прежнему будет любить ее.
Однако после его отъезда она почувствовала себя очень одинокой и вспомнила ядовитые речи Шенара. Рамзес, покидая ее, отправлялся к Нефертари — сопернице, но настолько скромной и внимательной, что это приводило в отчаяние. Было бы так просто ненавидеть ее! Но главная супруга Рамзеса постепенно одним своим сиянием завоевывала сердца и умы, сама не желая этого. Так что и сама Красавица Изэт поддалась ее очарованию и даже готова была принять, как должное, поведение Рамзеса.
Но одиночество тяготило ее, она тосковала по роскоши мемфисского дворца, нескончаемым беседам с подругами детства, прогулкам по Нилу и купаниям в бассейнах роскошных поместьев. Фивы были богатым и блестящим городом, но не родным для Изэт.
Может быть, Шенар и был прав, может, она не должна прощать Рамзесу того, что он отодвинул ее на второе место.
Гомер растер сухие листья шалфея, превратив их в порошок, и высыпал в большую раковину, воткнув туда полую тростинку. Он поджег смесь и с наслаждением закурил.
— Странный обычай, — заметил Рамзес.
— Он помогает мне писать. Как поживает ваша чудесная супруга?
— Нефертари продолжат управлять хозяйством царицы.
— Здесь, в Египте, женщины постоянно на виду, в Греции они гораздо скромнее.
— Вам это не нравится?
