akchisko_san1 - Рики Макарони и Наследники Врагов
— Но вы чем тут заняты? — домогалась Мелани.
Ответить ей решился Френк.
— Из‑за него, — он ткнул в Рики пальцем, — моя бабушка подверглась нападению Упивающихся смертью. Она в госпитале святого Мунго, и я… не знаю, что дальше, — в глубоком расстройстве он опустил голову.
— Ты врешь! — внезапно вскинулся Рики. — Ты вообще почти незнаком с ней, и не прикидывайся…
— А я все равно переживаю! — выкрикнул в ответ Френк, делая шаг вперед, чтоб заслонить собой Мел. — Я не желаю, Макарони, чтобы мои близкие страдали из‑за тебя.
Хатингтон обогнула его и встала между ними, примирительно подняв ладони.
— В любом случае — довольно!
И Френк позволил любимой девушке увести себя от двух невменяемых типов. Они отошли на приличное расстояние, когда с огорода долетел до оставшихся голос Мелани.
— А как именно Макарони может быть к этому причастен, если он все время находился в «Хогвартсе»?
Несколько секунд Рики боялся повернуться к другу. То, что Эди заступился за него, отзывалось теплом в груди и побуждало надеяться, что, возможно, они все‑таки помирятся. А вдруг Эдгар сейчас передумает? И страх за миссис Дуглас холодным обручем сжимал сердце. Отец никогда не лгал; ее состояние не внушало больших надежд.
— Как ты? — спросил Эдгар. От него так и веяло деликатностью. Рики стало совсем не по себе.
— Могло быть и лучше, — безжизненно произнес он, уставившись на пол. Когда поднял глаза, оказалось, Эди стоит там же и смотрит на него.
— Лео забрал твоего кота в подземелья, — сказал Эди. — Он собрался там все ему показать.
— Это хорошо, — произнес Рики, заметно напрягаясь; вообще‑то это он обязан был следить за котом, а не бросать бедное животное в кабинете Дамблдора.
— Я не стану тебя расспрашивать, что случилось, — пообещал Эди.
— И так должно быть понятно, — кивнул другу Рики. — А что вам сказали?
— Это… Хагрид, — хуффульпуффец явно колебался, как начать. — Артур спросил у Тиффани Флинт, не знает ли она, куда я делся. Вот он услышал и попросил Артура задержаться. Ну и сказал насчет твоей… Это я виноват, что Эйвери примчался сюда. Он увидел, что мы остаемся, дождался нас и спросил, в чем дело. Ну, я ему и посочувствовал.
— Очень на тебя похоже, — сказал Рики и заставил себя улыбнуться. Он не хотел, что Эдгар решил, будто его обвиняют.
Тогда Эдгар жестом попросил его подвинуться и уселся рядом на камне, уставившись на запотевшие стекла теплицы. Он молчал, но было видно, что хуффульпуффец собирается сказать нечто, к чему он относится очень серьезно. Рики не мешал ему собираться с мыслями.
— Не обижайся, что я рассердился на тебя в тот раз, — сказал Эдгар. — Мне и в самом деле не понравилась твоя скрытность. Если бы не эти… воспоминания, — нашелся он, — я бы не опасался так. Мне и правда хотелось сначала за тобой понаблюдать — для твоей же пользы.
— Но тебя все‑таки смущало существование лорда Волдеморта.
Эди поежился, но замечания не сделал.
— На самом деле меня многое в тебе смущало, — признался он, — задолго до того, как все это выяснилось. Ты очень терпимо относишься к тем же Упивающимся смертью.
— Ты заметил? — голос Рики дрогнул. Он старался не обсуждать этого даже с Лео и с братом. Они говорили на эту тему только раз, когда он только получил память Лорда, и тогда Рики понял, что сочувствие вряд ли найдет. Он считал такое положение вещей справедливым. А вот теперь именно Эди Боунс, последний человек, которому он рассказал бы о своем беспокойстве за судьбу бывших соратников Темного лорда, поймал его, что называется, с поличным. Напряженно ждал Рики, что он скажет дальше.
