Лев Гомолицкий - Сочинения русского периода. Стихи. Переводы. Переписка. Том 2
17. РУИНЫ ЗАМКА В БАЛАКЛАВЕ
Крым! те замки, что пали в руины без лада,
Тебя, неблагодарный, украсив, хранили –
Торчат с гор черепами гигантов из были,
В них гад живет и люди, что подлее гада.
Подымемся на башню! гербов ищу ряда.
Надпись – не имена ли героя, что были
Страхом войск и в забвенья дремоте застыли,
Точно кокон обвиты листом винограда.
Тут Грек в стенах меандры афинские резал,
Тут грозил Италиец монголам железом,
Творил намаз распевный пришелец из Мекки.
Ныне ж коршуны гробы крылом чертят чорным,
Так в городе, чумою дотла истребленном,
Веют чорные флаги, подняты навеки.
18. АЮДАГ
На высоте Кикинеиз
Люблю, облокотившись на Юдага скалы,
Следить, как волны, пенясь и теснясь от бега
В чорном строю, то рвутся, то сребристей снега
Тысячи радуг в неге колышут устало.
Разбиваясь на волны вдоль отмели вала,
Точно китов армада, залегших край брега,
Сушу займут в триумфе и в спешке побега
Отходят, оставляя жемчуг и кораллы.
Так, поэт, твое сердце в молодости годы!
Часто страсть возбуждает грозы непогоды;
Но лиш тронеш ты бардон – она, точно воды,
Бежит, уже безвредна, леч в тони забвенья
И за собой обронит вечные творенья,
Их же в лавр сплетут веки – в висков украшенье.
ЯСТРЕБ
Бедный ястреб! сорвала его с неба туча,
Бросив чуждой стихией, далекой страною;
Вихрями утомленный, пронизан росою
Морской, взъерошил перья на мачте шатучей.
Знай же, твоего плена нет у нас на мысли,
Будь как в ветвях беспечен средь лесного стана.
Кто лишит гостя воли – он гость наш, Джьованна!
Пусть лиш бури боится, на море он если.
Вспомни мою судьбину, свою вспомни тоже!
В море жизни встречала и ты чудищ страсти,
И меня вихрь отбросил и било ненастье.
Слова утех, надежды лживые почто же?
Другим готовиш сети, хоть сама в напасти…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Примечания Мицкевича
К I-му сонету:
Коралловые мысы миную бурьяна… – На Украине и Побережье называют бурьяном большие кусты зелья, которые в летнюю пору, покрытые цветами, придают приятное разнообразие равнинам.
К V-му:
Дивы ль к небу вздыбили земные просторы… – Дивы, по древней мифологии Персов, недоброжелательные гении, которые некогда господствовали на земле; изгнанные ангелами, живут теперь на краю света за горою Каф. Зарево на вершине! то пожар Царьграда? – Вершина Чатырдага, по закате солнца, благодаря отражающимся лучам, некоторое время кажется как бы объятой пламенем. Или – лиш распростерлась ноч бурным халатом… – Халат (хылат) – почотное одеяние, которым султан жалует высших чиновников государства. То Чатырдаг!– Самая высокая в линии крымских гор на южном побережьи; видна издали за 200 верст, с разных сторон в виде огромной тучи сизого цвета.
К VI-му:
Бахчисарай – В долине, окружонной со всех сторон горами, лежит город Бахчисарай, некогда столица Гиреев, ханов крымских. И пишет Вальтасара знаками: «руины» – «В тот самый час вышли персты руки человеческой, и писали против лампады на извести стены чертога царского, и царь (Вальтасар) видел кисть руки, которая писала». Пророчество Даниила V, 5.
К VII-му:
Разбрелись из джамидов верные в молчаньи – Месджид или джями это обычные мечети. Снаружи по углам святыни возвышаются тонкие, стреляющие в небо башенки, которые зовут минаретами (mēnaré). Они в половине своей высоты окружены галереей, шурфэ, с которой муэдзины, или глашатаи созывают народ на молитву. Это зазывание, распеваемое с галерей, зовется изаном. Пять раз в день, в определенные часы, слышится изан со всех минаретов, а чистый и сильный голос муэдзинов приятно звучит в круговоздушии городов мусульманских, в которых, благодаря неупотребительности повозок, особая тишина господствует. (Сенковский, Collectanea, t. II, к. 65–68.) Как воссевшие бесы в диване Эблиса – Эблис, или Иблис, или Гаразель – Люцифер у Магометан. Молния пробудится и скоком Фариса… Фарис – рыцарь у арабов-бедуинов.
К VIII-му:
Гробница Потоцкой – Вблизи дворца ханов высится гробница, во вкусе восточном построенная, с круглым куполом. Есть народное предание в Крыму, что этот памятник был поставлен Керимом Гиреем для пленницы, которую он чрезвычайно любил. Пленница эта, говорят, была полькой из рода Потоцких. Автор учено и отменно написанного Путешествия по Крыму, Муравьев-Апостол, считает, что предание это не имеет основания и гробница скрывает останки какой-то Грузинки. Нам неизвестно, на чем он основывает свое мнение, так как довод, что Татаре в половине осьмнадцатого века так легко уводить пленниц из дома Потоцких не могли, недостаточен. Известны последние возмущения казацкие на Украине, откуда немало людей уведено и продано соседним Татарам. В Польше многочисленны шляхтицкие семьи фамилии Потоцких, и упомянутая наложница необязательно могла принадлежать к могущественному роду владетелей Умани, который татарским набегам или мятежам казацким менее был доступен. Следуя народному преданию о гробнице бахчисарайской, поэт русский Александр Пушкин со свойственным ему талантом написал повесть: Бахчисарайский Фонтан.
К IX-му:
Могилы гарема – В отдохновенном саду, среди стройных тополей и тутовых деревьев стоят гробницы из белого мрамора ханов и султанов, их жoн и родных; в ближайших двух склепах стоят гробы, наваленные в беспорядке: были они некогда богато украшены; ныне торчат лишь голые доски и обрывки савана. Тюрбан хладный белеет над прахом средь сада. – Мусульмане на могилах мужчин и женщин ставят каменные чалмы, иной для обоих полов формы. Имена длань гяура… – Гяур, правильно Кяфир, значит неверный. Так мусульмане называют христиан.
К X-му:
Байдары – живописная долина, через которую обычно выезжают на южный берег Крыма.
К XI-му:
Алушта днем – Одно из благодатнейших мест Крыма. Туда северные ветры никогда уже не достигают, и путешественник в ноябре ищет не раз прохлады под тенью огромных волошских орехов, ещo зеленых. Ранним шумят намазом, колосясь, откосы – Намаз – мусульманская молитва, которую творят сидя и бия поклоны. Точно с чoток калифов рубин и гранаты – Мусульмане употребляют во время молитвы чoтки, которые у знатных особ из драгоценных бывают камней. Гранатовое и тутовое дерево, алеющее роскошным плодом, обычны на всем южном побережьи Крыма.
К XIII–му:
О ты, минарет мира, падишах отрогов – Падишах – титул турецкого султана. Гавриил, стерегущий эдема чертоги – Оставляю имя Гавриила, как наиболее известное, но настоящим стражем небес по восточной мифологии есть Рамек (Арктур), одна из двух больших звезд, называемых ас-семекеин.
К XIV-му:
Чем соловьи Байдара, Салгира девицы… – Салгир река в Крыму, вытекающая из пещер Чатырдага.
К XV-му:
Дорога над пропастью в Чуфут-кале – Местечко на высокой скале; домы, на краю стоящие, имеют подобие ласточкиных гнезд, тропинка, ведущая на гору, крута и висит над пропастью. В самом поселке стены домов соединяются почти со срубом скалы; выглянув в окно, взор теряется в глуби неизмеримой. Тут копытам вверяет всадник разуменье – Конь крымский в трудных и небезопасных переправах, кажется, имеет особый инстинкт осторожности и уверенности; прежде чем сделать шаг, держа в воздухе ногу, ищет камня и пробует, может ли безопасно ступить и утвердиться.
К XVI-му:
Это море, и мнится птицы-Рок[156] могучей… Птах-гора известна из «Тысячи Ночей». Это славная персидской мифологии, по многу раз поэтами восточными описывавшаяся, птица Симург. «Велик он (говорит Фирдуси в Шах Наме), как гора, а крепок, как твердыня; слона уносит в когтях своих», и дальше: «увидев рыцарей (Симург) сорвался, как туча, со скалы, на которой живет, и несся по воздуху, как ураган, бросая тень на всю рать конную». Смотри Гаммера Geschichte der Redekünste Persiens, Wien 1818, стр. 62. И этот остров, в бездне плавающий, туча! – С вершины гор, вознесенных над страной облаков, если взглянем на тучи, плывущие над морем, кажется, что лежат они на воде в форме больших белых островов. Любопытное это явление я наблюдал с Чатырдага.
