Тимоте де Фомбель - Глаза Элизы
Однако непредвиденные обстоятельства в который раз заставили его действовать раньше намеченного срока.
Каждый вечер Облезлым выдавали по миске ржаво-красного супа, где плавали вареные губчатые ошметки. Готовили его просто: бросали в общий котел один огромный неаппетитный красный гриб. Кухня располагалась в темном дупле. Заключенные выстраивались перед дуплом в длинную очередь, а старик-повар черпаком наливал им красно-бурую жижу Дежурил возле дупла такой же дряхлый охранник.
Повар с плоским ноздреватым лицом, заглядывая в котел, где у самой поверхности плавал разваренный гриб, должно быть, думал, что видит свое отражение.
Тоби с Лунным Диском уже приближались к дуплу, как вдруг мальчик тронул Тоби за плечо:
— Гляди!
У ног повара, согнувшись в три погибели, сидела какая-то девушка и раздувала угли под котлом.
Тоби передернуло: это была Илайя! Он пропустил вперед стоявшего за ним мальчика, шепотом велел ему оставаться на месте, а сам постарался незаметно ускользнуть. Медленно, шаг за шагом Тоби отступал в конец очереди изможденных узников Травяного Племени. Лучше уж остаться без ужина, чем встретиться с Илайей.
— Это что еще за фокусы?
Тоби налетел на двух охранников, замыкавших шествие. Сбежать не удалось. Он покорно сгорбился, втянул голову в плечи и опять поплелся к котлу. Лунный Диск давно уже получил свою порцию. Пока повар наливал ему суп, мальчик ласково улыбнулся сестре и тотчас же отпрянул: такого взгляда он не замечал у нее никогда. Затравленного, злобного. При виде брата на ее красивом лице не дрогнул ни один мускул…
И вот перед Тоби всего три человека. Всем им по очереди налили суп, и пришлось протянуть свою миску. Тоби не решался поднять глаза. Между тем Илайя снова села на корточки спиной к нему и принялась раздувать угли. Он видел лишь ее черные прямые волосы. Повар мигом выскреб остатки со дна, Тоби пошел обратно.
Только бы она не обернулась! Тоби зажмурился, мечтая стать невидимкой… Но внезапно споткнулся и упал, расплескав горячий суп. Рядом раздался оглушительный гогот.
— Смотри, куда прешь, дикарь!
Охранник, подставивший ему подножку, оглядывал залитый красной кашицей сапог.
— Любите вы в грязи валяться…
— Эй, мелкая! — прикрикнул повар. — Прибери за ним! И миску пусть вернет, наелся уже.
Илайя послушно отошла от очага и направилась к распростертому на земле Тоби. Тот поднялся, открыл глаза и увидел девушку прямо перед собой. Ее красота в этот миг была пугающей, зловещей. Илайя смотрела на него с недоброй улыбкой.
— Ну, здравствуй, — сказала она.
Тоби промолчал. Понурившись, он побрел вслед за остальными.
Посреди ночи Тоби разбудил жалобный плач. В углу, скорчившись, сотрясался от рыданий Лунный Диск. Тоби присел рядом, не зная, чем его утешить. Остальные тихо лежали поодаль на стружках: они тактично делали вид, что спят, не желая мешать их разговору.
— Почему ты мне ничего не сказал? — всхлипывая, проговорил Лунный Диск.
Тоби нервно сглотнул — говорить он не мог.
— Значит, в тот день, когда я видел вас вместе, она хотела тебя убить? Отвечай!
— Да, — еле слышно прошептал Тоби.
— Что же нам теперь делать? — Лунный Диск заплакал еще горше.
— Поздно. Теперь уже ничем не поможешь.
Снаружи послышались шаги — кто-то шел к бараку Облезлых. Лунный Диск мгновенно узнал стук сапог своего ежевечернего мучителя. Тот шел неторопливо, словно прогуливаясь, но на самом деле это был размеренный шаг убийцы.
— Это Шершень, — пробормотал Лунный Диск. — Он идет сюда…
Охранник, посвистывая, пробирался между спящими. В темноте они с трудом различали его громадную устрашающую фигуру.
