Выгодная позиция (ЛП) - Каффери Ребекка Дж.
Глава десять
Киан
На нас смотрят по меньшей мере шесть пар глаз, когда мы садимся рядом друг с другом в самолет.
У Анны практически отвалилась челюсть, когда она подняла взгляд от ноутбука, на котором бешено печатала. Ее удивление быстро сменяется радостью, а улыбка расплывается по всему лицу. Я никогда не видел ее такой счастливой за все годы, что я ее знаю. Она подмигивает мне и едва заметно показывает большой палец вверх.
Уф.
Никому не нужно знать о нашем с Харпером споре в баре после финиша в
Мельбурне. С тех пор мы разгромили еще один Гран-при в Азербайджане. Я не только квалифицировался первым, но и снова занял первое место на пьедестале.
Это уже три из четырех в этом сезоне. Еще одно доказательство того, что мой подход работает.
Харпер занял четвертое место и в квалификации, и в гонке, что для новичка в его первом сезоне просто невероятно впечатляет. Может быть, - нехотя признаю я, - его подход работает на него.
После ночи, проведенной с Харпером и Йоханнесом, я успокоился. Немного. По крайней мере, я уже не так зол. Правда, я не могу отрицать, что что-то изменилось в моем взгляде на Харпера. Это не то, в чем бы я открыто признался или, не дай бог, начал действовать, но в моей голове то и дело мелькают мысли о нем. Может быть, я сексуально разочарован - не могу вспомнить, когда у меня в последний раз был секс. Но сколько бы я ни медитировал, сколько бы ни принимал холодный душ, я не могу избавиться от образа его задравшейся рубашки, песочной кожи его живота с белокурым пухом. Или его кудрявые волосы на влажном лбу, когда он прижимался к Йоханнесу на танцполе. Это послужило толчком для многих горячих сеансов дрочки. Холодные брызги, словно тысяча крошечных иголочек, пронзающих мою кожу, только распаляли меня, когда я брал себя в руки и фантазировал о том, как преподам новичку достойный урок, с моим членом у него во рту. Даже сейчас, сидя рядом с ним, вдыхая его запах, я вынужден призывать все имеющиеся в моем арсенале мантры медитации, чтобы сохранить нейтральное выражение лица и самообладание.
Он встречался с несколькими другими гонщиками, включая Йоханнеса, после того как мы все заняли первые пять мест в Азербайджане, и я даже притащил свою жалкую задницу на ужин в рамках празднования. Я рассматривал это как компромисс, но в этот раз на моих условиях. Я завязал разговор с другими гонщиками и техниками и даже не стал следить за временем. Я наслаждался стаканом ледяной газированной воды, и никто не ждал, что я встану и буду трясти задницей. А еще лучше, если мне не придется смотреть, как Харпер трясет своей.
«Почему они смотрят на нас так, будто у нас две головы?» - шепчет он мне, когда дверь самолета закрывается и ступеньки уносятся на асфальт. Остальные члены
«Хендерсома» действительно смотрят на нас, как на животных в зоопарке. Они явно ожидают какого-то шоу, но я не собираюсь рисковать всем, ради чего работал всю свою жизнь. На публике мы с Харпером - именно то, что требовал от нас
Андерс: команда.
Наедине... ну, это другое дело.
«Возможно, это связано с тем, что мы дышим одним воздухом и не ссоримся из-за того, кому достанется большая порция».
Он отвечает легким смехом, и постепенно все возвращаются к тому, чем занимались до этого.
У нас явно одна и та же идея - сделать Андерса счастливым. Мы этого не планировали. Я занял свое обычное, предпочитаемое место у окна с видом на крыло, а он небрежно опустился рядом со мной, как будто это было самой естественной вещью на свете.
Значит, он способен вести себя по-взрослому, когда захочет.
Не будь придурком, Уокер, думаю я про себя, вставляя наушники с шумоподавлением и отключаясь от окружающего мира на время полета в Майами.
Я предлагаю ему жевательную резинку, чтобы загладить свою вину, и он берет ее.
Все будет хорошо, говорю я себе. У нас все будет хорошо.
И именно в этот момент все идет кувырком.
________
Посреди ночи меня будит телефон.
Я моргаю, когда мир приходит в фокус. Сейчас 4.18 утра, и на экране мелькает имя
Харпера.
Внутри меня разгорается новый уровень разочарования, потому что этот звонок сводит на нет всю ту хорошую работу, которую мы проделали. Я почти не отвечаю, но на шестом звонке нажимаю на зеленую кнопку, и в ухо мне врывается жестяная музыка.
