Зверь (СИ) - "Tesley"

Марсель бежал на звуки, которые замирали при его приближении. Он давно уже утратил понятие о направлении, в котором движется. Он чувствовал себя зайцем во время травли, даже хуже: инстинкт ведёт животное обратно к лежке, а человеческий инстинкт только кричал об опасности, не предоставляя никаких преимуществ. Морда Кладбищенской лошади вылезала то слева, то справа, намеренно заставляя Марселя шарахаться в нужную сторону. Выходец неумолимо загонял его в ловушку.

В конце концов он оказался в тупике. Наскочив на глухую стену, Марсель едва не рухнул возле неё, полностью обессиленный. Его колени тряслись, а кинжал Штанцлера от потерял где-то по дороге. Да и чем могло ему помочь обычное оружие?

— Зачем я вам? — простонал он, цепляясь руками за стену, чтобы не свалиться кулём на землю.

Мёртвая королева смотрела на него без всякой жалости.

— Вы станете служить мне, — повторила она так же безучастно, как прежде. — Возьмите мою лошадь.

— Зачем? — простонал Марсель, чувствуя, что ещё немного, и он умрёт просто так, без всякой мистики, только от одного заходящегося в неистовом стуке собственного сердца.

— Вы хотели ехать к герцогу Алве, — напомнила ему королева. — Вы поедете к нему.

— Почему… почему вы не едете сами?.. — с трудом выговорил Марсель, задыхаясь и хватая ртом воздух.

Выходец помедлил.

— Она не велит, — обронил он наконец, будто нехотя.

— Она? Сестра смерти? — наудачу спросил Марсель.

— Берите лошадь, — холодно оборвала его королева коротким приказом.

Она тронула поводья и подъехала ближе, словно собираясь спешиться. Марсель воспользовался этой заминкой и опять рванулся вперёд – отчаянно, как полузадушенная мышь рвётся из кошачьих когтей. Едва не падая, он тяжело потрусил вдоль стены, задевая её обнажённым плечом (халат и рубашка были разодраны в клочья), слепо шаря руками в поисках последней лазейки и сипя из последних сил:

— На помощь! На помощь!

Чёрный силуэт молнией метнулся ему под ноги, и Марсель тяжело рухнул, растянувшись во весь рост в осенней деревенской грязи.

Собака! Проклятая, предательская собака! Марсель едва не разрыдался от огорчения и ужаса.

Кладбищенская лошадь отступила, недовольно всхрапнув. Она замотала мордой, зацокала копытами, словно пыталась отогнать собаку, но не смогла. Марсель приподнял с земли залитое потом и саднящее после прыжка в сено лицо.

Бодрствующая собака?..

Живая бодрствующая собака!..

— Рамиро! — крикнул чей-то звонкий молодой голос. — Рамиро, ты где?

Кладбищенская лошадь в один миг повернулась к Марселю хвостом, коротким и стоящим торчком над округлым пегим крупом. Выходцу, похоже, не понравился этот маневр, и какую-то секунду королева пыталась подчинить клячу себе и развернуть обратно. Однако все усилия пропали втуне: кобыла фыркнула, резко подмахнула задом и в ту же минуту задала такого стрекача, словно за нею самой гналась Кладбищенская лошадь.

Марсель, не веря своим глазам, осторожно приподнялся на четвереньки.

Теперь он отчётливо услышал топот множества копыт. Где-то недалеко отсюда проезжал целый конный отряд человек в десять, а то и в дюжину. Похоже, один-два всадника повернули сюда следом за собакой.

— Рамиро! — повторил молодой голос, показавшийся Марселю смутно знакомым.

Какой-то из офицеров Карваля? Вероятно. Марсель сел на землю, тяжело привалясь к стене. Пусть его схватят эпинские мятежники – пусть его судят и расстреляют за убийство Штанцлера и за побег. Они хотя бы люди. Его вернут обратно в камеру, где ему жилось так тихо и спокойно! Подвал, милый эпинский подвал.

В тупик ворвался одинокий наездник.

Собака, спасшая Марселя от выходца, радостно кинулась навстречу хозяину. Тот резко осадил коня, который загарцевал в шаге у стены с Марселем.

— Кто вы? — спросил он.

— Виконт Валме, — ответил Марсель с облегчением, чувствуя конец своего страшного приключения.

— Виконт Валме? — повторил молодой голос удивлённо. — А почему вы сидите на земле, виконт? Вставайте. Я герцог Окделл.

