Я – Товарищ Сталин 6 (СИ) - Цуцаев Андрей

Сергей замер. Вяземцев. Это был ключевой человек в Абиссинии. Если французы — или кто-то, выдающий себя за французов, — следили за Вяземцевым, это могло означать, что кто-то пытается сорвать советские операции.

— Вяземцев, — повторил Сергей, постукивая пальцами по столу. — Что именно он сказал о нём?

— Ничего конкретного, — ответил Бокий. — Только то, что французы просили перехватывать его донесения и следить за его встречами. Но он клянётся, что не успел передать ничего важного. Говорит, что только начал собирать информацию, когда мы его поймали.

Сергей хмыкнул. Слишком уж всё это выглядело как спектакль. Подполковник ОГПУ, работающий на иностранцев, случайно попадается с передатчиком, да ещё и успевает рассказать ровно столько, чтобы посеять сомнения, но не дать ничего конкретного. Это пахло подставой.

— Глеб Иванович, — сказал Сергей, вставая и подходя к окну. — Я хочу, чтобы вы лично занялись этим делом. Проверьте всё, что связано с этим подполковником: его связи, семью, коллег. И не доверяйте никому, пока не будете уверены на сто процентов.

Бокий кивнул, поднимаясь со стула.

— Будет сделано, товарищ Сталин. Я доложу о результатах через два дня.

— Через день, — поправил Сергей, не оборачиваясь. — И ещё одно. Никому об этом не говорите. Даже внутри ОГПУ. Если это ловушка, кто-то из наших может быть замешан.

Бокий молча кивнул и вышел из кабинета, оставив Сергея наедине с его мыслями. Тот смотрел в окно, но его разум был занят не погодой, а сложной паутиной интриг, в которую он попал. Французы, британцы, итальянцы — или кто-то ещё? Кто-то явно пытался манипулировать СССР, и Сергей не собирался становиться пешкой в чужой игре.

Сергей вернулся к столу, на котором лежала карта мира, и провёл пальцем по контурам Абиссинии. Итальянцы Муссолини вторглись туда, стремясь расширить свою империю. Британцы и французы, несмотря на громкие протесты в Лиге Наций, втайне боролись за влияние в регионе. Германия, хоть и не имела прямых интересов в этой стране, всегда была готова насолить, чтобы ослабить конкурентов. СССР же использовал Абиссинию, чтобы ослабить фашистов, поставляя оружие и военных советников. Вяземцев был ключевой фигурой в этой игре. Если кто-то действительно следил за ним, это могло поставить под угрозу всю операцию.

Сергей снял трубку телефона и коротко приказал:

— Судоплатова ко мне. Немедленно.

Вскоре дверь кабинета скрипнула. Павел Анатольевич Судоплатов. Его невысокая крепкая фигура излучала уверенность, а взгляд, острый и цепкий, словно сканировал всё вокруг. Судоплатов был моложе Бокия, но его репутация в ОГПУ уже гремела. Он был мастером разведки, человеком, который видел связи там, где другие замечали лишь хаос. В руках он держал потёртый кожаный портфель — верный признак того, что Судоплатов редко сидит на месте.

— Товарищ Сталин, — Судоплатов кивнул, но не стал садиться, пока Сергей не указал на стул.

— Павел Анатольевич, — начал Сергей, не теряя времени на формальности, — дело срочное. Вяземцев, возможно, под прицелом. Бокий только что доложил, что задержанный подполковник ОГПУ, работавший на французов, упомянул его имя. Говорит, что французы следили за его перепиской и контактами. Что вы знаете об этом?

Судоплатов слегка нахмурился, его пальцы на мгновение замерли на ручке портфеля. Он явно обдумывал, с чего начать.

— Товарищ Сталин, Вяземцев в курсе всех рисков. Он не новичок. Мы обсуждали с ним возможные угрозы ещё перед его отправкой в Абиссинию. Он знает, что на него ведут охоту. И не только французы.

Сергей прищурился, откинувшись в кресле. Его пальцы привычно постукивали по столу — признак того, что он внимательно слушает, но уже начинает выстраивать в голове свою версию событий.

— Кто ещё? — спросил он. — И почему вы так уверены, что Вяземцев в курсе?

Судоплатов открыл портфель и достал несколько листов, аккуратно сложенных. Он положил их на стол, но не стал раскрывать, словно ожидая разрешения продолжить.

