Руководство книжной девчонки по спариванию с оборотнем (ЛП) - Гласс Лола

Меня никогда не цепляли мышцы.

Высокий, мрачный и до чёртиков сексуальный — вообще не мой тип.

Я даже не смотрела на таких парней… ну, разве что на фанарты по любимым фэнтези и романам об оборотнях.

Но после того, как посидела на самых удобных коленях в мире, мои стандарты начали стремительно меняться. Очень стремительно.

Моя волчица фыркнула при мысли о том, что я могла не захотеть его в своей постели. Она, чёрт возьми, была права.

Огурчик всё равно не двинулся. Его лицо оставалось совершенно нейтральным — ни тени сомнения в глазах, ни эмоций, но атмосфера… да, сомнения витали в воздухе.

Он и правда колебался.

Оказывается, даже мужчины, выглядящие как грёбаные боги, могут не быть уверенными в себе. Кто бы мог подумать?

Моя волчица зарычала на него. Звук вышел скорее забавным, чем угрожающим.

— Я постираю простыни после того, как ты снова станешь человеком, — наконец сказал Нико. — Если ей будет некомфортно.

Он потянулся к полотенцу, всё ещё обёрнутому вокруг бёдер, и… снова замер.

Клянусь, я бы расхохоталась, если бы он лёг в мою постель, не снимая это полотенце. По-настоящему, в голос. Неужели он настолько переживает, что может поставить меня в неловкое положение?

Да ладно, он, наверное, переспал с таким количеством женщин, которое я даже знать не хочу. Не похоже, чтобы он не умел обращаться с чужими кроватями.

Вместо того чтобы снять полотенце, он затянул его плотнее на бёдрах, потом медленно опустился на матрас.

Моё веселье испарилось мгновенно.

Он и правда волновался, чтобы мне не было неловко.

Почему?

Наверное, дело в этой «судьбоносной паре»… но во всех книгах про оборотней, что я читала, наличие родственной души означало мгновенную любовь.

Типа «встретились взглядами, и ты уже готова отдать душу, тело и взять дом в ипотеку на двоих».

По идее, я должна была быть без ума от него уже к утру, если книги не врали.

Но он себя так не вёл.

И вообще, ничего не складывалось так, как должно.

Как вообще всё это теперь будет между нами, если никакой «абсолютной любви» нет?

Нам срочно нужно поговорить. И, кстати, мне было бы крайне полезно, если бы он убедил мою волчицу обернуться обратно, потому что утром мне на работу.

Мой первый урок начинается в самое грёбаное время — в 6:30 утра. Вот почему я всегда прихожу с неуложенными волосами и минимумом макияжа.

Каждый раз, когда я собираюсь на работу, идея «перейти на онлайн-преподавание» кажется всё привлекательнее.

Семестр начался всего пару недель назад, а я уже готова его закончить. Онлайн, конечно, не лучший вариант для карьеры, но для души и сна — самое то.

Моя волчица снова зевнула, потом уютно прижалась к Огурчику. Когда она ткнулась носом в его рельефную руку, он поднял её, и она улеглась, положив голову и грудь ему на тело.

Он стал медленно гладить её по шерсти, и она заснула так быстро, что, кажется, даже не успела насладиться тем, что свернулась на нем клубочком.

Наверное, это моя вина.

Или вина книги про оборотней.

Да, пусть будет книга. Я точно всё свалю на неё.

Глава шестая

ЭББИ

Моя волчица зарычала и неуклюже клацнула зубами в сторону телефонного будильника, когда тот заорал.

Кажется, он лежал в ванной, на столешнице.

Или в моей сумке.

Или я бросила его на диван рядом со штанами, когда пришла домой. Я вообще не помнила, куда его сунула.

Голова Нико поднялась с подушки. Он сонно моргнул, глядя в сторону источника оглушающего звука. Я всегда ставила громкость на максимум, иначе легко могла бы проспать.

Моя волчица, похоже, такой проблемы не имела, и будильники она ненавидела. Вот тут мы с ней были абсолютно солидарны.

— Твой человек, наверное, должна идти на работу, — пробормотал Нико, лениво проводя рукой по её шерсти. Это немного её успокоило. — Если обернёшься, я найду источник этого шума и выключу.

