Выгодная позиция (ЛП) - Каффери Ребекка Дж.

«Что мне нужно сделать, чтобы ты вышел на танцпол?»

Он облокачивается на стол, опираясь на локти, вторгаясь в мое пространство. Его лицо слишком близко ко мне, и я чувствую его запах, что определенно не помогает.

Он как будто дразнит меня. Возможно, он думает, что если подойдет достаточно близко, то добьется своего.

Может, с ним все так и есть. Возможно, именно так он забирает всех этих чертовых мужчин. Но почему он применяет этот прием ко мне? Он ни за что не догадается, что я бисексуал, не догадается, что я могу быть заинтересован. Не то чтобы заинтересован. Он меня не интересует.

«У меня все в порядке, приятель. Возвращайся и наслаждайся... Йоханнесом. Без меня ты проведешь время лучше». Мне совершенно не нравится, как это звучит. Я

должен был просто уйти, сказав, что все в порядке. А теперь он смотрит на меня, как кот на сливки. Он не знает, говорю я себе. Он не знает. Это просто подпитывает его и без того огромное чертово эго.

«Оу. Оууууу». Теперь он ухмыляется, его огромное чертово эго раздулось еще больше. «Зеленый - не твой цвет, красавчик».

Я делаю вид, что смотрю вниз на свою темную рубашку и хмурюсь в замешательстве. «Ты что, дальтоник?»

«Встань, зеленоглазое чудовище, и присоединись...»

«Пошел ты».

«Ха! Я так и знал!»

Боже, ненавижу его самодовольный вид.

«Я знал, что ты наслаждаешься шоу. Спасибо, что подтвердил хотя бы это».

«Поздравляю, Шерлок. Я бисексуал. Оповести СМИ. Что ты хочешь, медаль?»

Почему меня так беспокоит, что он знает? Это не секрет. Просто я никогда официально не объявлял об этом общественности. Но если кто-то спрашивает, я не пытаюсь это скрыть.

Меня бесит то, как он ухмыляется, как будто думает, что я за ним подглядываю. Я и не пытался - не считая, конечно, только что.

«Ух ты, гонки в этом году действительно необычные».

Я не спрашиваю, что это значит. Я, конечно, знаю о себе, о нем и о Йоханнесе, но ни о ком другом я не знал. Даже не догадывался. Был один хороший способ, как он мог узнать, кто еще не на стороне натуралов, но я не мог заставить себя думать об этом. Во всяком случае, не слишком сильно. Наверняка сегодня ночью, когда я не смогу уснуть, я буду снова и снова прокручивать в голове мысль о том, что Харпер спит с другими гонщиками.

«Неужели кому-то уже все равно?»

Ни одна из команд не выглядит особенно гомофобной. А если и есть, то они держат это в своем гараже.

«У меня один из лучших гей-даров, и даже я не знал, что ты би. Ты не понимаешь, что кажешься натуралом, или делаешь это намеренно? Каждый третий комментарий на странице в Instagram, когда пишут что-нибудь обо мне или Йоханнесе, касается нашей сексуальности».

Этого я не знал. Да и искать не хотелось, не было никакого желания читать гадости, которыми, я уверен, разбрасываются некоторые дерьмовые фанаты.

«Ну, может быть, это просто потому, что меня не снимают, когда я вываливаюсь из клубов с явным перегаром или с членом на улице», - говорю я.

Я знаю, что это только половина истории, но Харпер действительно не может помочь себе.

«Значит, это моя вина? Я заслуживаю, чтобы меня троллили невежественные придурки? Я заслуживаю угроз убийством, потому что не занимаюсь йогой в одиночестве в своей комнате в 3 часа ночи?»

«Я не об этом. Я...»

«Что ты хочешь сказать? Потому что сейчас ты только и делаешь, что портишь настроение. Я пригласил тебя расслабиться и получить удовольствие, а не сидеть здесь с осуждением, как старая засохшая слива».

«Да, правильно, вини меня. Я всегда во всем виноват, не так ли. Когда же ты научишься отвечать за свои поступки? Некоторые из нас серьезно относятся к своей карьере». Я так разволновался, что не могу остановиться. «Я знал, что прийти сюда было ошибкой. Я не знаю, о чем они думали, когда брали тебя в команду. Ты ничто по сравнению с Элайджей. Ты чертов ребенок».