— Вяземцев стал мишенью сразу после ликвидации резидента Абвера Мюллера в Аддис-Абебе. Абвер не простил нам этого. Они знают, что Вяземцев координировал операцию, и теперь он для них цель номер один.

Сергей кивнул. Но упоминание французов в этом контексте всё ещё не укладывалось в голове.

— Продолжайте, — сказал он. — Кто ещё?

Судоплатов слегка кашлянул, словно подбирая слова.

— Британцы. Они не в восторге от нашего присутствия в Абиссинии. Их разведка, MI6, активно следит за нашими советниками, особенно за Вяземцевым. Они считают, что мы пытаемся подорвать их влияние в регионе. У них есть свои люди в Аддис-Абебе, и они не раз пытались перехватить наши донесения. Но их методы более утончённые, чем у немцев. Они предпочитают подкуп и дипломатические интриги, а не прямые действия.

— А итальянцы? — Сергей наклонился вперёд. — Они больше всех заинтересованы в ликвидации Вяземцева.

Судоплатов кивнул, его лицо стало ещё серьёзнее.

— Итальянцы злы. Очень злы. Муссолини в ярости, что столица до сих пор не взята. Мы перехватили их шифровки, и там упоминалось имя Вяземцева. Они считают его ключевым препятствием для их планов в Абиссинии. Но, товарищ Сталин, итальянцы не работают через французов. Это не их стиль. Они предпочитают действовать напрямую или через своих агентов в Африке.

Сергей задумчиво постучал пальцами по столу. Картина становилась сложнее, но упоминание французов по-прежнему выглядело чужеродным элементом в этой головоломке. Он посмотрел на Судоплатова, ожидая продолжения.

— А французы? — спросил он. — Бокий утверждает, что задержанный подполковник работал именно на них. Шифры, по его словам, французские. Имена связных в Париже тоже указывают на Францию. Но вы говорите, что французы не особо активны в Абиссинии. Как это объяснить?

Судоплатов слегка улыбнулся, но улыбка была холодной.

— Товарищ Сталин, я почти уверен, что это провокация. Французы в Абиссинии действительно не проявляют особой активности. Их интересы сосредоточены на своих колониях. Они следят за нами, конечно, но их разведка, Deuxième Bureau, не настолько наглая, чтобы вербовать подполковника ОГПУ и отправлять его с радиопередатчиком в Москву. Это слишком грубо для них. Я подозреваю, что за этим стоят немцы.

Сергей поднял бровь. Немцы? Это было правдоподобно, но требовало доказательств. Абвер был известен своими хитроумными операциями, и ложные флаги были их излюбленным приёмом.

— Объясните, — сказал он коротко.

Судоплатов раскрыл один из листов, который до этого лежал на столе. Это была копия перехваченной шифровки, испещрённая пометками аналитиков.

— Мы уже несколько месяцев отслеживаем активность Абвера в Европе и Африке. Одна из их тактик — подставлять другие разведки. Они используют французские шифры, французские каналы связи, даже французских агентов, чтобы создать видимость, что за операцией стоит Париж. Задержанный подполковник, скорее всего, был завербован немцами, но ему сказали, что он работает на французов. Это классический приём Абвера: запутать противника, заставить его искать врага не там, где он есть.

Сергей нахмурился. Мысль о том, что немцы могли использовать подполковника как пешку в своей игре, была неприятной, но логичной. Абверу выгодно было отвлечь внимание СССР от их собственных операций, направив его на Францию. Франция, ослабленная внутренними проблемами, была удобным козлом отпущения. Но если это правда, то кто-то внутри ОГПУ мог быть замешан. Подполковник такого уровня не мог действовать без прикрытия.

— Вы хотите сказать, что подполковник мог не знать, на кого работает? — спросил Сергей.

Судоплатов кивнул.

— Именно так, товарищ Сталин. Немцы — мастера таких игр. Они могли завербовать его через подставных агентов, представившихся французами. Возможно, он искренне верит, что работал на Deuxième Bureau. Но шифры, которые он использовал, — это старый французский код, который Абвер уже давно перехватил и использует для своих операций. Мы нашли подтверждение этому, когда поймали одного из их агентов в Варшаве. Он тоже передавал сообщения, используя французские шифры.