S-T-I-K-S: Гильгамеш. Том I (СИ) - Перваков Тимофей Евгеньевич
Оскар с недоумением огляделся.
— В смысле? Какие тут могут быть ценности? Это же просто труба.
Горгон покачал головой и медленно провёл рукой по идеально отполированному внутреннему покрытию.
— В этой «трубе» частицы разгоняли до околозвуковых скоростей, сталкивали их в высокоэнергетических режимах, создавая вещества, которые в обычных условиях просто не могут существовать, — произнёс Горгон, проводя ладонью по идеально гладкой стенке ускорителя. — Но здесь речь идёт не просто о коллизиях тяжёлых ионов.
Он медленно повернулся к товарищам, чуть прищурившись.
— В подобных установках получали гипотетические сверхтяжёлые элементы, которые в естественных условиях либо крайне нестабильны, либо распадаются в течение наносекунд. Но в этой модели ускорителя частиц, по всей видимости, применялась особая методика удержания, позволяющая стабилизировать элемент, который на обычной Земле существует лишь в считаных атомах, — астат-223.
Горгон постучал пальцем по массивной секции магнитного контура.
— Проблема астата в его крайней нестабильности. Он находится в области нейтронного дефицита, распадается через несколько часов и практически не встречается в природе. Но здесь использовалась многослойная система магнитных ловушек, комбинированная с лазерным охлаждением и плазменной сепарацией изотопов.
Он указал на сложную решётку сверхпроводниковых катушек.
— Обычно тяжёлые элементы получают при синтезе путём бомбардировки более лёгких ядер, но при этом они сразу же начинают радиоактивный распад. Здесь же, как мы с гильдейскими аналитиками полагаем, применяли резонансную изотопную коррекцию. Частица создавалась в состоянии магнитного захвата, после чего подвергалась ультракоротким лазерным импульсам в терагерцовом диапазоне. Это позволяло временно изменить квантовые энергетические уровни ядра, вводя его в метастабильное состояние.
Марк кивнул, стараясь уловить суть.
— То есть они буквально замораживали его распад?
— В некотором смысле, да. Ключевой момент — удержание изотопа в высоковакуумной камере и поддержание его в состоянии контролируемой когерентности. Благодаря этому ядро не подвергалось каскадной бета- и альфа-декомпозиции. В определённых условиях оно могло сохраняться практически вечно.
Оскар с сомнением покачал головой.
— Ну, допустим, а зачем он нам вообще нужен?
Горгон усмехнулся.
— Астат обладает уникальной гиперполяризуемостью. Его электронные оболочки можно заставить колебаться в узконаправленных резонансных частотах, что делает его идеальным компонентом для создания квантовых гравитационных сенсоров, голографических вычислительных систем и даже источников холодной энергетики. Но главное — его применение в эталонных часах.
Марк нахмурился.
— Ты про атомные часы?
— Именно. Его резонансная частота позволяет создать осциллятор с точностью, превышающей современные для Земных миров стандарты на несколько порядков. Он позволяет миниатюризировать атомные часы до размеров вируса, обеспечивая стабильность измерений на уровне квадриллионных долей секунды. И в Стиксе есть множество организаций, скупающих подобные соединения за любую цену.
Горгон глубоко вдохнул, затем коротко ударил по корпусу ускорителя.
— Теперь, думаю, вы понимаете, почему этот элемент так ценен?
Марк лишь кивнул. А Оскар задал вполне резонный вопрос:
— А заражённые нас не услышат?
— Только не здесь. Ускоритель частиц упирается в завал — там расположен кластер, обваливающийся при перезагрузке. А оловорудная шахта пустует. Если и были бы тут заражённые, то мы бы их уже увидели или почуяли. Поэтому приступим.
Горгон первым шагнул внутрь тоннеля. Следом за ним отправились и молодые люди. Линза тут же выделила ключевые конструкционные элементы. Основной корпус представлял собой многослойную структуру из магнитных сверхпроводников, нанокомпозитов с высокой термостойкостью и вакуумных каналов для стабилизации заряженных частиц. Вдоль стен шли модули корректировки пучка, охлаждающие секции и сложная система энергоснабжения.
