Переплетенные судьбы (ЛП) - Робертс Тиффани

Без колебаний Киара открыла его. Ее сердце переполнилось любовью к Волкеру, когда она достала из коробки кулон с камнем балус. Цепочка, разорванная пиратом третином, была заменена. Теперь она выглядело как смесь белого золота и тристила, такая же красивая, как и раньше, но гораздо более прочная — прямо как ее связь с Волкером.

— Мое ожерелье!

Она была в отчаянии, когда покидала «Янус Шесть», уверенная, что потеряла его. Она перевернула всю комнату вверх дном, отчаянно пытаясь найти кулон, но он исчез. Волкер поклялся найти его. Был ли он у него все это время?

Было это так или нет, он все исправил.

— Поможешь мне надеть его, мам?

— Конечно, — сказала Джада.

Киара посмотрела на своего отца, когда Джада надела ожерелье ей на шею и застегнула цепочку. Как только оно оказалось на месте, камень балус повис чуть ниже ее ключиц.

Исайя протянул руку и взял Киару обеими своими. Радость в его глазах слегка потускнела.

— Я не могу выразить тебе, как мне жаль всех тех лет, которые ты потеряла из-за моего молчания.

— Не надо, — Киара наклонилась вперед и поцеловала отца в щеку. — Я знаю, почему ты это сделал, пап, и я тебя не виню.

Если бы он знал правду, то никогда бы не утаил от нее секрет. Она не сердилась на него, и знала, что он действовал из любви и беспокойства.

— Это в прошлом, — тихо сказала она, отстраняясь, чтобы улыбнуться отцу. — Мы не будем оглядываться назад. Только вперед.

Исайя улыбнулся в ответ, его глаза затуманились.

— Моя мудрая, красивая девочка, — он обнял ее за плечи. — Ты готова выйти замуж за свою пару?

Сердце Киары бешено заколотилось.

— Я была готова всю свою жизнь.



Волкер посмотрел в сторону входа в конце длинного коридора, должно быть, в тысячный раз. Месяцы пролетели с удивительной быстротой, но это ожидание — ожидание своей невесты, которую он не видел лично с тех пор, как она была на «Янусе Шесть», — казалось вечностью. Его сердце бешено колотилось, но не от нервозности, а от предвкушения. Сайфер сидел на полу рядом с ним, помахивая хвостом, казалось, в такт сердцебиению Волкера, беспокойный и нетерпеливый.

Киара и Волкер разговаривали по голосовой связи в течение многих часов с момента его прибытия на Терру несколько дней назад, но она не позволила ему даже мельком увидеть ее. Хотя он слышал тоску в ее голосе, она отказалась встретиться с ним, отказалась пригласить его к себе домой.

Она сказала, что дополнительное ожидание сделает их встречу еще более особенной.

Его взгляд переместился с пустого входа на людей, сидящих по обе стороны от прохода — терран с той стороны, где стоял Волкер, волтурианцев с той стороны, с которой встанет Киара. Это была старая волтурианская традиция проведения подобных церемоний, ставшая более значимой, когда кхаларины супругов — или, в данном случае, видов — были разными. Это был знак того, что семьи поддерживали союз.

Вэнтрикар прибыл вместе с несколькими другими высокопоставленными чиновниками и послами Доминиона. Волкера волновало только присутствие отца, но было приятно видеть других гостей — это означало, что его союз с Киарой будет признан как Объединенной Терранской Федерацией, так и Доминионом Энтрис. Он знал, это не означало, что сам Доминион кардинально поменяет свою позицию в отношении межвидовых отношений, но это было начало.

Конечно, Волкер пошел до конца, одобрили бы они это или нет. Его служба Доминиону закончилась, он более чем заслужил право жить без их презрения за то, что следовал зову сердца.

Киара была единственным, что имело для него значение.

Внезапный взрыв музыки заглушил тихие разговоры толпы и отвлек Волкера от его мыслей. Когда он снова посмотрел на вход, он уже не был пуст.

Исайя и Джада стояли в проеме, расположившись по обе стороны от своей дочери. Взгляд Волкера упал на Киару, и у него перехватило дыхание.

