Светлана Багдерина - И стали они жить-поживать
Они взобрались на холм почти ползком по шершавой шуршащей траве и прижались к холодной, словно отполированной черной стене.
— Находка? — вопросительно прошептала Серафима, оглядываясь по сторонам в поисках октябришны.
— Д-да… — еле слышным дрожащим шепотом отозвалась та откуда-то слева.
Было похоже, что, в отличие от царевны, возвращение к замку далось ей не так легко и безболезненно, и если бы не ее клятва защищать свою благодетельницу и не роль, отведенная ей в плане, она бы набралась смелости и попросила подождать на расстоянии.
Желательно километров в сто.
— Ну, не дрожи так, Находочка, — Серафима бережно сжала холодную руку октябришны в своей — сухой и горячей. — Всё пройдет хорошо. У меня такое предчувствие, правда. Как ученица убыр, ты веришь в предчувствия?
— Д-да… Н-нет… Н-не з-знаю…
— Не веришь — проверишь, — сжала несопротивляющуюся ладонь Серафима. — Вот увидишь — прорвемся. И ты нам поможешь. Получится?
Находка перестала дрожать, сделала несколько неровных вдохов-выдохов, потом затаила дыхание и на выдохе кивнула, уже спокойнее:
— Да. Сейчас. Погодите.
Она отошла в сторону, повернулась к черной стене, сложила ладошки лодочкой и торопливо что-то в них зашептала.
Иванушка с интересом выгнул шею, выглядывая из-за плеча своей супруги, умруны обернулись, Серафима сжала кулаки, и тут же радостно перевела дыхание: между ладонями Находки возник и ожил бледный, пугливо вздрагивающий желтоватый огонек. Продолжая шептать, ученица убыр медленно обошла всех присутствующих, останавливаясь напротив каждого на несколько секунд, потом резко схлопнула ладони и тут же снова развела их. Огонек продолжал светиться, но теперь ровным голубоватым светом, заливающим все вокруг в радиусе трех метров.
— Всё, — несколько успокоившись, прошептала она. — Теперь, кроме нас, его никто не увидит. Можно начинать.
— Ну, что? — едва слышным шепотом дохнула в ухо Иванушки Серафима. — Готов?
— Готов, — так же беззвучно кивнул в ответ тот и приступил к делу.
Для начала ему предстояло найти участок стены, свободный от прижавшихся к нему умрунов, Находки и Серафимы.
Ему это удалось с третьей попытки, и он застыл перед открывшимся перед ним монолитом, размышляя, как бы сподручнее приняться за работу. Раньше стены резать ему не приходилось, но в его представлении это было делом хоть и трудоемким, но выполнимым, и вот теперь ему предстояло доказать это на практике.
Ощупав еще раз — на всякий случай — обреченный участок стены перед собой, он мягко и осторожно воткнул клинок по самую рукоятку в гладкий камень и повел его вниз, потом влево, затем вверх и вправо, пока проем будущего хода не был полностью очерчен, и тут же проворно отскочил в сторону, приземлившись на чьи-то ноги, чтобы избежать личного участия в следующем этапе, предусмотренном его планом: падения вырезанного фрагмента стены.
Владелец ног терпеливо промолчал, и лишь постарался как можно более тактично извлечь свои отдавленные конечности из-под каблуков царевича.
Тот шепотом ойкнул, извинился и отступил еще на шаг, перейдя на следующий комплект ног.
Потом повторил маневр.
И только тогда его внимание привлек более важный факт: стена оставалась на предписанном ей архитектором месте, и падать, по-видимому, не собиралась.
Может, ее надо подтолкнуть?..
Подковырнуть?..
Постучать?..
Произведя все три действия поочередно и вместе, Иван понял, что самое интересное только начинается.
— Ты ее по кусочкам отрезай, — посоветовала сдавленным шепотом супруга сразу, как только ей стал ясен смысл производимых царевичем манипуляций. — Ты же ее, наверняка, не насквозь прорезал.
Иванушка согласно кивнул и стал отрезать стену по кускам.
Делом это оказалось нелегким и еще более неблагодарным, чем он ожидал.
Через час стена была искромсана как жертва маньяка, Серафима и Находка замерзли, ему самому пот заливал глаза, а проход шириной в метр и высотой в рост Ивана углубился едва ли на полметра.
— Какой толщины эта стена, кто-нибудь знает? — тяжело дыша, он привалился спиной к неровной, ощетинившейся острыми ребрами и корявыми ямами иссеченной, расковырянной поверхности и стер рукавом с лица пот и мелкие осколки изувеченного камня.
— Сержант Щур как-то упоминал, что на этой стене могут свободно разъехаться две колесницы, — с готовностью сообщил Терентий.
— Две?.. А вы ничего не путаете? Сколько это в метрах? — предчувствуя недоброе, нервно поинтересовалась Серафима. — Со второй линии обороны, из моей башни, она не казалась настолько толстой…
— Метров пять-шесть, — предположил голос слева.
— Не меньше, — согласился с ним голос сзади.
Царевна задумалась.
— Иван, как ты считаешь, ты сможешь прорубить проход… пролаз… или хоть что-нибудь, через что мы могли бы пробраться внутрь, сквозь такую толщу?
— В принципе, уже положен неплохой задел, и, по моему мнению, нет ничего невозможного… — сам не веря в то, что произносят его губы, заговорил он, и с каждым словом — бодрым, вселяющим уверенность в успехе их предприятия — он всё больше понимал, что за ночь прорубить такую дыру не в состоянии даже его безотказный меч.
Вот если бы к волшебному мечу еще бы и волшебное кайло, или волшебную совковую лопату…
— …и это не может не подтверждать, что теоретически препятствий для выполнения нашей задачи не существует… — закончил он тоном, который чаще используется для произнесения заупокойных молитв и оглашения некрологов.
— То есть, ты не сможешь ее прорубить? — сделала правильный вывод из речи мужа царевна.
— Нет, смогу, — сердито тряхнул головой, он, отгоняя мрачные мысли, стиснул зубы и снова, с удвоенной яростью набросился на многострадальную стену.
Богатырский натиск продолжался в течение получаса, пока, наконец, похрустывая наваленным на землю фаршем из черного гранита, из провала не показался сам богатырь с убитым видом и не прошептал растеряно:
— Кажется, я уперся…
— Во что? — кинулись к нему все, и он развел руками:
— Мой проход стал получаться каким-то… сужающимся… иначе камень невозможно было вырубать… меч должен входить под углом… И вот как-то незаметно получилось… я оказался в клиновидном тупике…
— И что теперь делать? — плохо понимая объяснение, но сердцем чувствуя, что в клиновидном тупике ничего хорошего произойти не может, тревожно спросила Находка.
Иванушка понуро пожал плечами:
— Конечно, можно начать расширять этот проем, но, чтобы пробиться через стену в пять метров толщиной, нужно провести вычисления, составить пропорцию, вывести закономерность…