Моя волчица щёлкнула в его сторону зубами. Похоже, превращаться обратно она не собиралась и, честно говоря, я её понимала. Я ведь даже не уверена, что она существовала до того, как Волк Нико укусил меня в душе.

Его губы чуть дрогнули, кажется, её выходки его забавляли. Он ведь тоже был оборотнем, так что, возможно, и правда понимал.

— Мы можем обернуться и побегать вместе в лесу после обеда, — сказал он мягко. — Если ты позволишь ей разобраться с работой.

Волчица жалобно заскулила, потом фыркнула, нежно ткнулась носом в его шею и горло, потёрлась и нехотя отстранилась.

И тут меня накрыла боль. Оборот обратно был почти таким же мучительным, как и первый.

Огурчик всё повторял, чтобы я дышала и не сопротивлялась ей, но я ни хрена не понимала, как это сделать и что он вообще имеет в виду. В конце концов, мучение закончилось.

Я лежала, вся в поту, тяжело дыша, голая, прижатая к обнажённой груди Нико и его полотенцу. Тело горело, мышцы дрожали.

Будильник всё ещё орал… адский звук не утихал где-то в другой комнате. Во входную дверь кто-то с яростью забарабанил кулаком, и мужской голос рявкнул:

— Выключи свой грёбаный телефон! Шесть утра, мать твою!

— Чёрт… — простонала я, уткнувшись лбом в грудь Огурчика.

Он пах ещё лучше в человеческой форме.

И ощущался тоже лучше.

Его эрекция пульсировала у меня под бедром сквозь полотенце. Моё тело тут же вспыхнуло жаром. Хорошо хоть, я и так уже была вся красная и потная.

— Я сам, — хрипло сказал он.

От его голоса по коже побежали мурашки.

Он осторожно отстранил меня от себя — вернее, я съехала с него, учитывая, сколько на нас было пота, — и, не торопясь, вышел из спальни.

Я уткнулась лицом в подушку и крепко зажмурилась.

Святой хрен.

Я только что проснулась в одной кровати с самым сексуальным мужчиной на свете. Если бы я не пережила буквально один из самых болезненных опытов в жизни, я бы, наверное, ущипнула себя, но с учётом боли, сомнений в реальности момента не оставалось.

И я вообще понятия не имела, что теперь будет.

Будильник наконец умолк, и я выдохнула в подушку, длинно и с облегчением.

Хотя бы на десять минут мне нужно перестать паниковать из-за всей этой фигни: волчьей, Нико-фигни, фигни с обращением и, ну… фигни с «Огурчиком», и сосредоточиться на работе.

Человеческий Нико вернулся с моим телефоном и положил его рядом со мной, но матрас не прогнулся, значит, он не сел.

— Прости, что оккупировал твою кровать, — голос у него был всё такой же низкий и хриплый. Мурашки на коже даже не подумали исчезать. Я не поднимала головы с подушки. — Я могу постирать простыни.

— Всё нормально, — буркнула я, не поднимаясь, нащупывая телефон рукой. Ладонь скользнула мимо по простыне.

Тёплые пальцы коснулись моих, и через секунду устройство оказалось у меня в руке.

— Спасибо, — пробормотала я. — Садись. Не обязательно стоять.

Нико ничего не ответил, но я почувствовала, как кровать чуть просела под его весом. Он, правда, оставил между нами больше пространства, чем оставляли наши волки.

Я подтянула телефон ближе и приподняла голову от подушки. Волосы прилипли к лицу, шее и плечам от пота, пришлось отлеплять их прядь за прядью.

И в тот момент, когда я смахнула последнюю, чья-то большая, осторожная ладонь собрала волосы с моей шеи и плеч. Потом замерла.

Огурчик прочистил горло и медленно отпустил волосы, перенеся их мне через плечо.

— Извини. Я не должен был трогать без разрешения.

Мне, по идее, не должно было понравиться, но понравилось. Это было… мило. И немного чертовски сексуально.

— Пары так не делают? — спросила я.

— Делают, но ты технически пока не моя пара.

Я нахмурилась.

— Твои друзья говорили, что я — твоя.

— Всё немного сложнее. Мы — предназначенные друг другу. Мой волк нашёл тебя и укусил. Ты обратилась. Это делает тебя моей парой, но твой волк ещё не укусил меня, а значит, она пока не признала меня своим. У неё ещё есть шанс… отвергнуть меня.