— Да. Я даже, кажется, понял, почему, — кивнул Эдгар. — Если бы сумел отдать каждого на усыновление, то, наверное, был бы счастлив, да?
— Ну, со мной ведь это сработало, — смутился Рики, и тут же воспоминание о раненой экономке встало комом попрек горла.
— Знаешь, я много думал, что не всем дано исправиться. Но все равно надо верить в каждого человека, — кажется, Эдди принял какое‑то решение. — Я тебе расскажу, отчего я так разозлился. На самом деле, это раньше случилось, когда я узнал, что ты — по новой проживший жизнь Темный лорд. Не перебивай! — замахнулся он на Рики весьма раздраженно. — Помнишь, ты в прошлом году рассуждал о том, что негуманно держать заключенных в Азкабане и не давать им никаких шансов на исправление?
Рики не стал отпираться и подтвердил, что, в самом деле, был такой разговор.
— И я решил, — Эди глубоко вздохнул, — после школы заняться этим делом. Да, я хочу реформировать систему тюремного содержания. Ведь у магглов в этом направлении много сделано, все‑таки. Вот я и подумал. Почти в каждой семье есть Упивающийся смертью, например, у моего зятя троюродный дед…
— Это ведь твой боггарт, да? — вспомнил Рики. — Упивающийся смертью, в маске и капюшоне.
— Мне пора уже освобождаться от старых страхов, — покачал головой хуффульпуффец. — И я считаю, такая работа мне поможет. Но, когда все открылось, Мерлин, что со мной было! Я сразу вспомнил, что Темный лорд прекрасно умел убеждать. Некоторое время я обвинял тебя в том, что твое красноречие вынудило меня сделать столь дурацкий выбор, согласно которому я оставил предметы для ЖАБА в этом году.
— А теперь что изменилось? — Рики не скрывал, что потрясен планами хуффульпуффца. Сам он, при всем раскаянии и стремлении исправить ситуацию, как‑то не планировал заниматься Азкабаном. Так он и сказал.
— А тебя все равно туда не допустят, — трезво рассудил Эди. — Это же государственная служба. Тебе не доверят управление тюрьмой, и не надейся.
— Даже те, кто знает меня хорошо? — Рики подумал, куда бы рекомендовал его заботливый дядюшка Гарри.
— Тем более, — отрезал Эдгар. — Ты ведь самый настоящий слизеринец. С сомнительными, точнее, очень гибкими моральными принципами.
На это «самый настоящий слизеринец» предпочел не обижаться.
— Ну, поскольку у меня нет совести, ты вместо нее, — сказал Рики. — Серьезно, мне тебя не хватало.
Они разговаривали, казалось, очень долго, и обсудили множество различных тем. К причинам, по которым Рики избегает Селену, Эдгар отнесся с неожиданным сочувствием. Рики же, как выяснилось, очень интересно узнать, что Лаура уже дважды скандалила с мужем и при этом вела себя по–гриффиндорски буйно.
— Нам надо пойти к мадам Помфри. Иначе, я чувствую, насморка не избежать, — предусмотрительно заявил Эдгар.
Фельдшер, конечно же, не пожелала отпускать их просто так. Напоив обжигающим лекарством, она оставила обоих при себе на полдня. И впоследствии Рики считал, что для него это время, проведенное рядом с Эдгаром, принесло огромную пользу. Тот умел, не делая вид, будто ничего страшного не происходит, сочувствовать так, что Рики не раскис. Они проговорили часа четыре, пообедали вместе и поужинали, с перерывом на то, что Рики написал запрос в госпиталь святого Мунго с просьбой сообщать ему новости о миссис Дуглас. Сам он не решился бы сделать это, но Эди настаивал.
