По извиистым волнам (ЛП) - Лейн Вал И.

— Он уже нашел это?

— Я не уверен, — пожал плечами Беллами.

Я на мгновение задумалась над его словами. Русалки. Они были его ключом к власти и богатству. Майло сказал, что Вальдес использовал их для заключения сделок с элитами и правителями мира, что делало его более могущественным, чем они. Если Беллами и знал об этом, то виду не подавал. Но, конечно, зачем ему показывать что-то подобное какой-то случайной девушке, которую он вытащил из океана?

— В любом случае, — Беллами опустил взгляд, и его волосы упали так, что я прижалась к корпусу. Тепла, которое я почувствовала на своем лице, было более чем достаточно, чтобы бороться с холодным ночным ветерком. Что-то снова поднималось во мне, скапливаясь в глубине души и в моей голове, как незваный гость, которого я изо всех сил старался не впускать. — Эту песню, если хочешь знать, пела моя мать. Она ждала отца на берегу, надеясь, что однажды он, наконец, вернется, как обещал.

Беллами покачал головой, словно пытаясь вырваться из невидимой сети. Когда он взял себя в руки, то странно посмотрел на меня.

— Не знаю, зачем я тебе это рассказываю, — сказал он.

Внезапно мне не понравилось, что он остановился. Я хотела узнать больше. Это было еще не все. Но только не в том случае, если он не расскажет мне.

«Заставь его рассказать тебе».

Голос в голове звучал громко, как перезвон колокола в пустоте. Я наклонилась ближе к нему и положила руку ему на колено, скользя вверх по бедру.

— Все в порядке, — сказала я мягко, почти шепотом. — Ты можешь рассказать мне все, что угодно.

Он прищурился и наклонился ко мне.

— Самое странное в этом то, что, клянусь, я слышу, как женщина поет эту песню на корабле моего отца, когда он находится в своей каюте. И это не голос моей матери.

Корделия. Так оно и было.

Я изучала его лицо. Он был суровым и красивым, а изгиб его губ притягивал меня, как стремительный поток воды.

— Почему бы тебе не спеть эту песню еще раз, Беллами? — Я даже не узнала свой голос. Соблазнительный тон, с которым прозвучали мои слова, вызвал у меня отвращение. Но я не могла этого остановить. И, не колеблясь, Беллами начал произносить слова вполголоса.

Затерянный в море

Ты мечтаешь обо мне?

Он сделал паузу, чтобы перевести дыхание. Я почувствовала его на своей щеке, потому что теперь между нами было расстояние всего в палец. Я открыла рот, чтобы пропеть следующую строчку, мягко, как перышко, касаясь его носа.

По зову волн

Я слышу тебя и ищу тебя

До тех пор, пока снова бродящее море

Не возвращает тебя ко мне.

Я услышала, как бутылка рома выпала из руки Беллами и покатилась по палубе. Он придвинулся ко мне всем телом, когда я допела последнюю строчку песни.

Он наклонил голову и прижался губами к моим губам. Я не остановила его. Я впилась в его губы своими и попробовала их на вкус, как свежую воду, которой я жаждала весь день на этом корабле. Его дыхание с запахом рома смешалось с моим, и я попыталась глубже ощутить его вкус на языке. Я позволила ему притянуть себя ближе. Моя рука, лежавшая на его бедре, продолжала блуждать по его телу, пока он не наклонился и не обхватил ее своей рукой, направляя ее туда, куда хотел. Он застонал, и я почувствовала, как это вырвалось у меня из горла, посылая дрожь по позвоночнику, и мне захотелось большего.

Я открыла глаза и посмотрела вверх, чтобы увидеть ярчайшую звезду над головой. Полярная звезда. И в этот момент я словно вырвалась из сна, в котором никогда не хотела оказаться. Беллами только что прикончил бутылку рома, но я была единственной, кто чувствовал себя пьяной. Звездное небо над головой закружилось, когда я заметила губы Беллами на своих и свои руки под его туникой. Это был момент, когда ко мне, наконец, пришла ясность. Не было сомнений, что я всегда что-то чувствовала к Беллами. Но это было то, чего я никогда бы не сделала. Так зачем же я это делала?

Беллами не был единственным, кто пережил разрушение проклятия, потому что у Беллами не было моего сердца. У Майло было. Я отдала свое сердце Майло. Так что, черт возьми, я сейчас делала? Это была не я. Это была не Катрина. Но пока я боролась с голосом в своей голове, я, наконец, нашла ее.

Я быстро отстранилась и прижала ладони к губам.

— Прости, — пробормотала я. — Не знаю, что делаю.

Беллами казался очарованным. Он потянулся к моему лицу и нежно провел ладонью по щеке.

— Это было не для показухи, любимая, — произнес он с пьянящей улыбкой.

— Я знаю, и мне жаль! — огрызнулась я, понизив голос.

Беллами склонил голову набок, все еще глядя мне в глаза.

— Знаешь, это самое странное. У тебя самые красивые голубые глаза. Синие, как море. Бьюсь об заклад, именно поэтому я тебе все рассказал. Потому что ты похожа на море.

Я почувствовала, как мое сердце упало. Мои глаза не были голубыми. Что бы со мной ни происходило, это явно было не то, чего я хотела. Но я не знала, как это остановить.

— Но подожди, да. Теперь они снова становятся коричневыми. — Беллами выпрямился, его голос стал громче, отчетливее и более сдержанным. — Ты… ты — одна из них?

— Одна из кого, Беллами? Расскажи мне, что ты знаешь, — потребовала я. На этот раз говорила только я, полная отчаяния.

— Ты — та, кем бы ни была женщина, появившаяся на корабле моего отца… У нее такие голубые глаза. Всегда. Но они становятся темно-синими. И он становится ее марионеткой. Ты контролируешь меня?

— Нет, — сказала я, — я имею в виду, не нарочно. Я не знаю, что со мной происходит.

— Так вот почему ты прыгнула в воду той ночью, не так ли? — Беллами встал, глядя на меня так, словно я была какой-то инопланетянкой. — Ты — сирена. Настоящая?

— Нет. Я имею в виду, да. Я имею в виду, я не знаю. — Мои слова прозвучали как судорожные вздохи.

— Это значит, что я не был сумасшедшим. Я знаю, что видел на корабле отца, — Беллами повернулся ко мне спиной и отошел на несколько шагов к правому борту корабля.

— О чем ты говоришь? — В отчаянии произнесла я, следуя за ним. Он проигнорировал меня. — Пожалуйста! — Я потянулась к его руке.

— Почему? — Он отдернул ее. — Ты все равно будешь манипулировать мной? Давай, снова превращай меня в свою марионетку и околдовывай.

— Беллами, я обещаю, я не пыталась…

— Нет, — произнес он. — Оставь меня в покое. — Сжав челюсти и наморщив лоб, он мягко оттолкнул меня, спускаясь по ступенькам к своей каюте. Как только он скрылся из виду, я тихонько прислушалась, не хлопнет ли дверь его каюты. С жжением в груди я подняла глаза к звездам, которые только что наблюдали за всем этим. И я никогда не чувствовала себя более одинокой и потерянной.

23. Послание в бутылке

Катрина

Я все гадала, как мне вернуть доверие Беллами, и гадала, действительно ли мне это нужно. Но какая-то часть меня, по крайней мере, должна была знать, что он не ненавидит меня.

Завтра мы должны были зайти в порт Нассау, и я больше всего на свете надеялась, что каким-то образом найду там Майло. Но как мне смотреть на него после того, как я только что поцеловала Беллами? Даже если в основном это была не я… а какая-то часть меня. Моя сторона сирены оказалась сильнее, чем я думала. Но у нее не было собственных желаний. Она просто заставляла меня действовать в соответствии с теми темными силами, которые у меня уже были. И это я ненавидела больше всего. Это сделало меня смелой, подлой и эгоистичной. И она знала, как одолеть меня.

Я отправилась на поиски МакКензи. Они с Ноем спали где-то под палубой, но я не знала точно, где именно. Спустившись в глубины темного корабля, я поискала их, держа в руках фонарь, который взяла с собой сверху, чтобы лучше видеть. Я проходила мимо рядов гамаков и спальных бараков, пока мое внимание не привлекла рука, подзывающая меня. Это была МакКензи, лежавшая на полу на груде одеял. Ной лежал, прислонившись спиной к стене, свесив голову набок, когда спал.