Дж. Уорд - Темный любовник
— У тебя, что, нет других дел? — потребовал он.
— Неа.
— Как же мне повезло.
Не в силах сохранять неподвижность, Роф подошел к дивану и поднял свою байкерскую куртку. В нее все равно необходимо по-новой распихать оружие, а так как Тор, похоже, совершенно не спешил тащить свой зад в направлении выхода, отвлечься на что-либо было лучше, чем орать.
— Той ночью, когда не стало Дариуса, — начал Тор, — он сказал мне, ты отказался выполнить его просьбу и позаботиться о ней.
Открыв шкаф, Роф потянулся к отделению, наполненному метательными звездочками, кинжалами и цепями. И, не глядя, отыскал нужное. — Ну, и?
— Почему ты передумал?
Роф крепко стиснул зубы, едва удерживаясь от взрыва.
— Он мертв. Я перед ним в долгу.
— Ты задолжал ему еще и при жизни.
Роф резко обернулся. — У тебя ко мне еще какие-то дела? В противном случае проваливай отсюда ко всем чертям собачьим.
Тор поднял руки. — Полегче, брат.
— К черту полегче. Я не стану говорить о ней ни с тобой, ни с кем-либо еще. Усёк? И не вздумай трепать эту тему с братьями.
— Ладно, ладно. — Тор отступил к двери. — Но сделай себе одолжение. Разберись, что у тебя происходит с этой женщиной. Слабость, о которой ничего не знаешь, смертельно опасна.
Роф зарычал и принял атакующую стойку, наклонив вперед верхнюю часть туловища. — Слабость? И я слышу это от мужчины, который достаточно глуп, чтобы любить свою шеллан? Ты, должно быть, шутишь.
Наступила долгая тишина.
А затем Тор тихо произнес, — Мне повезло найти любовь. Я ежедневно возношу хвалу Деве-Летописице за присутствие Велси в моей жизни.
Рвущееся из Рофа раздражение, подстегнутое чем-то неуловимым, выплеснулось наружу. — Ты просто жалок.
Тор втянул в себя воздух. — А ты уже столетия, как мертв. Но все кишка тонка отыскать какую-нибудь могилку и наконец похоронить себя в ней.
Роф швырнул на пол кожаную куртку. — По крайней мере, я не подкаблучник.
— Миленький. Гребаный. Костюмчик.
Роф двумя большими шагами преодолел разделявшее их расстояние, и второй вампир лицом к лицу встретил его. Тормент был крупным мужчиной, с широкими плечами и длинными, сильными руками. Самый воздух между ними завибрировал угрозой.
Роф неприятно оскалился, клыки удлинились. — Используй ты на защиту нашей расы хоть половину того времени, что тратишь, таскаясь по пятам за своей женщиной, мы, может, и не потеряли бы Дариуса. Никогда не приходило в голову?
Смертельная мука выплеснулась из брата, словно кровь из раны в груди, его раскаленная добела агония осязаемо сгустилась в воздухе. Роф вдохнул этот запах, втянув пламя страдания глубоко в легкие, до самой души. Тот факт, что он сбил с ног благородного и храброго вампира столь низким ударом, наполнил его ненавистью к себе. И, ожидая нападения от Тора, он радовался этой внутренней ненависти, как доброму знакомому.
— Поверить не могу, что ты это сказал. — Голос Тора дрожал. — Тебе надо…
— Я не нуждаюсь в твоих никчемных советах.
— Пошел ты! — Тор с размаху впечатал кулак ему в плечо. — Ты их все равно выслушаешь. Тебе стоит научиться отличать друзей от врагов, ты, высокомерная задница. До того, как останешься в полном одиночестве.
Роф едва слышал, как за Тором захлопнулась дверь. Голос в его голове, который вопил, что он — жалкий кусок дерьма, перекрывал все остальное.
Он набрал побольше воздуха в грудь и опустошил легкие громоподобным рёвом. Звук распространился по комнате, заставив задребезжать двери, незакрепленное оружие и зеркало в ванной. В ответ неистово полыхнули свечи, пламя лизнуло стены, стремясь освободиться от фитилей и уничтожить все, до чего дотянется. Он орал, пока ему не показалось, что горло сейчас разорвется, пока грудь не стала гореть огнем.
Однако, замолчав наконец, он не ощутил никакого облегчения. Одно лишь сожаление.
Роф двинулся к шкафу, достав оттуда девятимиллиметровую «беретту». Вставив обойму, он заткнул пистолет за пояс слаксов на спине. Затем направился к двери и взбежал по лестнице, перешагивая через две ступеньки; казалось, его длинные ноги просто пожирают расстояние до первого этажа.
Войдя в гостиную, вампир прислушался. Пожалуй, тишина для всех к лучшему. Ему необходимо взять себя в руки.
Переходя из комнаты в комнату, он остановился перед накрытым по его просьбе столом. Два места на одном конце. Хрусталь и серебро. Свечи.
И он еще назвал своего брата жалким?
Если бы все это бесценное барахло не принадлежало Дариусу, он одним махом смёл бы его на пол. Роф протянул руку, будто стремясь во что бы то ни стало последовать своему импульсивному желанию, но тут помешал тесный пиджак. Он вцепился в отвороты, собираясь сорвать с себя это тряпье и спалить его, как вдруг открылась передняя дверь. Вампир резко обернулся.
Вот и она. Переступила порог. Прошла в холл.
Роф уронил руки.
Она была в черном. Волосы заколоты. От нее веяло ароматом… цветущих по ночам роз. Он сделал глубокий вдох, и его тело тут же стало каменно-твердым. Инстинкты требовали, чтобы она немедленно оказалась под ним.
Но в следующий миг его настигли ее эмоции. Она нервничала и сохраняла настороженность. Отчетливо ощущая ее подозрительность, он испытал извращенное удовольствие, видя, как она избегает его взгляда.
Его раздражение вспыхнуло с новой силой.
Фритц возился, запирая двери, но счастье доджена так и изливалось в окружающее пространство, мерцая подобно солнечному свету. — Я принесу в гостиную вино. И подам первое блюдо приблизительно через тридцать минут, хорошо?
— Нет, — скомандовал Роф. — Мы сядем немедленно.
Фритц выглядел озадаченным, но затем четко уловил направление эмоций Рофа.
— Как пожелаете, Хозяин. Значит, прямо сейчас. — Дворецкий исчез с такой скоростью, словно на кухне полыхал пожар.
Роф уставился на Бет.
Она отступила на шаг назад. Надо полагать, от его свирепого вида.
— Ты выглядишь… иначе, — сказала она. — В этой одежде.
— Если ты считаешь, что она сделает меня более цивилизованным, не обманывайся.
— Я так не думаю.
— Хорошо. Давай побыстрее покончим с этим.
Роф направился в столовую, решив, что она последует за ним, если захочет. Если же нет, черт побери, то оно, наверное, и к лучшему. В любом случае, он вовсе не спешит очутиться в ловушке за столом.
Глава 25
Бет наблюдала, как Роф ленивой походкой шел по направлению к столовой. Он выглядел так, словно ему было глубоко плевать, присоединится ли она к нему за столом.
