Запретный французский (ЛП) - Грей Р. С.

— Не заставляй меня говорить это. Такую сексуальную девушку, как ты, наверное, постоянно осыпают комплиментами.

Такую сексуальную девушку, как я…

Смешно.

Если бы он только знал правду.

Меня не волнует, что скажут обо мне бывшие ученики Сент-Джонса. Честно говоря, его заявление ничего не меняет, но оно удовлетворяет хрупкое самолюбие молодой девушки, все еще скрытой внутри меня, той, которая чувствовала себя такой одинокой в школе, той, которая изо всех сил цеплялась за Эммета.

— Не говори жениху, что я это сказал, — смеется Хит.

Значит, он знает о нас с Эмметом. Но ему не о чем беспокоиться.

Эммета здесь нет.

По крайней мере, я его не видела, хотя и искала. Толпа большая, но не настолько, чтобы он остался незамеченным. Эммет никогда не был тем, кто легко сливается с толпой.

Может быть, он не празднует Новый год, как остальные его друзья из Сент-Джонса.

Может быть, он с кем-то другим. Возможно, с соблазнительной блондинкой.

— Чего ты хочешь? — Спрашивает меня Коллетт, когда мы подходим к бару.

В меню есть несколько фирменных коктейлей, и, изучив список, останавливаюсь на клюквенном мартини. Напиток подают с сахарной пудрой на ободке, засахаренной клюквой и украшенным апельсиновой цедрой. После того как бармен передает его, коктейль кажется слишком красивым, чтобы его пить.

— Не хотите потанцевать? — Спрашивает Хит.

Диджей играет хаус-музыку, переплетенную с популярными песнями известных исполнителей: Тейлор Свифт, Лиззы, Джастина Бибера. Довольно запоминающаяся музыка.

Я смотрю на Коллетт, и она пожимает плечами.

— Конечно, да. Давайте потанцуем.

Вот тебе и красивые украшения. Быстро выпиваю напиток, во-первых, из страха, что случайно пролью его на платье, когда Коллетт потащит меня танцевать, а во-вторых, мне нужна жидкая храбрость, если я собираюсь выйти на танцпол. К счастью, в зале так много людей, все втянуты в музыку, выкрикивают слова, которые знают, — никому нет дела до меня и до того, что я делаю.

Какое-то время стою в стороне, еле двигаясь взад-вперед, смеясь над чрезмерным энтузиазмом некоторых людей к своим любимым песням, затем диджей смешивает песню Кэлвина Харриса со словами Рианны, и я больше не могу сдерживаться. Позволяю Коллетт притянуть меня к себе, и мы подпеваем, добавляя глупые танцевальные движения, в основном просто… веду себя, как ребенок, чего никогда не делала раньше.

Допиваю второй коктейль, разгоряченная и все еще веселящаяся на танцполе, когда мое внимание привлекает Александр и машет мне с другого конца зала.

— Хочешь выпить? — он произносит одними губами, имитируя жест руками.

Я смеюсь и поднимаю свой недопитый мартини.

Он кивает и пробирается сквозь толпу к бару. Потом приходит к нам, держа в руке пиво.

Я искренне рада его видеть, пока он не наклоняется ко мне и не говорит:

— Просто, чтобы ты знала, я написал Эммету, сказал, что ты здесь.

Я отстраняюсь, хмуря брови.

— Что? Почему ты так это сказал?

— Как?

— Как зловещее предзнаменование, будто вот-вот случится что-то плохое.

Он морщится.

— Александр.

Он проводит рукой по волосам.

— Ты не видела его последние несколько дней…

— Нет. Конечно, нет.

— Ну… скажем так, это было не очень хорошо. Он очень хочет тебя увидеть.

— Александр!

Он невинно поднимает руки.

— Не стреляй гонца.

К счастью для него, к платью не прилагалось огнестрельное оружие.

Глава 32

Лейни

Я сижу в центре кабинки в баре «717», зажатая между Хитом, Коллетт и их друзьями. Все разговаривают, а я, нервничая, смотрю на дверь. Я допила остатки второго напитка и перешла на воду в тот момент, когда Александр предупредил меня, что Эммет, возможно, уже в пути. Моя нога подпрыгивает под столом, и Коллетт бросает на меня странный взгляд.

— Ты в порядке?

Точно нет.