Я не жду, пока он заговорит.
«Это чертовски эгоистично, Джеймс! Я не знаю, почему ты считаешь это нормальным. Ты же знаешь, как важен сон в дни, предшествующие гонкам. У меня есть распорядок дня. У меня есть система. Мне нужно войти в зону. Ты все это знаешь и все равно будишь меня посреди ночи всего за два дня до гонки!»
«Киан?»
Он звучит жалобно. Потерянно.
«Харпер? Что не так? Что случилось?»
В голове проносятся всевозможные ужасные сценарии. Ужасный несчастный случай, травма, погубившая карьеру, насилие с применением оружия.
«Харпер? Что, черт возьми, происходит?»
«Киан... приди... ты... ты можешь... приди и забери меня?» Его слова невнятны, и он едва может произнести их в правильном порядке. «Не могу вспомнить название...
отеля».
И тут меня осеняет. Он пьян. Харпер Джеймс слепо пьян.
Опять начинается.
В тот момент, когда я начинаю терять бдительность с ним! В тот самый гребаный момент!
И все же я спускаю ноги с кровати и натягиваю спортивные штаны. Я вызываю
Uber и за те шесть минут, которые, по его словам, потребуются, чтобы он приехал, хватаю футболку, толстовку, телефон и свою карточку-ключ. Засунув ноги в кроссовки и моргая от яркого света, я, пошатываясь, иду к лифту и нажимаю на кнопку.
Да, я иду за ним, но не поймите неправильно: я абсолютно чертовски взбешен.
________
«Залезай», - грубо говорю я, затаскивая товарища по команде на заднее сиденье
Uber.
Я нашел его полуразвалившимся на тротуаре возле клуба, где его положил вышибала и смутно присматривал за ним. Я киваю мужчине и отчаянно надеюсь, что он либо не узнает нас, либо ему все равно.
Черт.
Я сажусь рядом с Харпером и прошу водителя вернуть нас в отель. Харперу повезло, что мы здесь не одни, иначе я бы просто спятил. Мы не можем позволить, чтобы все это просочилось в прессу.
«Он меня бросил», - бормочет Харпер, прижимаясь головой к моему плечу. «Все меня бросают. Но он - никогда. Сегодня ночью... он... он бросил меня».
Слова звучат грустно, и на мгновение я начинаю бояться, что он вот-вот расплачется, но он просто пьян. Вот что происходит, когда напиваешься вдребезги.
Когда ты полагаешься на алкоголь, чтобы он поднял тебя, опустил или заставил забыть. Он начинает поглощать. Он разрушает твой мозг. Он превращает тебя в кого-то другого.
Я должен знать.
Я не знаю, что ему сказать, но это и не важно, потому что его дыхание выравнивается, и мягкий храп заполняет заднее сиденье такси, пока мы скользим по улицам Майами. Сейчас пять утра, но на дорогах удивительно много машин.
До отеля сорок минут езды, и он спит почти каждую секунду. Я благодарен за тишину, но внутри меня все бурлит.
То, как он боготворит Тайлера Хита, теперь имеет полный смысл. Мой отец.
Великий Тайлер Хит. О да, он был действительно великим.
Великим пьяницей.
Фантастическим обманщиком.
И еще лучшим лжецом.
На автогонках он отрывался по полной, даже больше, чем на трассе. Пока все это не настигло его, и тогда стало неважно, насколько великим он был за рулем. Все это не имело значения.
Пошел он. И к черту Харпера Джеймса.
И все же я задаюсь вопросом: кто его бросил? Я даже не знаю, с кем он встречался сегодня вечером. Я не трачу много времени на просмотр социальных сетей, особенно в сезон. Я считаю, что это разрушает мою концентрацию и подрывает способность сосредоточиться. Одно решение в доли секунды на трассе может стоить мне титула. Или моей жизни.
Вытащив телефон из кармана свитера, я нажимаю на кнопку Insta stories Йоханнеса - вроде бы неплохое место для начала. И вот он здесь. Человек, чье тело преследовало меня в душе, зажатый между Йоханнесом и полупрофилем парня, который выглядит знакомым. Длинные волнистые каштановые волосы, которые, если бы я не был таким уставшим, я бы наверняка вспомнил, кому они принадлежат. Есть серия фотографий, на которых отмечен Харпер. Они втроем прохлаждаются в баре, запечатленные в разных позах на протяжении всего вечера, постепенно становясь все более пьяными и дикими.
