Эйдзи Микагэ - Пустая шкатулка и нулевая Мария. Том 6
До меня начинает доходить, к чему она клонит.
– Ты хочешь сказать, что твои действия – т р ю к, ч т о б ы з а м а н и т ь К а д з у в «К и н о т е а т р г и б е л и ж е л а н и й»?
Янаги медленно, серьезно кивает.
– Да. Или ты не согласен, что это самая мощная угроза? Вовсе не нужно делать гадостей с пальцами Касуми-сан!
Стратегия с участием Моги была всего лишь отвлекающим маневром, бессмысленной уже мерой против «О». Неудивительно, что Янаги поняла, что это неэффективное средство.
– Отонаси-сан. Кадзуки-сан ведь придет, верно? – спрашивает она, поворачиваясь к Ае для подтверждения.
Ая, до сих пор в нашем разговоре не участвовавшая, отвечает:
– …Да, наверняка.
Ее слова можно считать мнением эксперта.
– Видишь, я помогла тебе, Омине-сан!
Благодаря Янаги Кадзу идет сюда.
И мы будем противостоять друг другу лицом к лицу.
Я молча думаю. Блин… в о т с п а с и б о, ч т о в ы в а л и л а э т о в с е н а м е н ыя.
Не то чтобы я сам не рассматривал этот вариант – пригрозить Кадзу стиранием памяти Марии. Я прекрасно знал, что это позволит мне заполучить Кадзу сюда.
Но зачем мне идти на такой риск?
Если он узнает о наших намерениях заранее, он сможет лучше спланировать ответ – шансы, что он как-то вмешается в наши планы, вырастут. Это становится тем более важным, что он обладает потрясающей способностью уничтожать «шкатулки».
Если бы Янаги хотела мне помочь, она бы состряпала какую-нибудь совершенно не относящуюся к делу историю и ее скормила бы Моги.
Кстати, я удивлен, что она готова настолько далеко зайти, чтобы разделить Кадзу и Отонаси…
– Кадзу возненавидит тебя за это.
– Еще чего! С какой стати? – небрежно отвечает она. – В конце концов, я сделала все, что в моих силах, чтобы не дать тебе причинить вред Моги-сан, и более того, я передала ему твой план, не так ли? Если уж на то пошло, ему есть за что благодарить меня, а не ненавидеть.
…Что она вообще несет? Впрочем, если подумать… она права.
С точки зрения Кадзу, то, что Янаги выдала ему мой план, означает, что она на его стороне. И она пыталась защитить Моги, это тоже правда. Да, эта девка хорошо играет роль, которую Кадзу ей отвел.
Она тщательно планирует свои шаги, чтобы сохранить его хорошее отношение.
– Ну, спасибо, ты мне так помогла…
Ее действия должны послужить и ее собственной безопасности. Теперь, когда Кадзу знает, что я хочу стереть память Аи, он поймет, что Янаги – потенциальная жертва «Ущербного блаженства»; естественно, он попытается предотвратить это – попытается придумать, как защитить Янаги.
Короче, Янаги действовала так, чтобы повысить шансы на собственное спасение.
– …В общем, ты, может, так и считаешь, Янаги, но на самом деле ты только что сама вырыла себе могилу.
– Э? – она пучит на меня глаза. Я хватаю ее «тень греха». – …Аа, ААА!!!
Попробуй-ка на вкус грех убийств, которые ты совершила в «Игре бездельников».
– АААААА! АААААААААА!!!
Эту боль вытерпеть невозможно.
– Я считал необходимым использовать «Ущербное блаженство» у Кадзу на глазах, чтобы создать максимальный эффект. Но сейчас, когда он знает, что я собираюсь стереть память Отонаси, и мы знаем, что он идет сюда, все меняется. Кадзу поймет, что произошло, если Отонаси уже потеряет память к его приходу. Так мы и сломим его волю.
Янаги валится с кресла.
– АААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!!!
– Возрадуйся, ибо твои действия приведут Кадзу к поражению. И отчайся, и взмолись об «Ущербном блаженстве».
Ее грех – убийство.
Янаги, конечно, та еще хитрюга, но в душе она добрый человек – чистая, совсем не преступница. Столь тяжкий грех ей нипочем не вынести.
И все же –
– …Я отказываюсь, – выдавливает она, к моему удивлению. – Я отказываюсь. Если я это сделаю – значит, я проиграла «Игре бездельников». Конечно, я чудовище, раз сделала то, что сделала, но это было неизбежно. Иначе было не выжить. Раз у меня не было выбора – я должна принять то, что сделала, хорошо это было или плохо.
– Кончай нести ерунду, убийца.
– Заткнись! Я не допущу, чтобы его усилия пропали зря. Кадзуки-сан каждый день ко мне приходил, когда я сидела взаперти у себя в комнате, и раз за разом объяснял, что у меня просто не было выбора. Он простил меня. И поэтому, пусть мне очень больно, я все равно не проиграю своим грехам… не проиграю!
