Одного поля ягоды (ЛП) - "babylonsheep"
— Ну? — поторопил Том.
— Ш-ш! Имей хоть унцию терпения. Специалис ревелио. Инцисус аппареско. Инцисус ревелио.
Нотт изучил подёргивающуюся золотую строку рун, которая появилась на дверном косяке, проходившую спиралью от самой двери у начальной руны, расположенной на уровне глаз. Символы какое-то время мигали, пока Нотт держал у них палочку, но в секунду, когда он опустил её и перевёл внимание, они снова начали растворяться из видимости.
— Стандартные заклинания для сопротивления погоде и предотвращения сквозняков. На двери обычные коммерческие чары, это не работа на заказ. Интересен глазок, — Нотт показал на потускневшую руну на уровне глаз. — Такую можно увидеть только в таунхаусах{?}[Малоэтажный жилой дом на несколько многоуровневых квартир, как правило, с изолированными входами (то есть без общего подъезда). Визуально — слепленные вместе домики без садов.]. Те, кто живёт на своей земле, о таком не заботятся: они ставят пограничные обереги по краю своей территории. Эта руна означает, что у них есть маленькое связанное зерцало на другой стороне двери, чтобы жилец мог видеть, кто стучит.
— Интересно, — сказал Том. — Любопытно, что случится, если сделаю вот это.
Он наколдовал носовой платок своей палочкой, отлевитировал его к смотровой руне и прикрепил его к двери заклинанием приклеивания. Затем он призвал маленький камушек и бросил им в дверь.
Тук!
— Что ты делаешь? — спросил Нотт с паникой в шёпоте.
— Мы не можем просто посмотреть на дверь и пойти домой, — сказал Том, держа палочку наготове. — Это дверь. Это не считается за «посмотреть», не особенно, раз я ничего не увидел.
Нотт собирался ответить, когда дверь со скрипом распахнулась.
Один стремительным движением Том отодвинул Нотта в сторону, направил кончик палочки на щель и вызвал заклинание:
— Империо.
Выведи из строя все сигнализации вторжения или запирающие заклинания. Впусти нас на территорию. Отойди. Не вытаскивай палочку. Обращайся с нами, как с дружественными соотечественниками, — приказал он.
— Не думал, что это действительно сработает, — признался Том. — Я был уверен, что ни один волшебник не будет таким глупцом, чтобы открыть дверь, когда он не может посмотреть, что на другой стороне. Должен признать, я был неправ. Такое редкое и незнакомое ощущение. Это так чувствуется «нормальность»? Ах, и вот оно прошло, — он поднял одну ногу, но, прежде чем поставил её на ступень, остановился и спросил Нотта. — Я приказал ему вывести из строя дверные замки и сигнализации до того, как пустить нас в дом. Есть что-то ещё, чтобы убедиться, что никто не узнает, что мы заходили?
— Некоторые чары дверей записывают магический след посетителей, которые пересекают порог, и друзей, и врагов, — прошептал Нотт. — Или записывают след колдунов, если магия направлена на саму дверь. Мудрёная работа и ужасающе дорогая, нужно связать череду Приори поверх деревянной филёнки по размеру двери. Я никогда не видел её собственными глазами, только слышал, что её используют на дверях из древесины для изготовления палочек. Никогда на дверях из камня, металла или стекла.
Обезвредь все заклинания, заклятья, руны, чары или магию, которая может быть использована, чтобы выявить, записать или сообщить наше присутствие любому существу живому, неживому, мёртвому или восставшему из мёртвых, — приказал Том, чувствуя, что его виски ноют от попыток сохранить контроль. Чем подробнее он описывал условия заклинания, тем меньше свободы интерпретации было у объекта. Он мог чувствовать, как волшебник на другой стороне пытался отразить принуждение, бросая вызов границе воли Тома, как дикая гончая на коротком поводке. — Впусти нас.
Дверь отворилась.
Том взглянул на Нотта, делавшего широкий росчерк палочкой, затем зашёл внутрь дома номер восемь на Эскуотер-роуд.
Убранство было тёмным и мрачным, с зашторенными окнами, белыми оштукатуренными стенами с традиционным потолком с балками, расширенным волшебством, чтобы подниматься над головой Тома в размерах, превосходящих скромный фасад дома. Нотт спешно последовал за ним, поднимая подол плаща как раз перед тем, как околдованный волшебник закрыл дверь и прижал руки к маленькому круглому зеркальцу, прикреплённому внутри.
