akchisko_san1 - Рики Макарони и Наследники Врагов
Кубок оставался на месте. Он что есть силы дернул. Но кубок стоял, как приклеенный.
— На твоем месте, я бы не злил мистера Филча.
Рики не обратил на совет никакого внимания. Дамблдор же возник как будто из ниоткуда.
— Я хочу это выбросить, — жестко отрубил юноша.
— Я ждал, что тебе что‑то подобное придет в голову, — сказал директор.
— Вы что, шпионите за мной? — спросил Рики. Это было уже второе такое появление старого профессора, и оно раздражало.
Директор же теперь избегал смотреть на него прямо.
— Видишь ли, ученики не должны разгуливать по школе ночью, — напомнил он.
— А это не должно оставаться здесь, — парировал Рики. — Удивляюсь, как вам не стыдно допускать это.
Но Дамблдору было не стыдно.
— Ты не можешь изменить ход истории, — сказал он. — А этот кубок, осмелюсь заметить, тебе не принадлежит.
— Сэр, Вы будете мне рассказывать, что несете за него материальную ответственность? — резковато произнес Рики.
— Что здесь происходит?
К Дамблдору присоединился завуч «Слизерина» со свечой и в халате. Судя по всему, нечто, наверное, сообщение Дамблдора, вытащило его из постели, чему Снейп был не очень рад.
— Ваш ученик, Северус, желает выбросить трофей за особые заслуги перед школой, — мягко промолвил Дамбдлдор.
— Вот еще чушь! Кубок не твой, Макарони, — отрезал Снейп. — Поставь его на место сейчас же и отправляйся спать.
— Это кубок Назойлика, а я его прямой наследник, — догадался брякнуть Рики.
Профессора переглянулись, юноша же, опасаясь, что его остановят, решился. Он резко развернулся, чтобы бежать, дернулся, и его голова… свалилась с подушки.
Рики сразу понял, где находится, словно мгновенно перенесся из одной реальности в другую. Он лежал, затаив дыхание, и приводил в порядок мысли, при этом ухо чутко ловило малейшие шорохи. Ночью все стало совершенно другим, и его чувства обострились.
Нет, он, в принципе, хотел избавиться от трофея Реддла. Но не настолько, чтобы сейчас отправиться за кубком и мерзнуть не во сне, а наяву. К тому же перед Рики сразу встала задача — ну стащит он кубок, и что с ним делать? Превратить в птичку?
«Мерлин! Как же лень вставать», — подумал он, закрыл глаза и никуда не пошел.
Глава 13. Торжество дружбы.
К концу семестра стало очевидно, что нахождение в школе и учеба и в самом деле помогли Рики свыкнуться с проблемой бессмертия и прочими проблемами, унаследованными от Назойлика. Будучи занят и уроками, и общением, Рики понял, что постепенно возвращается к жизни. Однако это не означало, что все должно остаться таким же, как до сих пор, под девизом «ожидание и осторожность», — как высказался про себя Рики, когда Лео тактично свернул разговор пятикурсников о целях Темного лорда за слизеринским столом.
Перемены назревали давно, но только теперь к Рики вновь возвращалось чувство, что он — глава и создатель Клуба Единства, а следовательно, несет ответственность за здоровый климат в кругу друзей. Им всем необходима встряска, полагал он, от тоскливой атмосферы пора бы избавиться.
Рики убедился, что человек ко всему привыкает. Поступок малявок, по мере того, как он становился отдаленным прошлым, стал казаться ему уже не таким ужасным, хотя бы потому, что теперь милашка Рози драила в замке доспехи, и у нее не оставалось времени на то, чтобы допекать его своими шоколадушками.
И все же, в отличие от самого Рики, малявки жили полнокровной жизнью. Не то, чтобы ему было завидно, но они с Клубом никогда не нарушали правила подобным образом. А ведь они очень давно ничего не делали, и даже Лео уже не так стремился искать во всем «скрытые закономерности».
Рики смущали и другие обстоятельства. Его по–прежнему расстраивала ссора с Эдгаром, и более всего — то, что тот переживал из‑за своего двоюродного брата Джима. Рики все еще не был уверен, нужно ли рассказывать хуффульпуффцу причину неприятностей Джима с зельями. Долг дружбы обязывал его быть откровенным, но тот же долг повелевал оберегать душевный покой друга. Чувствуя себя неискренним по отношению к Эдгару из‑за Джеймса, Рики не решался напрямую поговорить с ним и не знал в итоге, как поступить. С этой целью он, однажды решившись, чтобы с кем‑то посоветоваться, отправился в штаб.
«Со стороны виднее», — подбадривал себя слизеринец, рассчитывая, если повезет, узнать беспристрастное мнение Дика как наиболее уравновешенного члена Клуба.
Но, открыв дверь, Рики понял, что лучше бы уж он туда не заходил.
На месте между столом и дверью, которое уже некоторое время служило в качестве позорного столба, находились Рози с Гермионой, грязные и окровавленные, так что юноша поначалу даже испугался. В качестве судей выступали потрясенный Эдгар и Артур, причем гриффиндорец обеими руками поддерживал собственную голову, несомненно опасаясь, что от тяжести проблем она отвалится. Он не обратил внимания на приход Рики, ибо в противном случае пришлось бы оторваться от назидательной беседы. В данный момент он, растеряв всякое самообладание, орал на кузину, что непременно прибьет ее.
— Не прибьешь! — завопила в ответ девчонка, пунцовая от злости. — Я тебе тогда твои три галеона не отдам, хановщик!
Рики невольно прикинул, что Артуру дороже — три галеона или душевный покой, но тут вспомнил, что в уравнении фигурирует еще бабушка Уизли, которая в случае кончины внучки точно обеспечит Артуру пожизненные угрызения совести, если они сами не возникнут естественным путем. Дальше рассуждать на эту тему слизеринцу не пришлось, поскольку ему сзади досталось дверью.
— Две недели! — торжествующе завопил ворвавшийся Филч, не потрудившись извиниться перед Рики. — Еще две недели, гадкие создания! — И, не успел парень ничего понять, как и завхоз, и девчонки испарились.
— А бабушка просила за ней присматривать, — пробормотал удрученный Артур, сразу сникая.
— А в чем дело? — Рики казалось, в этом году он спрашивал об этом непозволительно часто.
— Они попытались искупать кошку Филча, — сказал хуффульпуффец, ибо гриффиндорец неестественно зажмурился, словно отказывался принимать сей факт.
Из дальнейших объяснений Рики узнал следующее.
Согласно своей вредной природе, миссис Норрис проявила интерес к деятельности Рози во внутреннем дворе школы. И, что не менее естественно, испачкала лапы, а может, и не только лапы. Маленькая слизеринка испугалась, что, если кошка наследит в замке, то виноватой будет она, Рози.
Все присутствующие в штабе понимали обоснованность такого предположения. А вовремя появившаяся рядом с Рози участливая Гермиона предложила кошку Филча искупать.
— Моя сестричка всегда отличалась тягой к трудоемкой бестолковой деятельности, — проинформировал Артур.
