S-T-I-K-S: Гильгамеш. Том I (СИ) - Перваков Тимофей Евгеньевич
— Нам нужно избавиться от остаточной намагниченности, — пробормотал он, проводя пальцем по поверхности металлического держателя.
Обычные методы здесь не подходили, но вскрытие предыдущих слоёв тоннеля подарило им нужный материал — сегмент магнитного компенсатора, используемого в качестве буферного экрана в соседних отсеках. Горгон осторожно снял его, держа строго за края, чтобы не исказить поляризацию, и аккуратно подвёл к капсуле.
— Держи ровно, — обратился он к Марку. — Нам нужно медленно снизить градиент напряжённости, иначе структура осадка может нарушиться.
Марку пришлось затаить дыхание. Он медленно приблизил пластину к силовому модулю, искажение поля стало видимым даже невооружённым глазом — поверхность металла капсулы будто покрылась движущейся рябью.
Оскар тем временем прижимал фиксирующие элементы, постепенно ослабляя удерживающие механизмы. Самое сложное заключалось в том, чтобы при этом не изменить положение капсулы — любое смещение могло привести к её неконтролируемому сдвигу и изменению драгоценного вещества. Эйка помогала троице, как могла, но полностью устранить человеческий фактор было невозможно.
— Стоп, — скомандовал Горгон, проследив за изменениями в поле. — Вроде всё в порядке.
Теперь можно было приступить к освобождению крепежа. Горгон отогнул в мультитуле тонкий карбидно-керамический инструмент, предназначенный для работы с хрупкими конструкциями, и начал поочерёдно ослаблять фиксирующие сегменты.
— Почти… — выдохнул он, когда последний зажим утратил сцепление.
Теперь капсула висела буквально в воздухе, покидая силовую ловушку, в которой провела долгие годы. Осторожными, едва заметными движениями Горгон подхватил её антистатическим захватом и медленно перенёс в подготовленный герметичный контейнер с внутренней прослойкой, поглощающей остаточные заряды.
Когда крышка защёлкнулась, все трое выдохнули почти одновременно.
Внутри находилось всего десятитысячная доля грамма астата-223, заключённого в инертную керамическую оболочку. Но даже такое количество превосходило ценность любых благородных металлов, что когда-либо находимых на старой Земле.
Горгон удовлетворённо взглянул на контейнер и усмехнулся:
— Это того стоило.
Все трое переглянулись, не говоря ни слова. Оскар провёл рукой по лицу, будто смывая остаточное напряжение. Горгон коротко кивнул, убирая контейнер в надёжный отсек разгрузки. А Марк… Марк просто стоял, ощущая нечто странное. Не облегчение, не ликование, а едва уловимое тепло – слабый отголосок того, что когда-то могло называться радостью.
Это чувство не затмевало тяжесть, не вырывалось наружу и не просило выхода. Оно просто было. Тихое, незаметное, но настоящее. Как огонёк, тлеющий под слоем пепла.
Возможно, не существует лучшей передышки от гнетущих мыслей, чем поиски сокровищ в компании друзей. Чем сама возможность сделать шаг вперёд и не думать, что будет дальше.
Глава 33
Ina napāš alpim pitûtu iptaṭṭer
Šū ištēn amēlu Uruqim imḫaṣū
От дыхания Быка разверзлась яма,
Сто мужей Урука в неё свалились.
Эпос о Гильгамеше — Таблица VI
Мужчины вышли из отсека ускорителя частиц и, следуя по одному из узких штреков, тихо двинулись вдоль тёмного коридора. У стены, прилегающей к техническому узлу, они обнаружили складную, крепко закреплённую на стене раскладную лестницу. Прихватив её с собой, они направились в левый штрек, пока не столкнулись с массивной бетонной преградой. Однако Горгон, вместо привычного обращения участка стены для удобного прохода в следующий кластер, прицелился к точке на высоте почти пяти метров над землёй. Одного применения дара хватило, чтобы стена стала мутным гелем, сквозь который проблёскивал мерцающий свет.
