Борис Поломошнов - Химера воспитания
Туда, где – опять-таки, вместе с ним – будете выбирать и игрушку – ему, и книжку – в подарок прадедушке на день его рождения: он обожает военную мемуаристику.
Сказано – сделано.
И вот Вы с Вашим ребенком уже едете в магазин.
Большой.
Такой, где продаются и разные книжки, и всевозможные компьютерные приставки.
Сначала, конечно же – к приставкам.
Выбирали – выбирали, наконец – уфф! – таки выбрали.
Теперь можно и к книжкам.
Хотя в этот отдел Вашему ребенку тащиться ну совсем уж не хочется, он, тем не менее, не протестует.
Ведь он помнит про Ваш с ним уговор, а настоящие мужчины, пусть даже четырех-пяти лет от роду, свое слово держат крепко.
Это потом, во взрослом возрасте, они становятся настоящими хозяевами своего слова: захотел – дал слово; захотел – забрал его обратно – ну чем не хозяин?!
Да, дескать, он пообещал.
Но он же не пообещал, что он выполнит свои обещания!
Значит, никаких к нему претензий быть не может.
Такова – в чистом виде – грязная логика взрослого, которому обмануть ребенка – как два пальца, к примеру, растопырить.
Ведь это же – только для маленьких: «Уговор дороже денег».
У большúх, как правило, – совсем другое отношение.
И к уговору, и – к деньгам.
Маленькие, как правило, стремятся чтить уговоры с большúми по-взрослому (так и тянуло сказать: по-большому).
До тех пор, пока сами взрослые своими действиями или бездействиями не начнут доказывать того, что они не достойны того, чтобы уговоры с ними чтили.
Пока с Вашей стороны ничего подобного допущено не было, Ваш ребенок, вздохнув украдкой (ведь так хочется поскорее заняться вплотную своей(!) компьютерной приставкой!), побрел за Вами в «книжный отдел».
Вот тут-то Вы, как будто невзначай, оброняете: «Пока я тут выберу книжку, интересную моему дедушке, а твоему – прадедушке, можешь посмотреть вон на том прилавке книжки поярче».
И – все.
И – никаких комментариев.
И – никаких наставлений.
И – никаких поучений.
Вообще – никаких больше слов.
Вы свое дело сделали.
Дальше дело – за Вашим «пацаном»/«девчушкой».
За его/ее любопытством, его/ее любознательностью, за его/ее интересом.
Как сказал пра-прадедушка многих современных умностей Карл Маркс, «всякая идея всегда посрамляла себя, как только она становилась оторванной от интереса» (см. его «Дебаты о свободе печати»).
Среди всего того многоцветья книгопечатной продукции для «дошкольного и младшего школьного возраста», которым пестрят сегодня книжные раскладки, просто невозможно, чтобы глаз Вашего ребенка не остановился на чем-то.
Тут-то Вам и глядеть во все глаза, а, углядев, на какую из книг положил глаз Ваш ребенок, взять ее в руки, полистать и, увидев подходящую картинку, воскликнуть: «Глянь-ка! Это как раз про то, про что мы смотрели в кукольном театре!».
И, что самое интересное, это не будет неправдой.
Потому что все детские книги – про то же, про что все детские кукольные спектакли: про Добро и Зло, и про то, как Добро – в трудной борьбе, но – обязательно побеждает Зло.
Как Вы уже догадались, дальнейшая судьба книги, побывавшей уже в руках у Вашего ребенка, предрешена: она поедет домой.
Вместе с вами.
Обоими.
И не Вы ее понесете.
А понесет ее с собой тот, для кого она написана, и для кого она приобретена.
Тот, кому она пришлась по сердцу.
Можете быть уверены: книжку, которую Ваш ребенок сам выбрал и сам принес домой, он обязательно захочет сам прочитать.
Вам доведется лишь чуточку помочь ему в этом («Давай так: я прочитаю вслух вот столько, а потом ты – вот столечко, потом – опять я, а потом – снова ты. Согласен?»).
Ну, конечно же, Ваш ребенок будет согласен, ведь он все время стремится именно к этому: «Я сам!», – только взрослые постоянно мешают ему в этом.
А тут – наоборот – помогают!
И от этого приятно и радостно на душе становится всем.
Писателю – оттого, что его книжки читают.
Издателю – оттого, что их покупают.
Ребенку – оттого, что ему интересно читать то, что он читает.
Вам – оттого, что все так удачно сложилось.
Проявили ли Вы при этом хитрость и изворотливость?