Поиск нужного отсека занял время, но они действовали наверняка. Горгон точно знал, что искал, ведя остальных по едва заметным признакам, выдающим скрытый технический модуль.
— В таких установках всё критически важное размещали в многоуровневых отсеках с модульной компоновкой. Это означает, что нам придётся вскрывать несколько слоёв, прежде чем доберёмся до ловушки для ионов, — пояснил он, ощупывая металл, прислушиваясь к изменению звука под пальцами.
Тоннель был собран из сегментов с многослойной обшивкой: внешнее термостойкое покрытие, под ним ударопрочные каркасы с системой жёсткости, ещё глубже — внутренний магнитный контур, экранирующий от электромагнитного фона. Если вещество действительно сохранилось, а бывало, что вскрывая оболочку, мы не находили ничего, то оно находилось в самом сердце этой сложной структуры.
— Вот здесь, — наконец определил Горгон, касаясь тонкого зазора между сегментами. — Это крепление сервисного модуля. Но не думайте, что его можно просто снять — он зафиксирован на несколько степеней защиты.
Он кивнул Марку и Оскару:
— Работать будем вместе.
Сначала следовало избавиться от наружного термозащитного слоя. Горгон достал из разгрузки тонкий полимерный нож и начал методично подрезать герметизирующий слой вдоль линий соединения.
— Это углеродная матрица, армированная тугоплавкими волокнами. Обычным лезвием тут не обойдёшься, но этот нож пропитан раствором с ионными абразивами — он расщепляет связующие полимеры.
Оскар с усилием поддел освобождённый участок и, напрягая руки, медленно снял защитную оболочку, открывая следующий слой.
Теперь перед ними был прочный титано-ванадиевый сплав, соединённый не болтами, а замковыми креплениями с дифференцированным натяжением. Горгон провёл пальцем по краям и нахмурился.
— Тут применяется термическое расширение. При сборке этот сплав нагревали до критических температур, после чего он плотно охватывал соединения. Разбирать его — тот ещё геморрой..
Марку и Оскару пришлось использовать компактные дюбельные домкраты, взятые на складах "Глухаря", которые они установили по краям стыков. Медленно увеличивая давление, они постепенно разжимали соединение, пока Горгон, используя тонкий рычаг, не ослабил фиксаторы.
Сегмент с тяжёлым скрежетом сдвинулся, обнажая внутреннюю часть конструкции.
Оставался последний слой — внутренний магнитный экран, состоящий из чередующихся пластин сверхпроводников и ферроэлектрических композитов. Именно здесь находилась ловушка для ионов.
— Осторожно. Этот слой раньше находился под постоянным воздействием мощного магнитного поля. Может быть остаточная поляризация.
Горгон приложил руку к пластине, проверяя её проводимость, затем взял в руки антистатический браслет и накинул его на запястье, давая сигнал Марку сделать то же самое.
— Здесь нужен комплексный подход. Я буду ослаблять крепления, а вы держите плиты, чтобы они не сместились резко.
Оскар и Марк зафиксировали защитные листы, а Горгон начал методично их отсоединять, работая узким инструментом, напоминающим хирургический шпатель.
Наконец, последняя пластина отошла, и перед ними оказалась сердцевина отсека: капсула с микроскопическим, почти невидимым, слоем астата.
— Вот он, родимый, — тихо произнёс Горгон.
Они стояли над добычей: маленькой вытянутой капсулой длиной не более пяти сантиметров, чувствуя приятную удовлетворённость от выполненной работы. Неожиданной работы, но тем не менее интересной, и как обещает бородач, прибыльной. Однако оставалась финальная стадия — извлечение сокровища из «логова дракона».
Процесс требовал филигранной точности, поскольку даже малейшее нарушение структуры удерживающего модуля могло привести к потере драгоценного вещества.
Горгон внимательно осмотрел посадочное место капсулы. Она удерживалась не механическими креплениями, а системой сверхпроводящих ловушек, оставшихся под остаточным полем разомкнутого магнита. Любая попытка грубой демонтажной работы могла вызвать неравномерный перераспределённый потенциал и спровоцировать деградацию вещества.
