Альфред Бестер - Голем 100
— Я совсем не имела в виду физическое уничтожение моих дам, — пояснила Гретхен. — Вы поняли, что происходящее — результат их совместных усилий? Разрушьте их кружок, и Голем лишается пристанища.
— Разрушить улей?
— Нуда.
— А как?
— Еще не знаю.
— Почему это?
— Потому что я не уверена, что сходство с ульем заходит так далеко.
— Но допустим, что это так и есть.
— Тогда все равно остается знак вопроса. Жизнь колонии насекомых продолжается и без царицы — матки. Только рой пчел обязательно должен иметь матку.
— Ты об этой... как ее... Уинифрид Эшли?
— Вот тут-то и встает большой вопрос. Действительно ли она царица в пчелином смысле и без нее рой рассыплется? Она ли играет основную роль в сотворении Голема? Черт меня побери, я не знаю и не представляю, как узнать.
— Есть очевидный способ — еще одна «поездка» на Рт.
— Но я боюсь этого, Блэз. Мы не можем доверять нашим чувствам, потому что они начинают бесноваться — в них происходит короткое замыкание. И мы, безусловно не вправе полагаться на нашу сому, когда одушевляющее начало улетучивается.
— Позвольте внести предложение? — подал голос Индъдни от кедрового ствола.
— Просим.
— Следующий прометиевый «полет» можно проводить под жестким контролем. Тела следует удерживать.
— Верно, субадар, но проблему ненадежности наших ощущений это не решает.
— Яне говорю о чувствах доктора Шимы, и, может, ненадежны только ваши, мадам?
— Мои? Только мои?
— Я уже просил оценивать меня по достоинству. Да, мне было известно, что ваше зрение — из вторых рук, еще до вашего признания. Вы — lusus naturae[61]. Вы почувствовали Голема?
— Кажется, да.
— Внешность, попрошу.
— Бесформие.
— Действия?
— Никаких.
— Вы ощущали чудовище самостоятельно или посредством органов чувств доктора Шимы?
Гретхен словно громом поразило.
— ОмойБог! Мне и в голову не... Честное слово, не знаю.
— А не знаете ли вы, может ли поведение Голема в вашем Фазма-мире указать на источник его зарождения?
— Может. Похоже, вы мне наконец поверили?
— А вы не догадываетесь, что именно опосредо- ванность ваших чувств позволяет вам явиться в Фазма- мир с девственно нетронутым восприятием и понять, что происходит на самом деле?
— Господи! — воскликнул Шима.
— Эта отправка может состояться лишь после составления плана и тщательной подготовки. Теперь вы идите отдыхать. Вы оба в этом нуждаетесь. — Индъдни решительно взял дело в свои руки. — Затем, доктор, вы проверите восприятие мадам. Мы знаем относительно зрения, но следует испытать и слух. Это также может оказаться решающим.
— А остальные как? Вкус, обоняние, осязание?
— Но я все уже знаю по вашему признанию о происходивших событиях. Именно это было причиной, ма-
дам, хотя вы и не сознавали, почему я вам поверил. Ее я и обещал поведать вам позднее.
— В чем же она призналась, что вы так хорошо все поняли?
— Осязание, доктор? Разве не почувствовала она холод, когда чудовище забралось к ней?
— Черт возьми, верно!
— Постойте, — вмешалась Гретхен, — а разве я не могла это ощущение получить через чувства Голема?
— Как так, мадам? Разве есть у существа чувства, как мы их понимаем? И разве ощутило бы оно испускаемый им самим холод? Нет, это целиком ваше ощущение.
— Он прав, Гретх. Но, Индъдни, как насчет обоняния и вкуса? Правда, они взаимосвязаны...
— А вот это было связующим звеном, как сказал бы Законник. Госпожа Нунн сама, собственными чувствами восприняла особый запах, исходящий от Сторукого, — bouquet de malades, запах безумия. Я обонял его лично, и это подкрепило мое доверие. Ум человека в синей форме часто обостряется от мелочей.
— Этот долбаный умник меня доконает, Гретхен, — буркнул Шима, снова разъярившись.
На лице Индъдни снова что-то промелькнуло — он принял к сведению оскорбление.
— Прошу не задержаться с обследованием, доктор. Время очень напирает. «Ассириец свирепствует, как волк в овчарне». Вместо «ассириец» подставьте «Сторукий Голем». И разумеется, вы предоставите возмещение жертвам ваших похождений. Мои сотрудники помогут.
— Каким образом? — осведомился Шима. — Деньгами?
— Знаниями. — Индъдни поднялся, чтобы проводить их. — Что такое, доктор? Вы не слышали про скандал с подвесной дорогой на горе Эверест?
— Слышал, конечно. Она обрушилась.
— И пятьдесят несчастных обрели увечья и смерть. Но это — не скандал, о котором я говорю. Когда спасатели прибыли на место катастрофы, то на снегу корчились, взывая о медицинской и юридической помощи, не
пятьдесят, а сто пять «жертв». В этом и состоял скандал, какого я вам не желаю.
Индъдни распахнул дверь и выпроводил их с улыбкой и тихим «Благослови вас Опс!», Потом закрыл дверь, нажал на кнопку и распорядился в пустоту:
— Прошу возобновить запись и пришлите господина Нудника Лафферти.
Глава 15
Первый шальной Опсдень недели Опс — традиционного празднества Опалий (женское движение в пику устроителям Сатурналий), призывавшего к бездумным увеселениям... Можно подумать, что в Гили требовался какой-то повод для безумств. Опс, супруга Сатурна, богиня Земного Изобилия (возможно, само слово «обильный» восходит к ее имени); в ее честь дотрагиваются на счастье не до дерева, а до земли, дарят сувениры из глины и предаются поголовному братанию, забыв о различиях в социальном положении.
Никаких учений, никаких обрядов, никакой кары, никаких особых одежд, речей и приветствий: веселись кто хочет, хоть до упаду! Лучший способ почтить Опс — побаловаться с бабенкой, плотно впечатав ее зад в землю, — что и проделал только что Блэз Шима.
— Опс благослови! — выдохнула Гретхен.
— Опс благослови, любимая.
— Этот щебень терзает мне спину.
— Щебень! Как не стыдно, Гретхен. Это земля, проделавшая к нам долгий путь из прекрасной Франции. Мы не стоим за затратами.
— Тогда любовь у французов — сильно каменистое занятие. Ты бы раньше ее просеял, что ли.
— А я так и сделал — сквозь дуршлаг. Мы так любили друг друга, что земля сбилась в комья.
— За что и выношу тебе благодарность. Опс благослови. А теперь — устрой мне подстилку;
— Забирайся сверху.
— Ага, так уже лучше. Снова благодарю вас, су- дарь.
Прошло минуты две или, возможно, двадцать, пока они млели и шептались на террасе.
— У тебя чудные выпуклости, любовь моя...
— А у тебя величайший...
— Уже нет.
— Он придет в себя... У этого парня хватает силенок.
— Этим он и отличается от всего меня.
— Не принижай себя.
— Просто помню о le pauvre petit. Мне бы твою силу,Гретхен.
— Я не сильнее тебя.