Время приобрело новое значение. Каждая секунда кажется вечностью, и когда Эммет, наконец, заходит в бар, кажется, что я вот-вот упаду в обморок.

Как и предполагала, его появление — настоящее испытание. Клянусь, громкость музыки слегка снижается. Гравитация смещается в его сторону. Он поймал всех в ловушку, стоя у двери и осматривая комнату. Жутковато наблюдать за работой хищника, терпеть сжимающий кишки страх от осознания того, что ты тот, кого ищут. С трудом сглатываю и облизываю губы.

На нем, как я теперь понимаю, фирменный образ: черный костюм, черная рубашка, расстегнутая у шеи, на запястье поблескивают серебряные часы. Черные как смоль волосы и суровый взгляд. Звонил дьявол — он хочет вернуть свой гардероб.

Когда он, наконец, замечает меня, Коллетт наклоняется, чтобы что-то сказать, шепчет прямо в ухо, чтобы расслышала ее сквозь музыку, но это бесполезно. Я не слушаю. Эммет завладел моим вниманием.

Желудок сжимается, когда он делает первый шаг в моем направлении. Он не останавливается, даже когда люди пытаются с ним заговорить.

С каменным лицом он наблюдает, как Хит обнимает меня и проводит пальцами по обнаженному плечу.

Это намеренно, я знаю. Хит видит, что Эммет направляется к нам. Он слышит хор приветствий.

— Эммет!

— Эммет, ты пришел!

— Пододвинь стул. Или мы все можем потесниться.

Хит не убирает руку, но наклоняется над столом как раз в тот момент, когда Эммет подходит к нашей кабинке, чтобы он мог услышать его подстрекательский тон.

— Мило, что ты пришел… Я составил компанию твоей невесте.

Эммет даже не смотрит на него. Его мрачный взгляд перехватывает мой.

Разозлился — это еще мягко сказано.

Он поднимает руку, помахивая указательным и средним пальцами в универсальном жесте «Иди сюда».

Я не двигаюсь.

Не уверена, что он понимает, что происходит, но знаю, что он получил мою записку. Я отменила помолвку. Он свободен. Я ему не принадлежу. Он не может поманить меня, как собаку.

Но даже если я готова стоять на своем, остальные — нет. В конце концов, это верноподданные Эммета. Люди слева от меня начинают выходить из кабинки, освобождая дорогу, в том числе и Коллетт. Как назойливо и предупредительно с их стороны. Я бросаю на Эммета неодобрительный взгляд и начинаю выходить. Все смотрят на меня. Удивительно, что не отпускают колкости. Такое чувство, что мой папа пришел забрать меня с вечеринки, будто меня вот-вот притащат домой и посадят под домашний арест на несколько недель.

Я выскальзываю из кабинки, встаю и поправляю досадно короткое платье. Нервы угрожают взять верх. Меня так и подмывает опустить взгляд в пол, ссутулить плечи и уклониться от противостояния, но я всегда была тихоней. Сегодняшний вечер — это шанс хоть раз проявить смелость. Поэтому, вместо того чтобы протиснуться мимо Эммета, наполовину спрятав лицо за длинными волосами, я подхожу прямо к нему, встречая его угрюмое выражение лица угрожающим взглядом.

Боже, как же это приятно.

— Что тебе нужно?

Он медленно оглядывает меня. Слишком медленно. Его надменный взгляд скользит по моему телу. Чувствую это так же отчетливо, как если бы он скользил пальцами по коже.

— Я искал тебя по всему городу.

Я скучающе хмыкаю.

— Правда?

Несколько секунд молчаливого противостояния, а затем он протягивает руку и нежно убирает прядь волос с моего лица. Я замираю, а он продолжает водить тыльной стороной пальца по линии моего подбородка, приподнимая его, чтобы обнажить шею. Затем еще немного выше, и моя спина выгибается дугой.

Продолжая удерживать подбородок, его взгляд опускается по моей груди к декольте, затем ниже. Я слишком отчетливо ощущаю каждый вдох, как поднимается и опускается моя грудь. Он словно осматривает роскошную вещь, решая, брать ее с полки магазина или нет.

Я отдергиваю подбородок и прищуриваюсь.

Его нисколько не беспокоит моя демонстрация неповиновения. Более того, думаю, ему нравится.

— Чего ты хочешь? — шиплю я.

Его глаза слишком дразнящие, когда он отвечает: