Переплетенные судьбы (ЛП) - Робертс Тиффани

— Ты хочешь вернуться к ней? Спустя столько времени?

Губы Волкера растянулись в легкой улыбке.

— Мы нашли друг друга. Глубоко в космосе Доминиона наши пути снова пересеклись спустя почти двадцать лет. В просторах Вселенной что могло быть причиной этой встречи, кроме судьбы?

— Я чувствую, что здесь есть история, которую нужно рассказать.

Волкер кивнул.

— Есть, но важно только одно, отец — я скоро вернусь на Терру, и мы с Киарой поженимся.

Брови Вэнтрикара поползли вверх, глаза округлились, а губы приоткрылись.

— Я понимаю твои ожидания, отец. Я понимаю, как на это посмотрят наш народ. Я понимаю, что это может даже запятнать твою репутацию. Но ты должен понять, что это моя судьба, и так было всегда. Я люблю ее, и мы пара. Эти истины неоспоримы. Получу я твое одобрение или нет, я доведу это до конца. Но для меня было бы очень важно, отец, если бы ты присутствовал на этой церемонии. Это единственная церемония, которая имеет значение для меня.

Вэнтрикар тихо выдохнул, опустил взгляд в пол и покачал головой.

— В правительстве Доминиона есть те, кто отнесется к этому неодобрительно — возможно, их больше, чем я могу предположить. Они могут использовать это против меня как рычаг давления, угрожать разоблачить меня как человека, находящегося здесь не для служения нашему народу. Но мне все равно, — он снова встретился взглядом с Волкером. Черты его лица теперь стали жестче, они были полны решимости. — Я потратил десятилетия, выполняя свой долг перед Доминионом Энтрис, и если эти годы службы не говорят сами за себя, то то, что будет потом, не имеет значения.

Вэнтрикар подошел ближе и снова положил руки на плечи Волкера.

— Волкер, сын мой, я не могу представить большей чести, чем быть свидетелем соединения тебя и твоей пары. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы гарантировать, что союз будет признан действительным Доминионом, нравится им это или нет.

Прежде чем Волкер успел ответить, Вэнтрикар заключил его в крепкие объятия. Это было так неожиданно, что Волкер секунду или две не знал, как реагировать. Волтурианцы, особенно знатные и высокопоставленные, не обнимались. Но теплота, привязанность и отчаяние в этом жесте были настолько сильными, что он поймал себя на том, что обнимает отца в ответ.

Такой простой жест не мог загладить десятилетний конфликт между ними… но этого было более чем достаточно, чтобы ускорить процесс исцеления от той вражды. Впервые за столь долгое время Волкер почувствовал, что у него действительно есть отец.

Он только жалел, что не осознал свои собственные ошибки — собственное упрямство, собственную мелочность — давным-давно.

— Спасибо тебе, Волкер, — наконец сказал Вэнтрикар, отстранившись. — Спасибо, что пригласил меня. Что пришел повидаться со мной.

— Спасибо тебе, отец, за все, что ты сделал для меня — особенно за то, чего я не мог оценить, когда был моложе.

— Полагаю, теперь Доминион сочтет мое стремление спонсировать приглашение терранцев в Консорциум предвзятым, — сказал Вэнтрикар со смешком.

Волкер наклонил голову, нахмурив брови.

— Ты работал над приглашением терран на Артос?

— С того дня, как я занял этот пост, сын мой. Возможно, тогда тебе так не казалось, но я очень наслаждался нашим пребыванием на Терре. Исайя Мур и его жена Джада были одними из моих самых дорогих друзей. Но эти вопросы носят глубоко политический характер, и Доминион не решался спонсировать терран, несмотря на тесный союз, который мы заключили с ними.

Несколько секунд Волкер мог только смотреть на своего отца. Когда он попытался заговорить, из его горла вырвался тихий, недоверчивый смешок.

— Ты работал над этим все эти годы?

— Так и есть.

— Отец, я… еще раз прошу прощения.

— Как и я, Волкер.

— Это… Сейчас как никогда важно, чтобы терран пригласили на Артос. Это обеспечит им больше защиты, в которой они нуждаются.

Теперь брови Вэнтрикара нахмурились.

— Что ты имеешь в виду?

— Моя встреча с Киарой произошла из-за того, что ее корабль был захвачен пиратами, которые намеревались продать ее и ее команду в рабство. Мы наблюдаем тенденцию среди работорговцев — терране считаются экзотикой, и на них растет спрос на рынках. Я боюсь, что без доступа к альянсам и ресурсам, доступным на Артосе, они не смогут противостоять таким силам.

Выражение лица Вэнтрикара посуровело от страсти и преданности, которые Волкер редко видел у него.

— Тем больше причин для меня оказать давление на наших союзников, особенно на тех, кто присоединился к нам на Терре много лет назад — поддержать заявку. Я обещаю тебе, сын, что прослежу за тем, чтобы это было сделано как можно быстрее. Что с Киарой? С ней все в порядке?

— К счастью, ни она, ни ее команда не получили серьезных ранений. Сегодня она благополучно добралась домой.

— Хорошо. Она всегда была такой яркой, жизнерадостной девушкой. Вселенная была бы темнее без нее.

Волкер не мог не воспринять это как явное преуменьшение, но он понимал, что его мнение могли счесть предвзятым.

— Отец, если у тебя есть время… — Волкер указал на кресла. — Прошло много времени. Нам двоим, должно быть, так много нужно рассказать.

Вэнтрикар улыбнулся, поднял левое запястье и активировал голоком. Пальцем скользнул по нескольким опциям на проекционном экране.

— Мой день внезапно стал свободным, сын мой. Готов ли ты сейчас что-нибудь выпить?

ДВЕНАДЦАТЬ

Лондон, столица Объединенной Терранской Федерации, Терра

2101 терранский год

Киара с трудом сдерживала волнение пока стояла в комнате с матерью, которая наносила последние штрихи на прическу Киары. Обычно непослушные локоны сейчас были зачесаны назад, скручены и закреплены на пучок, украшенные маленькими белыми цветочками.

— Перестань ерзать, — отругала ее Джада, держа декоративную заколку во рту. Она вытащила шпильку и воткнула ее в волосы Киары.

— Я не могу! Он здесь, мам. Прошло несколько недель с тех пор, как я видела его в последний раз.

Джада встала перед Киарой и улыбнулась. Хотя женщине было уже за шестьдесят, она была прекрасна, как всегда. Ее глаза наполнились слезами, когда она прижала ладонь к щеке дочери.

— Из тебя получилась великолепная невеста, Киара. Посмотри.

Киара повернулась к большому настенному зеркалу. Ее платье представляло собой смесь человеческой и вольтурианской моды — струящаяся юбка с разрезами по бокам, открывающими ноги, и топ без рукавов с корсетом, оставляющий обнаженными руки и плечи. Вместо традиционного белого цвета ткань была того же цвета, что и кхал Волкера — тех узоров, которые теперь навсегда остались на коже Киары.

Это был ее подарок Волкеру.

Это было обычным делом среди волтурианцев, и она хотела перенять эту часть его культуры. Она хотела, чтобы все смотрели на нее и знали, без сомнения, чьей парой она была.

Сюрприз стал причиной, по которой она не позволяла Волкеру видеться с ней — даже во время их разговоров — с тех пор, как он вернулся на Терру несколькими днями ранее. Хотя необходимость держаться от него подальше сводила ее с ума, она знала, что она стоило того, чтобы посмотреть ему в глаза, когда он наконец увидит ее.

Дверь скользнула в сторону, и Киара, обернувшись, увидела отца, входящего в комнату. Она лучезарно улыбнулась ему.

— Ах, моя маленькая девочка, — сказал Исайя, раскрывая ей объятия.

Киара обняла его, и он крепко прижал ее к себе.

— Привет, папочка.

— Такое чувство, будто ты сидела у меня на коленях только вчера. Куда ушли все годы? — он отстранился, нежно взяв ее за руки. — Дай мне посмотреть на тебя.

Она улыбнулась своему отцу.

Его глаза светились гордостью.

— Ты прекрасна, Киара.

— Спасибо, папа.

— О! Волкер просил меня передать тебе кое-что, — Исайя сунул руку в карман и достал маленькую квадратную серебряную коробочку. Он протянул ее ей.