Память льда - Эриксон Стивен

«У „Серых мечей“ опять появятся новобранцы. Как и тогда, после Капастана. Эти тенескарии уже не вернутся к прежнему своему состоянию. Им тоже нужно возродиться. У незнакомца, что поселился внутри Анастера… у этого новоявленного смертного меча Тогга и Фандереи… будет много забот. — Ворчун решил, что пришло время присмотреться к парню повнимательнее. — Не удивлюсь, если он окажется лучшим смертным мечом, нежели я. Ишь как важно восседает на своей кляче. И вера в нем настоящая. Этот над своими богами смеяться не будет. Ну не странно ли, я уже готов возненавидеть этого одноглазого ублюдка».

Анастер проезжал через лагерь тенескариев. Отовсюду к нему протягивались иссохшие руки. Тенескарии стремились дотронуться до него самого или хотя бы до его лошади. Позади юноши шла дестриант Вельбара. Ворчун сразу уловил распространявшиеся от нее волны целительной магии. Тайный орден Тогга и Фандереи набирал силу.

Анастер выехал из лагеря. Заметив Ворчуна, он остановил лошадь и стал ждать, когда тот подойдет поближе.

— Если не ошибаюсь, ты — Ворчун, смертный меч Трейка? — спросил он прежде, чем бывший командир караванных стражников успел открыть рот. — Дестриант рассказывала мне про тебя. Я рад, что мы встретились.

Он обернулся и посмотрел назад. Тенескарии не решались следовать за ним, как будто существовала некая незримая преграда, не выпускавшая их из лагеря. Анастер спешился.

— Несокрушимый щит велит мне держаться на виду, — поморщившись, сообщил он, разминая затекшие ноги. — Еще немного, и я начну ходить как виканец.

— Ты сказал, что рад встрече со мной. Почему?

— Ну, ты же смертный меч, верно? Меня они тоже почему-то так называют. Я подумал, ну, в общем… Что это вообще означает, кстати?

— Ты не знаешь?

— Нет. А ты?

Ворчун долго молчал, затем ухмыльнулся:

— В общем, тоже толком не знаю.

Анастер вздохнул с нескрываемым облегчением. Шагнул ближе и встал напротив Ворчуна:

— Хочу тебе кое-что рассказать. Прежде чем попасть в это тело, я служил разведчиком в малазанской армии. Я никогда не жаловал храмы. Считал, что они нужны жрецам, которые обирают бедняков: дескать, им так сподручнее выманивать у глупцов последние деньги, дабы обеспечить себе безбедное существование. А теперь на меня самого смотрят как на жреца. Скоро чудес потребуют. И дестриант, и особенно несокрушимый щит. До чего суровая женщина! Ну чего они от меня ждут? Я же не могу стать таким, как этот их Итковиан. У меня прямо сердце разрывается всякий раз, когда слышу его имя, хотя я даже не был с ним знаком.

— А вот я его знал, Анастер. Если хочешь совет — не относись ко всему слишком серьезно. Думаешь, я мечтал стать смертным мечом Трейка? Я ведь раньше был обыкновенным караванным стражником. Жизнь меня не баловала, но я довольствовался тем, что имел, и чувствовал себя вполне счастливым.

— Жизнь не баловала тебя, а ты все равно был счастлив?

— Представь себе, да.

Анастер вдруг по-мальчишечьи улыбнулся:

— Я тут в лагере «Серых мечей» наткнулся на бочонок эля. Не найти ли нам укромный уголок, где можно посидеть и спокойно поговорить?

— Я не против. Можно я еще и Каменную с собой прихвачу? Это моя подружка. Думаю, она тебе понравится.

— Договорились. Ты иди за своей подружкой, а я за бочонком. А потом встречаемся здесь же.

— Только не говори о наших планах ни Вельбаре, ни Норуле. Незачем им об этом знать.

— Ни в коем случае! Ни слова не скажу, даже если они станут меня пытать… — Анастер вдруг замолчал. Ворчун увидел, что лицо парня сильно побледнело. Потом он мотнул головой. — До скорой встречи, друг.

— До скорой.

«Друг?.. Наверное, он прав».

Анастер проворно вскочил на лошадь. Сразу было видно, что он привык ездить верхом.

«А ведь это совсем другой человек. Похоже, и впрямь в теле тенескария поселился бывший малазанский воин».

Ворчун проводил его глазами и отправился разыскивать Каменную.

