Память льда - Эриксон Стивен

Они стояли в просторном помещении с высоким потолком. Сзади виднелись арка и уходивший во тьму коридор. Впереди, примерно в полусотне шагов, у дальней стены возвышался помост.

Громоздкий трон с высокой спинкой, который долгое время главенствовал на помосте, сейчас был сдвинут в сторону. Передние ножки его упирались в нижнюю ступеньку, отчего казалось, что трон вот-вот опрокинется. Середину помоста занимали три саркофага из черного дерева.

Саркофаги стояли также и вдоль стен. Простые, без узоров и прочих украшений. Чтобы они занимали меньше места, их расположили вертикально. На поверхности каждого подрагивала черная магическая паутина.

— Берегись же всякий, кто посягнет на покой усопших, — пробормотал Быстрый Бен.

— Охранительные заклинания? — спросил Паран.

— И не только. Тут, капитан, много чего наворочено. Но мы с тобой можем не опасаться. Саркофаги сжигателей мостов находятся ближе к помосту, по обе стороны… Гляди-ка, они и Меченого удостоили такой же чести. — Маг указал на саркофаг, который, с точки зрения Парана, ничем не отличался от остальных. — Отрава все же доконала его. Морант умер незадолго до того, как первая волна солдат Дуджека высадилась в городе. — Быстрый Бен медленно подошел к другому саркофагу. — А здесь… все, что осталось от Колотуна. Немного. «Ругань» взорвалась почти рядом с ним… Я знаю, Колотун, ты спас остальных от к’чейн че’малля. Хватка мне подробно все описала. А я непременно расскажу Скрипачу, когда его увижу. — Маг помолчал, затем повернулся к Парану и вдруг усмехнулся. — Так и вижу, как его душа подпихивает «шрапнель» под врата Худа.

Капитан тоже улыбнулся, хотя это стоило ему немалых усилий.

Они шли дальше, и Быстрый Бен негромким голосом называл имена павших товарищей:

— Черенок… Пальчик… Деторан… Недотепа… Карапуз… Соломка… Брыкун… Выдумщица… Гладыш… Десалия… Ходок… Надо же! Я думал, баргасты не отдадут его тело. Хотя… он был таким же сжигателем мостов, как и остальные. Ты не видишь, Паран, но он там внутри, под крышкой, до сих пор продолжает скалить зубы.

Быстрый Бен закончил перечислять погибших. Больше трех десятков сжигателей мостов. Отряд, отданный под командование Парана.

Подняться на помост им не позволила магия Куральда Галейна. Ее паутина, внешне такая хрупкая, создавала непреодолимую преграду.

— Чувствуется рука самого Рейка, — пробормотал маг. — Эти… заклятия. Он их лично накладывал… Кстати, ты знаешь, что подвело Скворца?

Паран знал. Хватка рассказала ему, при каких обстоятельствах погиб бородатый командор. Но Быстрому Бену нужно было выговориться, и Паран не перебивал его.

— Это все больная нога виновата: сломалась в самый неподходящий момент. Еще немного, и он бы добил Каллора. Надо же, как не повезло. А ведь история эта тянулась с самого Даруджистана. Когда началась заваруха с яггутским тираном, все вокруг пошло трещать и рушиться. А Скворец просто оказался в неудачное время в неудачном месте. Вот его тогда на празднике упавшей колонной по ноге и шарахнуло. Говорили ему: вылечи как следует ногу, иначе добром не кончится…

«А теперь Хватка и остальные не спускают глаз с Молотка. Боятся, как бы не покончил с собой. Целитель во всем винит себя. И совершенно напрасно. Попробуй-ка совладать со Скворцом! Ах, Молоток, сколько раз ты, бывало, пытался вразумить командора. А он вечно твердил в ответ: „Давай в другой раз. Мне сейчас не до этого… Нога меня почти не беспокоит. Так, иногда слегка побаливает… Вот закончим войну, и тогда я полностью в твоем распоряжении, целитель…“ Ты не виноват, Молоток. Солдаты гибнут сплошь и рядом, такая уж у них участь».

Чародей вынул из сумки камешек и опустил его на пол возле помоста.

— Возможно, мне захочется наведаться сюда снова, — объяснил он, сопроводив свои слова грустной улыбкой. — Вместе с Каламом…

Паран не обладал магическим чутьем Быстрого Бена и не знал, в каком из трех саркофагов покоится тело командора.

«Да и так ли это важно? И Скворец, и две отчаянные малазанки защищали Рваную Снасть до последнего вздоха. Все трое ни разу не подвели тебя, колдунья».