Прислонив к стене взятую заранее лестницу, Марк ловко поднялся, доставая сапёрную лопатку для извлечения биогеля. Густая, аморфная масса его стараниями быстро исчезла, и спустя мгновения перед ним открылся просторный, вытянутый зал. Слабый свет пробивался сквозь редкие технические фонари, отбрасывая тусклые отблески на металлические перегородки. Вентиляционная система перестала работать, и поэтому вокруг стойко пахло навозом, комбикормом и дыханием живых существ. Вдоль потолка тянулась центральная поддерживающая балка. Под ней раскинулась широкая площадка свинофермы, уходящая вперёд на десятки метров, где в полумраке копошилась плотная масса живых тел. Чем-то привлечённые свиньи сгрудились в центральной части комплекса.
Марк спустился обратно, его лицо было напряжённым, но голос ровным:
— Впереди ферма, животных почти не видно. Они сбились в кучу где-то вдалеке.
Горгон молча кивнул. Этот маршрут был заранее всем известен и являлся наиболее безопасным среди доступных альтернатив. Старожил расстегнул крепления на поясе, доставая страховочную верёвку. Мужчины следовали примеру: из подсумков появились канаты с карабинами на концах, один из которых защёлкнулся на страховочной системе.
Поднявшись первым, Горгон уверенно встал на металлическую балку, проверил её устойчивость и закрепил второй карабин за трубопровод, протянутый вдоль всей протяжённости потолка. Уверившись, что конструкция выдержит нагрузку, он подал сигнал остальным. Марк и Оскар осторожно поднялись вслед за ним.
Продвигаясь по опоре, они обходили встречавшиеся на пути вертикальные колонны, перебираясь между крепёжными узлами, цепляясь за элементы инженерных конструкций. Их движение было осторожным, размеренным, отточенным многократными тренировками.
По мере приближения к центру они заметили очертания баррикад. Неупорядоченные нагромождения ящиков, металлических листов, мешков с комбикормом и различным хламом образовывали защитное укрытие. За ним угадывались силуэты людей — пятеро работников свинофермы, неистово отбивавшихся от волн заражённых свиней.
Снизу раздавались глухие удары, резкие хлопки сжатого воздуха, сопровождаемые утробным клокочущим визгом. Рабочие, загнанные в импровизированный бастион, сражались из последних сил, используя то, что ещё оставалось у них в руках — пневматические забойные болты. Эти устройства, созданные для того, чтобы мгновенно лишать свиней жизни на бойне, теперь служили оружием против восставшего стада. Каждый выстрел вонзал стальной штырь в череп заражённой твари, но сотни других продолжали напирать. Силы людей иссякали, руки дрожали от усталости, плечи вздымались от судорожного дыхания. Их движения становились всё менее точными, а ритм обороны всё хаотичней.
Марк обернулся к Горгону, его взгляд был полон немого вопроса: "Окажем помощь?". Но старожил лишь покачал головой, не прерывая движения. В таких условиях бой был бы самоубийством. Столкновение с несколькими сотнями заражённых, пусть даже не обладающих особым интеллектом, означало гарантированную гибель.
— Они обречены, — едва слышно прошептала Эйка, её голос звучал прямо во внутреннем ухе Марка. — Обрати внимание на дыхание людей: поверхностное, прерывистое. Лёгкие уже начинают работать иначе. Смотри на радужку — цвет неестественно тусклый, матовый. Это нарушение пигментного обмена. Мышечный тонус снижен, но неравномерно, посмотри на мелкую дрожь в пальцах — нервная система дезорганизуется. Они уже начали обращаться.
Марк сжал челюсти. Может, она и права, но легче от этого не становилось.
Люди внизу заметили троих мужчин на балке. Крики вспыхнули мгновенно, надрывные, пронизанные мольбой.
— Эй! Помогите! Мы здесь!
— У вас оружие! Ради Бога, спуститесь!
— Мы не продержимся! Они… они не заканчиваются!
Но мужчины продолжали идти вперёд. Они не могли сделать ничего, даже если бы захотели, пути вниз не было.
Один из рабочих, до последнего отбивавшийся от свиней, вдруг замер, его пистолет для забоя выпал из ослабевших пальцев. Его зрачки давно затянула мутная пелена, взгляд потерял осмысленность. Следующее движение было инстинктивным. Он рванулся в сторону ближайшего товарища, вцепившись в его плечо зубами.