Марсель вздрогнул, но почти сразу же вспомнил, что герцог Окделл не погиб под завалами Гальтары, как писал весною Робер Эпинэ. А кроме того, молодому Повелителю Скал только что удалось отогнать кладбищенскую нечисть одним своим голосом! Из двух видов выходцев Марсель однозначно предпочитал тех, кто не вымораживал его одним своим присутствием.

В тупик въехало ещё двое всадников – очевидно, герцогская свита. В руках у них были факелы.

— Что случилось, милорд? — тревожно спросил один из новоприбывших.

Окделл повернулся к своему слуге.

— Этот человек говорит, что он виконт Валме. Посвети-ка мне, Гиллалун.

Марсель с наслаждением почувствовал, как горячая волна воздуха коснулась его кожи. Прямо перед ним возникло лицо юного оруженосца Алвы: серые северные глаза посмотрели на него с тем бессознательным отчуждением, которое всегда отличало Окделлов. Марсель ясно увидел в тёмных зрачках собственное отражение: настоящее пугало в разодранном, заляпанном грязью халате, окровавленной рубашке и единственной домашней туфле, которая каким-то чудом ещё держалась у него на ноге.

— А почему вы в таком виде, сударь? — поинтересовался Окделл секунду спустя.

— Я бежал из плена, — пояснил Марсель. — Меня держали в Эр-Эпинэ. Как узника.

— Я не осведомлён об этом, — ответил Окделл сдержанно и выпрямился в седле. — Гиллалун, дай этому человеку свой плащ. Валме он или не Валме, его следует доставить к герцогу Алве для допроса. Поручаю его тебе.

И он повернул коня, намереваясь покинуть тупик.

— Ваша светлость! — завопил Марсель что было мочи и обеими руками ухватился за окделловский сапог. Ужас при мысли, что Кладбищенская лошадь может возвратиться, как только оруженосец Алвы скроется из виду, придала ему такие силы, что он готов был бежать за своим спасителем хоть босиком.

Телохранитель герцога схватился за кинжал, но Марсель не обратил на оружие никакого внимания.

— Не покидайте меня, ваша светлость! — проникновенно умолял он, простирая к Окделлу израненные о треклятую раму руки. — Делайте со мной всё, что вам угодно: хоть свяжите, хоть замотайте в мешок, хоть перебросьте через круп вашего коня как язычника. Я согласен на всё! Только позвольте мне больше никогда, никогда не расставаться с вашей светлостью!

Окделл оторопел. Вероятно он подумал, что странное чучело, именующее себя виконтом Валме, сбежало прямиком из бедлама.

— Позвольте мне оставаться в вашем присутствии! — не унимался Марсель, страстно прижимая к себе захваченный сапог. — Только поблизости от вас, прошу вас, ради всего святого!

Телохранитель герцога спрыгнул со своего коня и, ухватив Марселя за плечи, дёрнул его прочь от своего господина.

— Вы же меня знаете! — завопил Марсель в отчаянии. — Вы видели меня при дворе и у Марианны Капуль-Гизайль!

Окделл сделал жест, приказывающий слуге остановиться. Похоже, ему стало жаль несчастного сумасшедшего. Но ответить он не успел: тупик стал наполняться народом. Отряд, шум которого слышал Валме, повернул вслед за Окделлом в полном составе. Пятачок земли, куда выходец загнал Марселя, весь осветился заревом факелов.

— Что здесь происходит, сын мой? — спросил у Окделла пожилой человек в роскошной светло-серой сутане и мягкой широкополой шляпе. — Что вас задержало?

«Кардинал из Агариса!» — сообразил Марсель. — «Штанцлер говорил о нём сегодня! Как бишь его зовут?..».

— Ваше преосвященство! — воззвал он громко. — Я виконт Валме. Герцог Алва посылал меня с миссией в монастырь Святого Гермия, который в Граши. Вы наверняка наслышаны обо мне! Меня захватили эпинские мятежники.

— Этот человек уверяет, что он сбежал из Эр-Эпинэ, отче, — подтвердил Окделл. — Называет имя виконта Валме. Он странно выглядит, но мне кажется, что я узнаю его.

— Да-да, — отчаянно закивал Марсель. — Дело в том, что сегодня я убил графа Штанцлера.

По толпе пронёсся удивлённый гул. Окделл, нахмурившись, переглянулся с кардиналом. Марселю почудилось, что он без труда читает в их взглядах: «Сумасшедший!».