Дин Кунц - Франкенштейн: Мертвый город
Отец Эббет подошел вскоре после Костяшек и без вопросов повел детей к гостевому дому, где их вместят спальни и общие комнаты. Они были слишком молоды для того, чтобы оставаться в цепях страха, когда угроза уже больше не была неминуемой. Неунывающие в своей невинности, они позволяли себе удивляться, и их взволнованные голоса, чистые и благозвучные, собирались в подобие музыки для ночи Высокой Сьерры[91].
Наедине с братом Костяшки Девкалион сказал:
— В Монтане, в городе с названием Рэйнбоу Фоллс, ужасная ситуация. Возможно, это не дошло еще до национальных новостей, но история станет известной. Она покажется слишком странной для большинства средств массовой информации, чтобы поверить в нее сразу, но подтверждение разобьет их недоверие. У меня нет времени тебе рассказывать, так что включи телевизор в комнате отдыха и готовься к этому грядущему ужасу.
Брат Костяшки рассмотрел грузовик и сказал:
— Сколько времени у тебя уходит на то, чтобы добраться отсюда туда?
— Абсолютно нисколько.
— Мне бы хотелось совершить такое путешествие.
— Возможно, мы как-нибудь это сделаем.
Брат Костяшки мгновение изучал его.
— Если бы я еще был тем человеком, что раньше — отчаянные головы и несерьезные пари, то думаю, что не поставил бы много денег на то, что какое-либо подобное путешествие когда-нибудь произойдет. Мы увидим тебя здесь когда-нибудь снова? Вообще?
Девкалион посмотрел на небо, вечность звезд и сказал:
— Скоро пойдет снег. Через девять ночей, около семи вечера. Когда он закончится, у тебя будет фут свежей пороши.
Глава 56
После поджога кухни Мериуэзера Льюиса они ждали снаружи, под валящим снегом, с дробовиками наготове, чтобы увидеть, попытается ли кто-то вырваться. Языки пламени взлетали быстро и ярко, Салли Йорк такого яркого огня никогда не видел, первая вспышка — голубая, от «Стерно», затем белая и оранжевая, когда воспламенилось масло для жарки. Быстрее, чем он ожидал, от сильного жара начали лопаться окна, что было лучшим подтверждением правильности замысла этой операции. Когда кухню охватил бушующий огонь и ни один мерзкий злодей-пришелец не попытался бежать — охваченный ли огнем или в другом состоянии — через дверь, оставленную открытой для насыщения пламени кислородом, их работа в этом месте казалась выполненной. Даже с противопожарной системой пламя от взрывчатого источника было способно охватить здание, оставив выгоревший каркас, истребляя всех остальных внеземных злодеев, которые могли висеть там повсюду.
Салли не одобрял разрушение ради самого разрушения, что казалось даже более распространенным в современном мире, но он был всеми руками за сгоревшее или уничтоженное как-то иначе Зло, когда Зло просто не могло не поднимать головы и оставаться в тени, когда оно приходит прямо к тебе со скалящимися зубами. Миру требовалось малое Зло, чтобы Добру было с чем себя сравнить, но нельзя позволять ему думать, что оно может разъезжать по дороге и будет приглашено на обед.
Когда они направились к «Хаммеру», припаркованному между школьными автобусами, Грейс Эхерн сказала:
— Если они планировали скормить Строителям школьников начальных классов, то планировали сделать это и с учениками средней школы. Нам нужно сейчас отправиться туда и сжечь и этих козлов.
Грейс сказала то, что думала, и имела в виду то, что сказала, ей-богу, и Салли Йорку ничто не нравилось в этой жизни больше, чем звучание ее голоса, здравый смысл и неотступный дух, которые он передавал. Она воспитала молодого Трейвиса одна, усердно работая не на одной работе, и хотя за душой у них было не много, у них была гордость, и они были друг у друга. Он сомневался, что когда-либо услышит, как эта женщина жалуется или чем-то недовольна; она была неспособна на жалость к себе, как любой из «Сумасшедших ублюдков» в их время не способен был убежать от сражения — или проиграть его.
Брайс занял место впереди с Салли, а Трейвис сел сзади с мамой, и это было именно так, как и должно было быть, по нескольким причинам. Салли хотелось бы тратить половину времени на то, чтобы следить за дорогой, а половину, наблюдая за Грейс в зеркало заднего вида, но одним глазком — он не хотел так сильно отвлекаться. Черт возьми это все, если он не стал помешанным юнцом на склоне лет, что могло бы помешать, если бы не было настолько возбуждающим, и если бы она не была настолько блестящим примером отваги и мужества.
Конечно, он был для нее слишком стар, невозможно было доказать обратное. Они оба были слишком стары для нее, он и Брайс, хотя Салли был более чем на десять лет младше писателя и еще не на пенсии, определенно не дряхлый. Да, у него не было одного глаза и одного уха, а также одной руки, но также не было аппендикса и селезенки, и ни одна женщина до этого не обращала внимания на его прошлое. Он все же был слишком стар для нее, хотя на самом деле и можно было сказать, что он не был слишком стар для мужского влияния, которое потребуется Трейвису, чтобы он вырос крепким и соответствующим своему потенциалу.
Они подъехали к Средней школе Уильяма Кларка и припарковались на задней стоянке. В дополнение к основной работе Грейс в Мериуэзере Льюисе, она иногда по совместительству делала кое-какую работу в средней школе, вечернюю подготовку к ланчу на следующий день, и у нее был код для отключения системы безопасности.
Они включили свет, и она оказалась так же чертовски права, как пророчица Кассандра, и такой же скорой на бесстрашные действия, как богиня Диана на охоте. Хуже тараканов, заполонивших эту кухню, с потолка свешивалось еще больше этих омерзительных мешков. Являясь уже командой с распределенными задачами, они вчетвером работали вместе, чтобы создать еще один уничтожающий пожар.
Само великолепие!
Глава 57
Плазменные панели установлены в очень многих местах Улья. Потребовалась чрезмерная тщательность, чтобы убедиться, что Виктор Безупречный может получать информацию о событиях своевременно. Когда средства не ограничены, появляется склонность к избыточности конструкции важных систем, и это, конечно, пример нелепой избыточности. Экраны повсюду. Они вездесущи. Он желает только идти и думать, позволять вдохновляющим потокам блестящих идей, теорий и исследований литься через его выдающийся разум. Но куда он ни сворачивает, везде плазменные панели, дразнящие его сигналом тревоги из трех нот. Они серьезно раздражают.
Совершенно нет важных новостей, обычные комары на пути военной машины Коммуны. Строители, вынашивающиеся в коконах в Школе Мериуэзера Льюиса, больше не передают о своем прогрессе. Однако проблема не в тех Строителях, это всего лишь еще одна неполадка в оборудовании для слежения, которое хуже, чем правительственные излишки, ибо это — правительственные излишки, сделанные в Китае.