Я вижу, как мои слова отражаются на его лице, и тут же жалею о сказанном, но уже слишком поздно. Слишком, слишком поздно.

«Как скажешь, старик. Неудивительно, что все только и говорят о том, когда ты выйдешь на пенсию. По крайней мере, твой отец ушел с треском. Я наступал в лужи, проявляя больше индивидуальности, чем ты».

Я знаю, что, возможно, заслуживаю этого, но он умеет пробирать до костей, играя на моей неуверенности. На секунду я теряю дар речи.

Все, чего я сейчас хочу, - это убраться отсюда.

«Что ж, это было весело», - саркастически говорю я, вставая. «Наслаждайся остатком вечера».

Наше временное перемирие закончилось, и я поворачиваюсь и ухожу.

Я определенно слышу, как он бормочет под нос что-то похожее на «скучный ублюдок», но я не останавливаюсь. С меня хватит этого дерьма. Мне очень, очень надоел этот гребаный Харпер Джеймс.

Я подумываю о том, чтобы вызвать Uber и поехать меня обратно в отель, но вместо этого решаю пройтись пешком. Ночь в Мельбурне все еще бальзамическая, и мне нужно сбросить с себя то настроение, в котором я нахожусь.

С того момента, как Харпер занял место Элайджи, от него одни неприятности. Я

пытался, правда, пытался, но есть в нем что-то такое, что просто выводит меня из себя. Все мысли о пользе свежей крови и духе соперничества улетучились, и я остался чувствовать себя... пустым. Одиноким. И просто очень, очень уставшим.

Я боюсь снова с ним поссориться и знаю, что он не будет пытаться скрыть свое презрение ни перед Андерсом, ни перед СМИ, ни перед всеми, кто будет слушать.

Это должен был быть блестящий сезон - даже мой лучший на сегодняшний день, - а теперь он превращается в постоянное поле битвы, в которой нет победителей.

Я говорю себе, что мне все равно, что думает Харпер. Мне не может быть все равно, потому что я не могу себе этого позволить. Я не живу вечеринками. И никогда ими не жил. Это не имеет никакого отношения к старости в спорте, несмотря на то, что

Харпер может сказать по этому поводу. Если вы посмотрите на средний возраст гонщиков сейчас, то я лишь немного выше линии. Есть парни на пять, шесть и семь лет старше меня, которые по-прежнему конкурентоспособны в гонках высшего уровня. Я начал молодым, вот и все. Алонсо уже за сорок. У меня впереди еще десятилетие, если бы я захотел. Если бы не было так много молодых людей, выходящих из нижних эшелонов - прямо сейчас я был бы примерно на среднем уровне. Просто нынешняя когорта вытесняет меня в верхнюю возрастную категорию.

Но это не имеет никакого отношения к тому, почему я не вписываюсь в компанию

Харпера и Йоханнеса. Мне никогда не нравилась эта сцена, даже когда я был подростком или когда мне было двадцать. Я никогда не понимал этого очарования.

Я хотел участвовать в гонках и побеждать. Это все, чего я когда-либо хотел.

Участвовать в гонках, побеждать, а потом ложиться спать. Не слишком ли многого я хочу?

Возможно.

Определенно, по мнению Харпера. Может быть, это то, что ему нужно, чтобы быть на высоте, но это точно не то, что нужно мне. Может быть...

Нет. Конечно, нет.

Мне приходит в голову мысль. Неужели я недооценил Харпера? Может, это все часть продуманного плана, чтобы выбить меня из колеи? Неужели он на самом деле... стратег? Неужели он на самом деле какой-то дзен, шахматный гроссмейстер, который опережает меня на десять шагов?

Теперь ты действительно теряешь голову, Уокер.

Он просто перевозбужденный новичок, который не отличает свою задницу от локтя.

Не думай о его заднице.

Я чувствую, как меня закручивает в вихре чрезмерных размышлений. Все это мне не помогает.

Я делаю несколько глубоких вдохов и пытаюсь контролировать свои мысли. Я

смотрю на часы. Еще есть время позвонить Элизе, а ничто так не помогает мне успокоиться и напомнить о моих целях и приоритетах, как моя сестра и ее дети.

Кубок для Кэсси. Защитить свой титул на треке. Чтобы моя семья гордилась мной.

К черту Харпера Джеймса.