Дин Кунц - Франкенштейн: Мертвый город
Совершенно нет важных новостей, обычные комары на пути военной машины Коммуны. Строители, вынашивающиеся в коконах в Школе Мериуэзера Льюиса, больше не передают о своем прогрессе. Однако проблема не в тех Строителях, это всего лишь еще одна неполадка в оборудовании для слежения, которое хуже, чем правительственные излишки, ибо это — правительственные излишки, сделанные в Китае.
И теперь Члены коммуны отправлены на радиостанцию, чтобы снова ее захватить и прекратить передачу. Конечно, проблема не в Членах коммуны, потому что они — неодолимая сила, прекрасно сконструированы и произведены. Любая проблема находится здесь, на приемном конце: не вполне пригодное китайское оборудование для слежения снова провалилось, безусловно, саботированное недовольными рабочими в Шанхае, или Шэньяне, или Гуанчжоу, не считавшими, что они должны работать за два доллара в день, и поэтому выплескивающими свою злость на абсолютных незнакомцев, использующих их продукты на другом краю Земли. Идиотически-человеческие экономические системы.
Ответ на каждое незначительное затруднение один и тот же, и Виктор проходит, не повторяя его, потому что Члены коммуны во все времена следуют этой директиве: Проконсультироваться у основной программы стратегии и тактики, применить необходимые меры и привести в исполнение без задержек.
Среди практически бесконечного числа проблем с людьми, одна из самых худших — экономические системы, которые они создают. Будь то капитализм или коммунизм, или что-то между ними, они все чрезвычайно неадекватны, и в основном по той же самой причине: каждая система зависит от рабочих, которые ожидают получить какую-либо компенсацию за свой труд.
Это не касается Членов коммуны. Им не нужны деньги, чтобы пойти в кино или посетить концерт, или купить последний роман, написанный очередным литературным любимцем. У них нет интереса к таким вещам. Им не нужны деньги на машины или новую одежду, потому что они просто берут, что им необходимо. И они не продолжат хотеть и поглощать все с аппетитом вечно, потому что в итоге все одновременно будут уничтожены. Вот это совершенная экономическая система.
Чжунхуа Жэньминь Гунхэго. «Китайская Народная Республика». Проблему можно увидеть в названии этого места: Народная.
Еще одна плазменная панель воспроизвела сигнал тревоги из трех нот. И в этот раз прокручивающийся отчет информирует Виктора о том, что вынашивающиеся Строители в доме преподобного Келси Фортиса прекратили передачу час назад. Об их молчании система наблюдения не сообщала до настоящего времени.
Он предпочитает спуститься снова на те уровни этого сооружения, которые находятся перед этими, подкидывающими работу, к спокойствию коридоров и комнат, в которых нет плазменных панелей. Но внизу нет Членов коммуны, служащих ему, и он должен оставаться здесь, особенно сейчас. Обеспокоенному этими нескончаемыми отчетами о проблемах, которые проблемами не являлись, а были только лишь ошибками в наблюдении, ему требуется, возможно, большее внимание, чем обычно.
Когда Виктор поворачивает за очередной угол, его ждет стол на трех ножках. На нем стоит бутылка холодной воды. Рядом с бутылкой бледно-лиловое блюдце. На блюдце ждут две жжено-оранжевые капсулы и кислотно-желтая таблетка размером с десятицентовик.
Он удивлен, что эти вещи положены перед ним так скоро после того, как он выпил ярко-красную капсулу и белую таблетку, которые были предложены на желтом блюдце. Но, без сомнения, они были ему нужны.
Не только его основные жизненные показатели, но и мозговые волны — альфа, бета, дельта и тета — а также набор уровней гормонов дотошно отслеживаются телеметрически в любое время дня и ночи. В интересах того, чтобы иметь в распоряжении наибольшую силу своего беспрецедентного интеллекта в режиме 24/7, он разработал блестящую диету из натуральных веществ — трав, экзотических специй, земляных корней, досконально очищенных минералов — и большого списка лекарственных препаратов в точно отмеренных дозах, которые приводили его к отображению тех телеметрических данных, которые он хотел.
Бутылка воды холодная, да, но она кажется Виктору менее холодной, чем должна быть. Для жжено-оранжевых капсул и кислотно-желтой таблетки бледно-лиловое блюдце подходит плохо. С другой стороны, ему никогда не требовались жжено-оранжевые или кислотно-желтые интеллектуальные улучшители одновременно, значит, Членам коммуны, запрограммированным заниматься с ним, потребовалось импровизировать. И, в конце концов, у них не было интереса к дизайну и искусству.
Он глотает то, что предложено. Как клон великого Виктора Франкенштейна, дистиллированный в большее великолепие, чем его тезка, еще более самоочищенный, он не был способен на ошибку. Поэтому Члены коммуны, его создания, так же не были способны ошибаться.
Через несколько минут Виктор начинает чувствовать себя лучше, чем чувствовал на протяжении нескольких часов. Воды его разума чище и глубже, а также захватывающе холоднее, чем когда-либо, искрятся мыслями, над которыми никогда не задумывался ни один человек или клон, огромные косяки идей, как серебристые рыбки, мчащиеся одна за другой в ослепительных формах и в изобилии.
Плазменные панели некоторое время молчат, но затем одна издает свои ноты и прокручивает новость о том, что Финансист отменил свой визит. Находясь в Денвере по делам, он с помощью большой хитрости укрылся со своим окружением на конспиративной квартире в Биллингсе. Оттуда он намеревался секретно прибыть на рассвете в Улей, на вертолете или во флотилии «Лэнд Роверов», если погода не дала бы лететь в вертушке. Он собирался получить экскурсию по этому сооружению. Вместо этого вернется в Денвер, отменив свои планы из-за трансляции KBOW, которая, как он заявляет, была записана людьми за пределами Рэйнбоу Фоллс и загружена на множество интернет-сайтов.
Виктор планировал незабываемый прием для Финансиста, и он недоволен этим абсурдом и трусливым откликом на такую легко решаемую проблему. Члены коммуны даже сейчас принимают соответствующие меры и энергично стремятся вперед без задержки. Однако Финансист всего лишь человек, и даже если он состоятельный и влиятельный, он предрасположен к ошибкам в суждениях. Когда KBOW будет захвачена, а ее команда будет заменена на Членов коммуны, они начнут транслировать извинения за розыгрыш, совершенный кем-то из их сотрудников. Публика легко будоражится, но точно так же покупается на ложное чувство безопасности. Со временем Финансист поймет свою ошибку — хотя никогда не признается — и окажет большую поддержку, чем прежде.