– …Сколько ты еще сможешь так говорить?
Что бы она сейчас ни несла, долго она не продержится. Мне надо просто подождать, пока она не запросит пощады.
Однако.
– Прекрати, Омине! – кричит на меня Ая. – Я отказываюсь применять «Ущербное блаженство», если ты заставляешь кого-то просить о нем!
Я отпускаю «тень греха» Янаги.
– И не смей это больше повторять! Все, я решила: я ни за что не воспользуюсь «Ущербным блаженством», если ради этого ты заставишь кого-то страдать!
Она сама серьезность.
И потому Янаги освобождается от своей боли.
– Уу… ааа… ааа… – стонет она, сердито глядя на меня; слезы текут по ее щекам. – …Уу… ха-ха… ты это слышал?.. она не собирается применять свою «шкатулку» так, как тебе хочется… так тебе и надо!
Собрав остатки сил, она залезает в свое кресло и лежит там без движения.
– Кадзуки-сан… – шепчет она. Апеллирует к сочувствию Кадзу, хоть его и нет здесь? Так или иначе, теперь мне ясно: Янаги проинформировала его о моих планах, потому что хотела остановить меня.
– Блин, сучка тупая…
Какая досада. Мой план бы нормально сработал, если бы я ее подчинил себе как положено.
…Или это из-за Кадзу она может сопротивляться моей «шкатулке»? Потому что Кадзу сражался с «Игрой бездельников» и терпеливо помогал Янаги восстановиться после нее?
На меня накатывает волна слабости. Я погружаюсь в кресло.
Девушка-фанатичка все это время остается в полустоячем, полусидячем положении и смотрит на меня встревоженно.
Она действует мне на нервы.
– Проваливай.
– Чего?
– Уйди с глаз моих.
Она явно недовольна, но, поскольку верит в меня всецело, не осмеливается перечить моим приказам. Она встает и послушно выходит из зала.
– …
Фильм идет своим чередом, сцена за сценой.
Совсем скоро мне придется смотреть, как Рино жжет спину Коконе сигаретами.
✵
Ладно, мое преимущество нейтрализовано Янаги. Головная боль и тошнота усиливаются, и с каждой минутой я слабею; однако все равно мне необходимо привести мысли в порядок и разобраться с ситуацией.
Держась руками за голову, я пересматриваю свои планы.
С момента окончания фильма «Повтор, сброс, сброс» мое положение ухудшилось. Вот пять изменений, о которых мне известно:
● «О» больше не на стороне Кадзу.
● Кадзу теперь умеет давить «шкатулки».
● Я понял, что «владелец» «шкатулки», в которой я сижу, – Коконе Кирино.
● Кадзу идет сюда.
● Ая отказывается использовать «Ущербное блаженство», если я силой заставляю кого-то просить ее.
С учетом этой новой информации мне надо изменить тактику. Изначально я считал, что мне достаточно сломить волю Кадзу; сделать это – и он сам отдаст «Кинотеатр гибели желаний».
Я ошибался. Даже если мне удастся одолеть Кадзу, я все равно проиграю, потому что Кири сохранит «Кинотеатр».
Тем не менее сломить Кадзу необходимо; я во что бы то ни стало должен нейтрализовать его разрушительную силу.
Для достижения победы мне достаточно выполнить следующие условия:
1. Привести «владельца» «Кинотеатра», Коконе Кирино, сюда до конца 11 сентября и заставить ее бросить «шкатулку».
2. Сломить волю Кадзуки Хосино, прежде чем он прикоснется к моей груди. Для этого заставить Аю воспользоваться «Ущербным блаженством», что заодно сотрет ее воспоминания о Кадзуки Хосино.
Какого дьявола? Как вообще можно выполнить эти условия?
Во-первых: как прикажете тащить сюда Кири? Как я смогу заставить ее отказаться от «шкатулки»? Как вообще я смогу ее убедить, если ее «шкатулка» подчинена одной-единственной цели – уничтожить мою? Мне никак не суметь всего за час перевернуть чьи-то твердые убеждения. Значит, надо найти способ уничтожить ее «шкатулку» силой.
Но у меня нет никаких средств сделать это. Невозможно.
Дальше, как я заставлю Аю воспользоваться «Ущербным блаженством»? Мне придется насильственно приволочь сюда кого-то из друзей Кадзу, вдобавок того, которому было бы интересно «Ущербное блаженство». Даже если мне это удастся, вряд ли этот человек так быстро примет окончательное решение воспользоваться «шкатулкой» Аи, а это даст Кадзу возможность уничтожить мою «Тень греха и возмездие». В конце концов, ему всего-то надо притронуться к моей груди.