Она была сияющей, более красивой, чем когда-либо прежде, и ее улыбка — улыбка только для него — наполнила комнату светом и радостью. Бело-голубой цвет платья контрастировал с ее темной кожей, идеально дополняя отметины на ее лице, шее и плечах — отметины, которые в точности соответствовали его кхалу.

Грудь Волкера наполнилась гордостью, и то старое, знакомое тепло — тепло, которое он впервые почувствовал, встретив маленькую терранскую девочку много лет назад, — разлилось из его сердца. В детстве он не до конца понимал, почему его родители переняли кхал друг у друга, но теперь понял. Он не ожидал, что Киара возьмет его, и никогда бы не попросил ее об этом, но то, что она сделала это, было знаком преданности и любви, с которыми, как он боялся, ему никогда не сравниться.

Он сцепил руки спереди и сжал их: это было все, что он мог сделать, чтобы удержаться от того, чтобы подойти к Киаре, когда ее родители медленно вели ее к алтарю. Он не мог отвести от нее глаз. Она была большим, чем он заслуживал, большим, чем он когда-либо мог заслужить, но она все еще была его.

Когда все трое подошли к низким ступеням, ведущим к помосту, на котором стоял Волкер, Джада и Исайя поцеловали Киару в щеку и отошли.

Киара запрокинула голову, чтобы встретиться с ним взглядом, поднимаясь на помост. Ее улыбка становилась шире с каждым шагом.

Не в силах больше сдерживаться, Волкер спустился ей навстречу, протягивая руки. Она взяла их, и огонь вспыхнул по его кхалу. Его свет, более интенсивный, чем когда-либо, окутал Киару и заставил сиять отметины на ее коже.

Его разгоряченная кровь прилила к чреслам, и он стиснул зубы от внезапного, мощного прилива возбуждения. Он знал ее прикосновения — настоящие, интимные — лишь несколько дней, что она провела с ним на «Янусе Шесть». И этого было и вполовину недостаточно. Ему нужно было заполучить ее сейчас.

— О чем ты думаешь? — прошептала она.

Волкер отпустил ее руку, чтобы провести кончиками пальцев по кхалу на ее щеке.

— Я думаю, ты затмеваешь звезды.

Ее взгляд смягчился, и мгновение спустя она прижалась губами к его губам. Он запустил руку в ее волосы и углубил поцелуй, жаждая ощутить ее вкус, жаждая гораздо большего. Он едва сдержал стон, который угрожал вырваться из его груди. Только присутствие толпы удержало его от того, чтобы уложить ее на помост и овладеть прямо здесь — и только потому, что она была предназначена только для его глаз.

Она медленно отстранилась, прикусив нижнюю губу.

— Я знаю, что мы должны поцеловаться после, но я просто не могла дождаться.

Священник прокашлялся.

И Волкер, и Киара повернули головы в его сторону. Человек ухмылялся, несмотря на очевидные усилия сдержать веселье.

— Радостно видеть двух влюбленных людей, — сказал он, прежде чем указать на вершину помоста. — Мы продолжим?

Волкер подвел Киару к священнику. Они встали лицом друг к другу, взявшись за руки. Она слегка дрожала, но в ее глазах были только любовь и предвкушение. Его сердце забилось быстрее.

Годами Волкер думал, что потерял ее, годами его поглощали горечь и одиночество, пока его Киара, его сияющая звезда, вновь не появилась в его жизни. Сейчас она стояла перед ним, ослепительное воплощение всех его мечтаний и желаний во плоти. Она была для него всем.

Она была его судьбой.

ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА

Мы надеемся, что вам всем понравилась история Волкера и Киары! Нам было так весело писать этот рассказ, и не менее весело, когда мы смогли расширить его по сравнению с изначально ограниченным количеством слов и сделать на 50 % длиннее! Мы также рады наконец-то добавить Переплетенные судьбы в серию Бесконечный город.

¹ Питифу́ры (от франц. petits fours — «маленькие печи») — миниатюрные кондитерские изделия, обычно подаваемые к чаю или на фуршетах. В русской кулинарной традиции иногда называют «французскими мини-десертами».