Ирина Кнорринг - Золотые миры.Избранное
14. V.30
Нине («Моим стихам не верь. Они пустые…»)
Моим стихам не верь. Они пустые.
Не верь тоске, звучащей, как набат.
Ведь мне не жаль оставленной России,
Не жаль больших и мертвенных утрат.
Не жаль бросать взволнованные взгляды
В глаза не отвечающих людей.
И даже тот, со мной сидящий рядом,
И тот не помнит жалости моей.
Не жаль стихов, беспомощных и зыбких,
Самой себя я в них не узнаю,
И провожаю с радостной улыбкой
Стареющую молодость мою.
30. V.30
«Считаю тихие пустые будни…»
Считаю тихие пустые будни,
Тоску о празднике в душе тая,
Едва ли есть на свете бесприютней
И жалобнее кто-нибудь, чем я.
Не забываю прожитого счастья —
И медленных, болезненных утрат
В глаза без нежности и без участья
Мои глаза доверчиво глядят.
И по ночам, в бескрылых небылицах,
Когда душа наполнена свинцом,
Всё реже, всё неуловимей снится
Случайное, далёкое лицо…
13. VI.30
«В ладони опускаю голову…»
В ладони опускаю голову,
Как холодно и скучно мне!
А мысли плавятся, как олово
На расцветающем огне.
И рассказать покорно хочется
На языке совсем простом
О пустоте, об одиночестве,
Об этом вечере пустом.
А память, хмурая и строгая,
Меня корит сквозь толщу дней,
Что я простила слишком многое
Того, что не простите мне.
20. VI.30
«А я живу. Лениво говорю…»
А я живу. Лениво говорю,
Пишу стихи о пустоте и скуке.
Встречаю хмуро по утрам зарю,
С зарёй вечерней опускаю руки.
А я смотрю в бесформенную тьму,
В ночную тьму, и я томлюсь и плачу.
И никогда, должно быть, не пойму,
Что этот мрак, что этот холод значит.
Я буду жить пустынные года,
Растрачу молодость, любовь и силы,
И даже не узнаю никогда,
Чего хотела и кого любила.
23. VI.30
«О всём, о чем хочешь: о средневековье…»
О всём, о чем хочешь: о средневековье,
О вечности и о себе,
О прошлой войне, о сраженьях и крови,
И об эмигрантской судьбе;
О скучных дождях не пришедшего лета,
О том, что нелепо живем,
О старых: поэтах,
Но только ни слова — о нём.
26. VI.30
«А я не хотела танцевать…»
А я не хотела танцевать
И не смотрела фейерверк на Сене.
С утра мечтала лечь пораньше спать
И дома просидела воскресенье.
Весь праздничный, смеющийся Париж,
Всё уличное, пестрое веселье
Я променяла с радостью на тишь
И одиночество в пустом отеле.
Мне хорошо без слов и без огня
В безрадостном и неживом покое.
Не жалуясь, не плача, не кляня,
Так постепенно выхожу из строя.
15. VII.30
«Что я знала? Только радость — верить…»
Что я знала? Только радость — верить,
Только маленькое счастье — ждать.
Закрывая за минувшим двери,
Так легко и просто забывать.
Что я помню? Нищие заботы,
Вечный город славы и беды,
За глухими копьями решёток
Мокрые, осенние сады…
И во всём надломленные силы…
Жизнь в пустом и замкнутом кругу.
Что могла — я всё уже свершила,
Большего я сделать не могу.
С жалостью, с тщеславьем, со стихами
В целом мире — ничего не ждать.
Длинными, огромными годами
Так легко и просто умирать.
31. VII.30
«Ясней, чем весной, небеса…»
Ясней, чем весной, небеса
Над шапками синих сосен,
И свежестью пахнет сад,
А всё-таки это — осень.
Живи. Говори. Пиши.
Томись о высоком чуде.
А прежней, веселой души
Уже всё равно не будет.
1. VIII.30
«Никогда ни с радостью, ни с болью…»
Никогда ни с радостью, ни с болью
Не коснешься ласковой руки.
Навсегда к больному изголовью
Прилегло безумие тоски.
Навсегда — печальные встречи,
Тишина осенних мглистых дней,
И в пустой, обыкновенный вечер
Отсветы лиловых фонарей.
Никогда не задрожат ресницы
Над неровным почерком письма.
Я ночами вам не буду сниться,
Долгим взглядом не сведу с ума.
И за все улыбки глаз надменных
Будет память благостно-тиха
В самых нежных, самых совершенных,
Нами не написанных стихах.
2. IX.30
«Спокойные зарницы…»
Спокойные зарницы
Над очертаньем крыш.
В далёких странах снится
Чарующий Париж.
В далёких странах снятся
Усталые глаза.
Блестит в оконном глянце
Спокойная гроза.
Над маленькой иконкой
В мечтании зарниц —
Высокий лоб ребенка
И щёточка ресниц.
За зло и за ошибки,
За неизбывный страх —
Спокойные улыбки
На пухленьких губах.
Ни зла, и ни тревоги,
Черты, как день, ясны.
— Теперь его не трогай,
Он спит и видит сны…
7. IX.30
«Околдовала осень…»
Околдовала осень
Рассеянным дождем.
Мы ничего не просим,
И ничего не ждём.
Нам ничего не надо —
Ни счастья, ни утрат.
Кружит в аллеях сада
Ленивый листопад.
И кажется крылатой
Бескрылая тоска.
На хлопья грязной ваты
Похожи облака.
А вечером, в отеле
Завешено окно,
И на большой постели
Нам скучно и темно.
— За матовые дали,
За пряный тлен земли,
За то, что мы устали,
За то, что не дошли.
И на пустых страницах
Подводит горький рок
Всем былям-небылицам
Трагический итог.
6. IX.30
