передний - o 496d70464d44c373
пьяной музой. Но другим я позволял делать со мной все, что угодно. Иной
раз я даже представлял, как сразу двое из них одновременно вводят в
меня члены – один лежа подо мной, а другой, навалившись сверху.
Наверное, в реальности это было бы нестерпимо больно.
Когда я кончал, я очень громко стонал, за дверью точно было слышно и в
определенных углах квартиры, куда доносилось эхо. Этот бесстыдный
громкий стон только больше меня возбуждал, ведь я хотел, чтобы его
слышали. Так животные зовут друг друга в период спариваний, и так я без
особой надежды звал любовника. Мне приходилось наслаждаться этими
быстрыми секундами оргазма и свободных стонов, потому что
незамедлительно после них являлось презрение. Не апатия, а глухое,
утомительное презрение. Я презирал себя за слабость.
И вот началась эпопея с кроватью. В квартире №44 постоянно
появлялись какие-то люди, знакомые постояльцев, знакомые этих
знакомых и так до бесконечности, ведь шесть лет назад это место
считалось очень модным в столице и добрую славу, хотя и незаслуженно,
сохранило до сих пор. Так называемых посадочных мест во время
вечеринок всегда не хватало, и вскоре соседи позарились на мою широкую
кровать. Там хватило бы места для второго человека, и мне благородно
предоставили право выбора. Воображаю, каким смертоносным сарказмом
я изошёл бы в ответ на подобную наглость в былые времена, то есть до
моего падения.
А теперь я мог воплотить некоторые из своих фантазий в реальность и
предполагал, что ребята, клянчившие место на моем ложе, заранее знали,
на что идут. При женственной внешности, реявшей словно знамя, и
болезненно-похотливом блеске в глазах можно было предположить, что
мое гостеприимство не имеет ни малейшего отношения к принципам
мужского братства.
Решив пресечь молящие взгляды Вани, я выбрал его в качестве первого
испытуемого. На самом деле в этом выборе не было ничего поспешного и
легкомысленного, я успел привыкнуть к этому несколько инфантильному
59
мужчине и оказывался очень близко от него, каждый раз, когда навещал
Крис. Это почти отсутствующее между нами расстояние на удобном ложе
моей подруги, естественное тепло, которое шло от Вани, но по которому я
уже успел истосковаться, а еще его запах, смущенный профиль, волосы на
груди, выбившиеся из расстегнутого ворота рубашки – все это как будто
гипнотизировало меня и неудержимо влекло. Может быть, сыграла свою
роль и зависть. Каждый раз, наблюдая, как Крис целует Ваню, гладит его, а
иногда и бесстыдно ласкает (в моем присутствии он не смущался), я
испытывал зависть, но не с примесью ревности, когда хочется отбить, а ту,
которую испытываешь, лишившись возможности доставлять кому-то
удовольствие. Я видел, что Ване приятно, и сам хотел быть причиной его
стонов и легкой дрожи – для этого совершенно не нужно быть
безраздельным хозяином.
Во время очередной вечеринки, которая к тому же совпала с
незначительной ссорой, возникшей между Ваней и Крис, я предложил ему
переночевать у меня. Потупив взор, он, естественно, согласился, а я
понял, что ненавязчивое совращение гетеросексуального мужчины
намного интереснее, чем секс без предварительных побед с любым геем.
Сдается мне, что секс с натуралами, у которых это первый опыт сближения
со своим полом, вообще занимательнее. Может быть, я обнаружил в нем
элемент какого-то унижения – что-то меня точно раззадоривало – это как
секс с девственниками, что ли. Обе стороны хотят одного и того же, но
одна чувствует себя слабее и любопытнее. И это так жестоко и между тем
трогательно удовлетворять подобное любопытство.
В первую ночь ничего не получилось. Я предполагал, что Ване будет
легко, окажись мы вдвоем в полной темноте, и сначала все шло хорошо. Я
стал целовать Ваню в шею, снял с него рубашку, целовал плечи и грудь.
Дыхание у нас у обоих участилось, и когда я провел языком по его губам,
он с удовольствием разомкнул их и высунул язык. Целовался Ваня
искренне. Почему-то этот момент отталкивает большинство мужчин.
Видимо, и это парадоксально, именно поцелуй считается наиболее
интимной частью сближения – на анальный секс идут даже охотнее. А
Ваня целовался искренне и увлеченно. Когда я наконец дотронулся до его
взбухшего члена, он меня остановил. На этом все и закончилось, хотя я
чувствовал себя праздно разогретым и надеялся на скорое продолжение.
60
Но стоило понять Ваню. То, что он так смирно лег со мной в постель, –
вообще геройство с его стороны, и рассчитывать на совершенную
расслабленность не приходилось.
Тараканы разбежались по его извилинам, Ваня встал, сказал, что пойдет
покурит на кухне, хотя в моей комнате мог курить любой и в
неограниченных количествах. Я думал, что он больше не вернется, но
через пять минут он опять был около. По моей просьбе, Ваня обнял меня,
и это было особенно приятно. Я лежал к нему спиной и как будто
завернулся в его тело, как в одеяло. Он чмокнул меня в ухо, и, забыв обо
всем, я утонул в волнах исходивших от него тепла и нежности.
Хотя той ночью у меня не было ни полноценного секса, ни завалящего
минета, неожиданный прилив сил я все-таки испытал. Редкий подарок
судьбы – необходимо было разумно им распорядиться. Я решил наконец-
то вернуть долг Валентину и попытаться обнаружить стабильный источник
дохода. Совершенно мифический персонаж в квартире №44 – хозяин
Сергей – никогда не бил в тревогу, если выплаты за койку-место
задерживались, хотя бы потому, что они постоянно задерживались, и
можно было не спешить. Но я истосковался по нормальной пище,
серьезному гардеробу, да и вообще не привык себя в чем-то ограничивать.
Недавно утвержденный план строить жизнь заново, начав с нуля, как-то
поистерся. Так всегда бывает, когда ты обещаешь себе с завтрашнего дня
делать утреннюю зарядку или бросить курить – желание остается, а
просыпаешься ты глубоко за полдень единственно с целью выйти купить
пачку сигарет. Разумнее было начать с малого, а не с нуля, поэтому мне
всего лишь был нужен стабильный такой источник дохода.
Проблему я решил нестандартным образом. После пожара в «НИИ
Мозга» я не высовывался на улицу где-то около месяца, а когда наконец
не выдержал, жмясь по стенам, первым делом наведался в бар «Пекин».
Чтобы найти там милого Диего и, естественно, чтобы он угостил меня
дорогой выпивкой. Была еще одна причина.
Оправдались самые несмелые надежды – Диего я обнаружил прямо
около входа, с широчайшей улыбкой и предложением незамедлительно
глотнуть виски с содовой. Хороший мальчик. Он очень по мне соскучился,
61
и я от него в этом не отстал, в конце концов, после той горячей ночки я
действительно считал его своим другом. В «Пекине» мы заняли отдельную
кабинку, очень удобно расположенную – в этом заведении всегда было
полно народу, ютящегося за небольшими круглыми столами, а
персональные кабинки располагались по стене как бы в тени. Можно было
спокойно пообщаться и при этом видеть все, что происходит в зале и на
сцене.
– Эта кабинка всегда за мной, - с очаровательной гордостью сообщил
Диего.
– А я всегда знакомлюсь с нужными людьми.
Если бы Диего знал, с кем я на самом деле знакомлюсь в последнее
время, он бы понял, что мое утверждение – чистейшее кокетство,
достойное жалости. А так он просто громко рассмеялся.
– Ну и где ты пропадал все это время?
– Повторил одну из сюжетных линий несуществующего романа
«Бездомье».
– Это плохо или хорошо?
– Скорее сомнительно.
Диего заказал по второму бокалу виски, и уже на его половине я решился
говорить о том, что меня волновало. А еще раньше выяснилось, что Диего
с недавних пор совладелец «Пекина» – сей факт тоже стимулировал.
– Вот ты мне скажи, кто у вас сегодня поет? – язык заплетался, а вопрос
я сопроводил несвоевременным жестом – махал кистью от себя, якобы
что-то доказывая.
– Горбушевская , если знаешь такую.
Я давно не пил, и мои интонации стали совсем разухабистыми. Диего это
только развлекло.
– Ууволль ё.
– Прости?
– Говорю, избавься от нее. Во-первых, это накладно для заведения – она
каждую песню поет так, будто во время инструментального проигрыша