— Нам пора возвращаться, капитан, — нарушил его раздумья Быстрый Бен.

Они медленно пошли назад, к арке. Там маг остановился и произнес, всматриваясь в темный коридор:

— А ведь они все здесь оставили. Ничего не взяли с собой.

— О ком ты говоришь? — не понял Паран.

— О Рейке и его подданных. Бросили здесь все свое имущество.

— Странно, с чего бы это? Они же решили обосноваться в Черном Коралле. А там сплошные развалины.

Быстрый Бен пожал плечами.

— Тисте анди, — бросил он таким тоном, словно бы говорил: «Да кто же их разберет».

У них за спиной возник кособокий портал. Чародей хмыкнул:

— А у тебя определенно есть свой стиль, капитан.

«Точно, стиль под названием „криворукий неумеха“».

— Иди первым, маг. Я за тобой.

Когда Быстрый Бен исчез в портале, Паран еще раз оглянулся на Тронный зал Рейка. Светящийся шар быстро тускнел.

«Скворец, благодарю тебя за все, чему ты меня научил. И вам, сжигатели мостов, тоже спасибо за все. Я был для вас не слишком хорошим командиром, особенно под конец. Наверное, было бы справедливо, если бы я погиб, сражаясь рядом с вами… Вряд ли вы теперь нуждаетесь в моем благословении. Но я все равно благословляю каждого из вас».

И капитан скрылся внутри портала.

Светящийся шар в последний раз вспыхнул, будто фитиль догорающей свечи, и погас. Один свет сменился другим, который уже не увидели ни Быстрый Бен, ни Паран. От черной магической паутины исходило слабое сияние. Ее таинственный танец продолжался.

Странная, жутковатого вида карета громыхала по дороге, двигаясь в сторону Коралла. Кнут Эмансипора Риза гулял по черным спинам волов, заставляя их ступать быстрее.

Заметив карету, Ворчун встал посреди дороги, ожидая, когда она приблизится. Сообразив, что даруджиец все равно не уйдет, старый слуга, бормоча проклятия, натянул поводья. Волы остановились. Эмансипор постучал в стенку у себя за спиной. Шкура к’чейн че’малля загудела, как барабан.

Дверца кареты открылась, и оттуда выпрыгнул Бошелен. Следом выбрался Корбал Брош.

Бошелен встал напротив Ворчуна, но его выцветшие серые глаза смотрели вдаль — на город, подернутый черной дымкой.

— Потрясающе, — прошептал некромант. — Просто мечтаю там поселиться.

Ворчун безжалостно расхохотался:

— Напрасные надежды! В Черном Коралле обосновались тисте анди. К тому же город теперь является частью Малазанской империи. Думаешь, там потерпят… причуды твоего друга?

— Он прав, — плаксивым голосом отозвался Корбал Брош. — Меня лишат всех развлечений.

Бошелен улыбнулся:

— Не горюй, Корбал. Ты погляди, сколько вокруг свеженьких трупов. Видишь? И к’чейн че’маллей порубили на такие миленькие кусочки. Да из всего это мы сможем построить целый дом!

Брош заулыбался, словно капризный ребенок, которому показали игрушку.

«Боги милосердные, не дайте мне когда-нибудь снова увидеть эту улыбку», — взмолился Ворчун.

— А теперь, полосатый командир, — продолжал Бошелен, — будь любезен, дай нам проехать. Но вначале — один вопрос.

— Спрашивай.

— Мне совсем недавно передали письмо. Накорябано отвратительным почерком, да еще на куске коры. Некто со странным именем Упертый Конь извещает, что он вместе со своими братьями собирается меня навестить. Ты что-нибудь знаешь об этом человеке?

— Не слишком много, Бошелен. Но могу сказать: Упертый Конь и его братья — в высшей степени достойные люди. Тебе обязательно стоит с ними познакомиться.

— Может, ты посоветуешь, как мне их принять?

— Я не мастак давать советы. Но раз уж ты спрашиваешь… я бы для таких гостей нарядился во все лучшее.

— Вот как? Спасибо, командир. А теперь сделай любезность…

Ворчун махнул ему рукой и пошел дальше.

Высокий курган, выросший за ночь, уже успел получить название — Дар Итковиана. Неподалеку от него «Серые мечи» соорудили временный лагерь. Туда из города и близлежащих лесов стекались горстки изможденных, отощавших тенескариев. Среди них распространилась весть о чудесном перерождении Анастера. Для тенескариев забрезжила надежда на спасение.