Волшебник. Том рассчитывал, что это был товарищ Вайкард Козел — человек, ради которого они… ну, по крайней мере, Том проделал весь этот путь, чтобы встретиться. Мужчина выглядел довольно незабываемо с его гладкими мышиного цвета волосами и впалыми щеками, с растрёпанной короткой бородкой на подбородке и шее и с отблеском пота над кустистыми бровями. Том поднял палочку, и волшебника без какого-либо сознательного намерения пробила лихорадочная дрожь.
Палочка Тома проскользнула по лицу мужчины и воткнулась под его подбородком, поднимая его голову, чтобы встретиться со взглядом Тома. Глаза Тома, как Том узнал из руководства авроров на пятом курсе, должны были быть молочными и затуманенными. Выражение лица — пустым и расфокусированным. Он проверял его на акромантуле, конфискованном у Рубенса Хагрида, но никогда на человеке. Он был доволен, что книги были точны в описаниях. Он наложил заклинание правильно.
— Скажи мне своё имя, — потребовал Том.
— Вайкард Козел.
— Род деятельности?
— Строительный рабочий по профессии, скромный слуга Славной революции{?}[в магловской истории Великобритании, Славной революцией называют госпереворот 1688 г., когда пришедший к власти Яков II (Стюарт) попытался вернуть абсолютную монархию и восстановить католицизм. Революция была бескровной, Яков II бежал из страны, престол занял нидерландский статхаудер Вингельм (||| Оранский), женатый на дочери короля Якова Марии (|| Стюарт). В Англии окончательно была установлена конституционная монархия, высшей властью в которой стал парламент, осуществлявший волю значительной части земельной аристократии и крупной буржуазии. Славная революция послужила причиной начала промышленной революции и лидерства Великобритании в мире в XVIII и XIX веке.] по призванию.
Нотт выразительно кашлянул, на что Том не обратил внимания:
— Какую именно формулировку секрета скрывает этот Фиделиус?
— Не могу сказать. Я не Хранитель Тайны.
— Кто Хранитель?
— Вацлав Яношик.{?}[Юрай Яношик — легендарный словацкий разбойник.]
— По какой причине ты прячешь этот дом? Почему ты в Британии? Почему бы тебе не принести Славную революцию куда-то ещё, где люди с бóльшим рвением примут участие в фантазиях идеалистов о совершенном обществе?
— Революция должна быть принесена для тех, кто меньше всего готов услышать её послание. Это люди, которые настолько сильно порабощены кандалами, сковывающими их разум и мысли, что их приводит в трепет возможность освобождения. Это люди, чей естественный импульс при малейшем упоминании о свободе — отшатнуться в страхе и возмущении.
— Ты должен быть более конкретным, — посоветовал Нотт. — Он выхлебал слишком много брошюр о Правде-Которую-Они-Не-Хотят-Чтобы-Вы-Знали, чтобы давать ясные ответы, если только ты не задашь ему конкретные вопросы. Спроси у него, что руководство Революции решило дать ему в качестве личного задания и предписания.
Том повторил вопрос.
— Моё задание… — заикался мужчина, склонив спину и подрагивая губами в попытках сопротивляться приказу Тома. — П-продемонстрировать мощь и размах Революции. Донести до мелких буржуа Британии, как хорошо их учат тратить жизненные силы, жизни, магию на бесполезные забавы, которые ничего не дают на пути к лучшему для всех нас. Р-разрушить драгоценный стадион горожан и напомнить им, что если они, слишком долго опекаемые и умиротворенные самодовольством, боятся того, что значит принять Революцию, то их нужно научить преодолевать свои сомнения
— Как вы уничтожите стадион? — резко заговорил Нотт. — Поле для квиддича деревни Монтроз. Он это имеет в виду?
— Рунические чары. Стабилизирующие обереги основания стадиона, — сказал задыхающимся, дрожащим голосом Вайкард Козел. — На схеме была круговая, зеркальная подструктура. Семь подпорок, самое стабильное число нумерологии. Чары каждой подпорки связаны с другой и связаны с силой семи. Без семи…