Отнюдь, ведь эти две дамы сомнительного достоинства – лишь протезы Мудрости, а в данном случае то, что Вы проявили своими действиями, как раз и явилось Мудростью.
В ее эффективном действовании.
Мудростью как способностью понимать трудное (см.: Аристотель, «Политика»).
И – действовать.
В полном соответствии с подлинным пониманием.
Трудного к пониманию.
Заставить, обязать, принудить человека быть мудрым невозможно.
Любая Система Воспитания тут бессильна.
Да и ни к чему ей это.
Ведь она озабочена совсем другим: принуждением к повиновению, а не приобщением к пониманию.
Мудрость же взрослого Человека в его отношении к не-взрослому Человеку заключается в том, чтобы помочь человеку в его стремлении реализовать присущую ему способность быть Человеком.
То есть, тем, кто делает свой собственный выбор с учетом накопленной всеми предшествующими поколениями людей Мудрости и Добродеятельности.
Ведь все, что делалось до нас, делалось для нас.
И хорошее, и плохое.
Хорошее – для того, чтобы мы смогли его впитывать, им проникаться, и, преобразовывая его в себе и через себя, на основе его формировать свои собственные мысли, воплощающиеся в свои собственные действия по сохранению, продолжению и преумножению действительно ценного.
И притом – ценимого.
По-достоинству.
Плохое – с тем, чтобы его отторжение и его отвращение трансформировать в свои собственные мысли и в свои собственные действия по его преодолению и предотвращению его впредь.
При этом вся кажущаяся расплывчатость критериев отличия «хорошего» от «плохого» улетучивается в одночасье.
Как только – вслед за Бенедиктом Спинозой – признать, что подход к понятиям «Добро» и «Зло» правомерен только «с точки зрения Вечности» (см.: Б.Спиноза «Этика»), и определить Добро как ответственность перед Вечностью, а Зло – как попытку Ее обмануть (см. об этом подробнее: Борис Поломошнов, Егор Поломошнов «Между Добром и Злом»).
Мы-то с Вами понимаем, конечно же, что Вечность сама по себе не станет разбираться с нами: у нее и без нас дел – полно.
Полномочными представителями Вечности в деле оценки сделанного (как синтеза совершëнного и наделанного) нами выступают наши потомки.
Они-то и разберутся: что нами было сделано не-так, а что – так.
Как надо.
А как, собственно говоря, надо, чтобы было, как надо?
Смутно догадываемся, что, скорее всего, одним посещением кукольного театра, пусть даже Вы с Вашим ребенком сходили на самый лучший спектакль, и покупкой одной книжки, пусть даже самого талантливого автора, Вам не удастся, что называется, «закрыть вопрос».
Раз уж Вы взялись рождать детей, то извольте обеспечить их нормальное, то есть, человеческое развитие.
Через приобщение Вашего ребенка ко всему тому богатству человеческого духа, что было накоплено людьми, жившими и творившими до нас.
Все театры, кинотеатры, муз/театры, не говоря уже про ТЮЗы, все парки, зоопарки, гидропарки, «луна-парки», все храмы, музеи и планетарии – все это, благодаря Вам, должно стать достоянием внимания Вашего ребенка.
Сегодня – одно, завтра – другое, послезавтра – третье.
Что?
Тяжело?
А как Вы думали?
Конечно, тяжело.
Куда как тяжелее, чем посадить ребенка на стул перед собой, и голосом, преисполненным переизбыточного пафоса, занудливо рассказывать ему, чего ему «низзя».
И пусть не расстраивают и не огорчают Вас кажущиеся Вам Ваши неудачи в Ваших совместных с Вашим ребенком, и – по совместительству – Вашим другом – походах.
Все возможные при этом «неудачи» лишь на первый взгляд представляются таковыми.
Ну и что, что в ответ на Ваш вопрос, заданный Вами Вашему ребенку о том, понравилось ли ему только что посещенное представление либо ТЮЗа, либо детского музыкального театра, он – Ваш ребенок бодро ответит: «Да, буфет был хороший!»?
Вполне нормальный ответ.
Вполне нормального человека, да при том еще – весьма деликатного.
Ведь он не хотел Вас впрямую огорчать своим резко негативным ответом, что, дескать, это было не представление, а полная ерунда и сплошное занудство.
Он лишь достаточно прозрачно и вполне интеллигентно намекнул на то обстоятельство, что либо репертуарный выбор был сделан Вами не совсем удачно, либо этот сценический жанр ему не по душе, быть может – пока.
