Лихие. Депутат (СИ) - Вязовский Алексей

— Чего это она здесь забыла? Родственник у нее тут, что ли? — удивился директор и погрузился в свои мысли.

Олег Викторович почти уже забыл про странную посетительницу, но машины внизу и не думали уезжать и негромко фырчали мощными моторами. Февраль все же, греются. Вдруг дверь открылась, и в его кабинет зашла та самая дама, которая вблизи оказалась еще красивее. А еще в ее ушах загадочным блеском сияло как минимум по карату…

— По карату? — удивился Василич. — Ты же говорил, у них денег куры не клюют. Я думал, там хотя бы пять карат будет…

— Елена Геннадьевна считает, что пятикаратники — это для жлобов, — пояснил Месяцев. — Ей не нужно таким способом свой статус подчеркивать. Не перебивай. Так вот…

— Почему у вас люди лежат в луже мочи? — звенящим от ярости голосом спросила дама. — Где памперсы для взрослых, которые передал наш благотворительный фонд? Мы профинансировали установку пластиковых окон, и где они? Дует из всех щелей! Где функциональные кровати и антипролежневые матрасы? Да где, в конце концов, телевизоры в палатах? Их точно привезли сюда!

— А вы, собственно, кто такая, дамочка? — недоуменно поднял бровь директор. — И по какому праву тут распоряжаетесь? Тут государственное учреждение, и я вам никаких отчетов давать не обязан.

— У вас ветеран войны лежит в третьем блоке, — прошипела дама, и теперь она не казалась Олегу Викторовичу такой красивой. Фурия просто. — Его не переворачивали несколько недель. У него в пролежне голая кость торчит! Его матрас разложился от мочи, а панцирная сетка врезалась в тело!

— Я сейчас милицию вызову! — побагровел Олег Викторович и взялся за трубку. Но та молчала.

А вот дама смотрела на него и презрительно улыбалась. Видимо, она знала, почему не работал телефон.

— Семен! — крикнула она, и в кабинет протиснулся двухметровый громила, который посмотрел на Олега Викторовича так, что у него поджилки затряслись. А дама пояснила.

— Семен служил в Афганистане. И в одной из палат у вас лежит ветеран Афганистана без ног…

— Он алкоголик! — поспешно ответил директор пансионата. — Он просто ненормальный алкоголик.

— В общем, так, — дама сморщила тонкий аристократический носик и повернулась к громиле. — Семен, ты с ребятами остаешься здесь. Разберитесь тут, но я очень прошу, постарайтесь хоть в этот раз никого не искалечить. Нам скандалы не нужны. Это всегда так неприятно!

— Вы уедете, Елена Геннадьевна? — преданно посмотрел на нее громила.

— Да, мне в аэропорт спешить нужно, — сказала дама. — Кстати, у него есть квартира в Испании, коттедж неподалеку и машина хорошая. Он у тебя на контроле.

— Есть, — почти по-военному ответил громила и с жуткой улыбкой двинулся в сторону директора.

— Да что тут происходит? — только и сумел вымолвить Олег Викторович, но продолжить не смог, так как могучая рука выдернула его из кресла и бросила на пол. А пара направляющих пинков привели его в коленно-локтевое положение.

— Даже не вздумай подняться! — услышал Олег Викторович, и после этого мир вокруг него заиграл салютом разноцветных вспышек. Он и не знал раньше, что носком берца по копчику — это так больно.

Зрелище, которое последовало за этим, персонал и пациенты не забудут никогда. По драному линолеуму коридора полз на карачках здешний царь и бог, который каждые два метра получал могучий пинок в зад, отчего подлетал с тонким поросячьим визгом.

— Куда пошел? Тебе сюда! — Семен ударом слева направил его прямо в палату, где лежали люди, которые не вставали уже очень давно. Под кроватями засыхала моча, а смрад стоял такой, что Олега Викторовича чуть не вырвало.

— Языком слизывай! — скомандовал Семен, когда директор пансионата очутился перед лужей мочи.

— Я… я не буду! — осмелился было вскинуть голову Олег Викторович.

— А так! — к его затылку прижалась холодная сталь пистолета, и лязгнул затвор. — Не вводи в искушение, тварь. Слизывай, или я тебя прикончу, в натуре!

— И чем эта дикая история закончилась? — Василич слушал, неприлично открыв рот.

— До самого президента дошло, — хмыкнул Месяцев. — Министр жаловаться пришел на жену Хлыстова. Она ведь такое еще несколько раз устроила.

— А президент что? — вытянул шею Василич.

— Посмеялся и спросил, стоят ли теперь пластиковые окна, — пояснил Месяцев. — Он у нас, конечно… сам знаешь какой… «Первый раз бью по голове, второй по крышке гроба»… Но хорошую шутку ценит. Он Елене Геннадьевне потом какую-то медальку вручил. Не за это, конечно…

— А сейчас Хлыстов где? — спросил Василич.

— На календаре июнь, — вздохнул Месяцев, посмотрев на улицу, где наливалась зеленью листва, — и поэтому политическая жизнь в стране замерла. Ты спросишь почему? Да потому что Мария Сергеевна Хлыстова попросила папу показать ей рыбок, и они уплыли куда-то в сторону Большого Барьерного рифа. А поскольку Елена Геннадьевна топит спутниковый телефон мужа каждый раз, когда они приходят Дарданеллы, то связи с Сергеем Дмитриевичем нет.

— И что? — непонимающе посмотрел на друга Василич. — Что вы делаете, когда нужно важный закон принять?

— У него семьдесят пять процентов в парламенте. — развел руками Месяцев. — Ждемс!

Конец цикла. Спасибо, что были с нами.