У подножия холма стояли четыре кареты Тригалльской торговой гильдии, от которых по-прежнему валил не то пар, не то дым. Быстрый Бен что-то обсуждал с предводителем каравана — роскошно разодетым грузным мужчиной. Даже издали было видно, насколько толстяк утомлен дорогой.

Паран находился на вершине того же холма и вместе со сжигателями мостов ждал Дуджека. Беседа Быстрого Бена с тригалльским магом явно затягивалась. А тут еще к ним подошел Крупп, и разговор превратился в довольно шумный спор.

— О чем это они там толкуют? — спросила Хватка.

— Понятия не имею, лейтенант.

— Я вот что хотела сказать, капитан…

Ее тон насторожил Парана.

— Что случилось?

— Напрасно вы оставили меня за главную, капитан. Я тут такую кашу заварила.

Чувствовалось, что Хватке тяжело и стыдно смотреть ему в глаза, но она не отворачивалась.

— Напрасно ты казнишь себя, лейтенант. По большому счету, это ведь я вас всех бросил.

— Дуджек рассказал мне, чем занимались вы с магом. Это было гораздо важнее. Там, в башне, мы уж, признаться, решили, что никакой победы не видать, паннионцы все равно нас сомнут. Мы думали, что обречены. А оно вон как все обернулось. Может, вы и сами до конца не понимаете, насколько важно то, что сумели сделать вы с Беном. А я… я все испортила.

— Неправда, лейтенант, ты вышла из развалин цитадели сама и вывела уцелевших. Разве этого мало?

— Согласен, — послышался голос незаметно подошедшего к ним Дуджека.

На прославленного полководца было тяжело смотреть. За какие-то сутки он постарел на десять лет. Верховный кулак стоял ссутулившись, его единственная рука дрожала.

— Лейтенант, собери всех сжигателей мостов. Мне нужно с вами поговорить.

Хватка махнула, подзывая остальных.

— Все здесь? — осведомился Дуджек. — Хорошо. А теперь слушайте, что я вам скажу… Половина одной из тригалльских карет забита монетами. Это жалованье сжигателям мостов с учетом всех задержек и недоплат. Мертвым, как известно, деньги не нужны, а вот живым очень даже пригодятся. Там хватит на то, чтобы каждый из вас купил хороший дом и жил в свое удовольствие, до конца дней не заботясь о хлебе насущном. Тригалльцы отвезут вас в Даруджистан. Возвращаться в пределы Малазанской империи не советую. Мы с Тайскренном и Араганом официально засвидетельствуем, что все сжигатели мостов якобы погибли при штурме крепости и в сражениях внутри ее… Только не вздумайте мне возражать! Скворец хотел, чтобы эта война стала для вас последней… Он и сам собирался уйти из армии… Надеюсь, вы исполните последний приказ своего командира.

Да, в Даруджистане вам предстоит выполнить важное поручение. Тригалльцы привезли туда одного человека. Беднягу, можно сказать, буквально вытащили с того света. Сейчас его выхаживает высший алхимик Барук. Этот человек — малазанец. Он очень хочет видеть соотечественников, и прежде всего — малазанских солдат. Помогите ему, чем сумеете, а когда убедитесь, что сделали для него все возможное… вы вольны отправляться куда пожелаете.

Дуджек поочередно взглянул на каждого из них и удовлетворенно кивнул:

— Не люблю долгих речей. Тригалльцы ждут вас. А ты, капитан, задержись. Мне нужно переговорить с тобой. Хватка, будь любезна, позови сюда высшего мага Быстрого Бена.

— Высшего мага?! — изумленно вытаращила глаза лейтенант.

— Хватит уже этому хитрецу прятаться. Тайскренн настоял. Ну же, поторопись!

— Есть!

Паран глядел вслед спускающимся с холма сжигателям мостов. Дуджек трясущейся рукой смахнул с лица слезы и сказал:

— Пойдем со мной, капитан.

Паран последовал за ним.

— Ловко вы все устроили, верховный кулак, — заметил он. — Наверное, они рады.

— Не знаю, Ганос. Просто я сделал все, что смог. Я не хотел, чтобы последние из сжигателей мостов погибли на поле боя или при осаде очередного города. Довольно уже с них сражений. А я с остатками своего войска отправляюсь в Семиградье, на подмогу карательной армии адъюнктессы Таворы. Хочешь поехать с нами?