Лихие. Депутат (СИ) - Вязовский Алексей

Я собирал в кучу слова и намеки, что лились из телевизора, и у меня начало появляться то чувство, что возникает у игрока при правильно просчитанном мизере. Все вскрыли карты и ты сыграл десять.

— Неужели, отскочил? — выдохнул я и отсалютовал стаканом Владимиру Вольфовичу, который тоже решил дать комментарий. — Неужели отскочил…

Глава 8

— Двести миллиардов рублей⁇!

— Двести шестнадцать! — любезно поправил ее я. — Ты же с деньгами работаешь, красавица, надо быть точным с цифрами.

Глаза девушки-бухгалтера в кассовом узле офиса МММ на Варшавском шоссе стали квадратными. Она еще раз постучала по калькулятору и неверяще уставилась на меня.

Четвертого июля тысяча девятьсот девяносто четвертого года господин Мавроди отбыл в отпуск на Пхукет. Отдохнуть от трудов праведных по окучиванию примерно всего населения России.

А я в этот же день, который пришелся на воскресенье, отправился в офис компании обналичивать акции. Этому предшествовала целая спецоперация особиста. Надо было, чтобы во-первых, нам открыли офис. Во-вторых, чтобы в смене были наши внедренные сотрудники — как в охране, так и в бухгалтерии. И самое главное. Чтобы на выходных на Варшавку свезли основной кэш из других отделений по всей России. И тут Пантелеич нам сам помог. Он просто опасался во время отпуска оставлять нал в небольших офисах и распорядился инкассировать основную часть в центральный.

— Я… я должна позвонить господину Мавроди, — пролепетала девочка. — Санкционировать выдачу такой суммы может только он лично.

— Не должна! — позади сотрудницы появилась «наш» зам. главного бухгалтера — массивная женщина с высоким начесом и в больших круглых очках. Походила она на сову. Собственно, именно так ее между собой мы и называли.

— Вот новая инструкция, — бухгалтерша помахала какой-то бумажкой перед лицом девушки, ласково улыбнулась мне и тут же убрала документ за спину. — Сергей Дмитриевич, давайте начинать. Нам тут весь день мудохаться.

Я открыл первую сумку, принялся складывать акции МММ на столе. И таких огромных сумок а-ля «челнок» у меня было 11 штук! Руля с Коляном продолжали их заносить в офис. Почти два с половинной миллиона билетов в пачках. Брал я их весь февраль и март. Начинал с номинала — тысяча рублей за штуку. Потом уже покупал по пять, и даже десять косарей. Сейчас они стоили девяносто с лишним тысяч! Ждать пиковых цен по стольнику я не стал — других отпусков не предвидится, и будь Мавроди в офисе, никто мне таких денег, разумеется, не выдаст. Найдут отмазки: ах, надо заказать заранее, у нас пожарная проверка или еще что-нибудь. Или просто рубильник дернут, и заявят, что света нет. Извините, приходите завтра. А ведь в конце июля уже все рухнет — народ будет штурмовать офисы. Причем Пантелеич поначалу умудрится отскочить. Избирется депутатом в Думу, запустит новую пирамиду. Я внутренне хохотнул. Может, с тезкой еще и поработаем вместе в парламенте. Возьму его себе в бюджетный комитет — пусть объясняет Хакамун про ВВП России, приличную часть которого я сейчас собирался отправить в хранилище Едра.

— Как же вы будете вывозить деньги? — сотрудница в ужасе смотрела почему-то не на меня, а на «сову». Наверное, догадалась. Уж больно у нее морда довольная.

— Все продумано, мы с автотранспортом.

Со двора офиса раздался рык Камаза — грузовик парковался возле черного входа, двери которого уже открывали «наши» охранники. В коридоре раздался лязг колес ручного погрузчика — вывозить кэш нам придется паллетами. И я не был уверен, что они все влезут в один Камаз. Бледный Йосик перед началом спецоперации посчитал деньги в кубах и заверил, что должно войти. Но на всякий случай предложил арендовать и второй Камаз тоже. Он стоял на Варшавском шоссе и не глушил мотор.

Провозились и правда целый день. Даже на обед не прервались. Девчонки из бухгалтерии проверяли акции, братва грузила паллеты. Руля принес мне несколько бутербродов и бутылку Фанты. Бухать во время спецоперации я запретил строго настрого. А ну как кто-нибудь все-таки звякнет, и сюда примчится крыша Мавроди. У Пантелеича был и собственный ЧОП, который охранял офисы. Нет, стрельбы нам тут даже рядом не нужно!

А еще не стоило забывать про ментов. Эти могли просто пасти нас на всякий случай и сообщить о происходящем в главк, где, кстати, среди генералов тоже было полно «акционеров МММ». И все, что удивительно, хотели своим женам сапоги. Разумеется, итальянской выделки, и желательно, купленные во время личного визита в Милан. Говорят, тамошние бутики — лучшие в Европе. Не проверял, но собираюсь.

Я то и дело подходил к окну, вглядывался в окружающий пейзаж. На улицах было пусто, и кипеша вроде не наблюдалось.

— Мы закончили, Сергей Дмитриевич, — «сова» выдала мне приходно-кассовый чек. Я показал его зашедшему Карасю.

— Это че?

— Будущий раритет. Цифру посмотри.

В чеке фигурировала сумма в двести шестнадцать миллиардов рублей.

— На аукционе потом сможем продать за безумные деньги.

— Да… — Карась почесал в затылке — Я на измене что-то. Как доедем-то? Всю братву вызвал, весь ЧОП.

— Не боись, все будет пучком. А ты, мать, — я повернулся к «сове». — Сегодня же улетай на Кипр. Отмокнешь там в море, поживешь полгодика, винца попьешь. А здесь пока все уляжется.

— Обязательно, Сергей Дмитриевич, — радостно оскалилась она. — Чемоданы у меня уже с собой, сразу же в аэропорт еду.

Доехали и разгрузились на Остоженке без проблем. Они начались позже, когда Варшавер увидел паллеты с бабками, установленные друг на друга. Склад эмэмэмовских денег занял почти все хранилище Едра до потолка. Йосик до последнего не верил, что у нас все получится, и теперь судорожно протирал стекла очков.

— И что мне с этим делать?

— Поменять все на баксы. Это для начала.

Я прикинул, что все-равно получится одна-две паллета. Только теперь с вечнозелеными.

— Допустим. А дальше что?

— Будем переправлять за границу.

— Нереально! — нервно выкрикнул Йосик, дав петуха. — Проводки на такие суммы отслеживаются.Перевозки банковскими курьерами тоже ужесточили, прошлогоднюю поездку нам не повторить. Потом что с налогами?

— С ними все нормально, — я махнул рукой в сторону одной из паллет, что стояла в отдельно, — НДФЛ заплачу, тут все будет ровно. У меня же все легально. Купил акции официально, на себя. Продал. Заработал. Заплатил налоги. Но только в следующем году. Когда там положено подавать декларацию?

— До конца марта, — нервно сглотнул Йосик.

— Ну вот, пусть все уляжется, через полгода и заплачу, — успокоил его я.

Я показал Йосику приходно-кассовый чек.

— А можно я себе сфотографирую? — глаза Варшавера опять полезли на лоб. — У меня фотик цифровой в кабинете. Это же история! Я быстро — туда-сюда.

— Беги.

Йосик помчался за фотоаппаратом, а мы с Копченым и Карасем уселись на одну из паллет. Вовка достал фляжку с коньяком, пустил ее по кругу.

— Двести ярдов! — Гриша пощупал банковские упаковки под собой. — Поверить не могу. Сто восемьдесят лямов зелени. На такие бабки…

— Ничего! — жестко ответил я, прикладываясь к фляжке. — Ничего на такие бабки сделать нельзя. Они пойдут на докапитализацию Едра, вернем депозит Минфина. Остальное вложим в айти сектор в Штатах и Европе.

— Что за айти? — не догнал Карась.

— Интернет-компании. Типа Амазона и прочих Майкрософтов. Чую они подорожают в разы скоро.

— Да зачем нам эта поебень? Я не догоняю, — признался Гриша.

Пришлось рассказывать, что мы уже вложились от Геопрома в Яндекс. Там все шло бодро, и Пашка на днях предложил открыть свою собственную брокерскую компанию, с отделением на Кипре. И через нее парковать бабки там-сям. Оффшорная схема работал без сбоев, суммы мы гоняли уже приличные. Почему бы не попробовать с акциями?

— Палево, — резюмировал Карась. — Как только совсем большие деньги начнем парковать — примут. Ты же сам нам и рассказывал. Западники найдут за что прицепиться. Типа грязные деньги, все дела…