Шершень остановился возле Тоби и Лунного Диска, перестал свистеть и хрипло расхохотался.
— Удача сама идет ко мне в руки, — воскликнул он. — Я здесь самый умный, всех перехитрил!
Его смех резко оборвался. Шершень наклонился, схватил Тоби за волосы и развернул к себе.
— Уж не знаю, чем ты так насолил малявке, но она на тебя здорово зла.
Тоби молчал. Охранник отпустил его и пнул Лунного Диска. Мальчик вскрикнул.
— Плохо же ты помогал мне его искать! Ничего! Зато хорошо помогла сестрица!
Лунный Диск в ярости набросился на верзилу-охранника, но тот ударил его рукоятью гарпуна по голове, и малыш рухнул на пол.
Шершень обвел глазами обитателей барака.
— Попробуйте хоть пальцем ко мне прикоснуться! За дверью мой товарищ, он знает, что я здесь. Если с моей головы упадет хоть волос, вас всех уничтожат, одного за другим!
Шершень снова подступил к Тоби.
— Пошли. Дядюшка Мич уж так по тебе соскучился! И мне миллион не помешал бы!
Люди Травяного Племени в ужасе затаили дыхание.
Лунный Диск приподнял голову и с тоской посмотрел на друга. Неужели все кончено?
И вдруг в тишине раздался смех, сперва приглушенный, затем громкий, радостный. Тоби так и покатывался.
Шершень огрел его по лодыжкам, но это не помогло. Он обрушил на него град ударов — Тоби по-прежнему хохотал до слез, до изнеможения.
Люди Травяного Племени не на шутку встревожились. Им показалось, что Ветка сошел с ума. Один Лунный Диск догадался: друг смеется неспроста, поэтому тоже прыснул, поддерживая его. Шершень опять сбил мальчика с ног. Однако волна смеха уже захлестнула весь барак. Теперь смеялись все, от мала до велика.
Шершень изрыгал проклятия, затыкал уши, но ничего не мог поделать.
— Заткнитесь! Всех запорю!
Сквозь дикий оглушительный хохот Тоби смог выговорить наконец:
— Простите… Сам не знаю, что на меня нашло… Извольте, я готов. Шершень с удивлением наблюдал, как тот спокойно поднялся и пошел к выходу мимо захлебывающихся от смеха заключенных.
Охранник не знал, что и думать. В конце концов он остановил Тоби и спросил, приставив зазубренный гарпун к его горлу:
— Чего это вы ржете? А ну, говори!
— Да так, ничего особенного, — Тоби хитро улыбнулся.
— Признавайся немедленно!
— Боюсь, вам не понравится то, что я скажу…
— Отвечай! Это приказ!
— Всех насмешили ваши слова о миллионе.
— Не веришь, что мне дадут награду?
— Может, и дадут.
— Думаешь, Мич — обманщик?
— Он-то обманщик, ясное дело, но самое смешное не это.
— А что?
— Да так…
— Не смей надо мной издеваться! Не смей, понял?! — взвыл Шершень.
Гарпун оцарапал шею Тоби.
— Да я и не думал издеваться! Но в погоне за миллионом упустить четыре миллиарда… Разве это не смешно?
— Четыре чего? — Шершень ошалело на него уставился.
— Четыре миллиарда.
Шершень, тяжело дыша, опустил гарпун. Люди Травяного Племени ничего не понимали, однако исправно кивали, изображая, будто согласны с каждым словом Ветки. Слово «миллион» для них ничего не значило, «миллиард» — тем более. Они умели считать только до двенадцати, а дальше говорили «много».
Шершень не мог прийти в себя от изумления.
— Ты толкуешь о Камне?
— Да, о Камне Дерева.
Шершень оглянулся на Лунного Диска — тот с важностью подтвердил сказанное, хотя понятия не имел, о чем речь.
Снаружи вновь загрохотали сапоги: пришел дежурный. Шершень занервничал.
— Эй, Шершень! Выходи, твое время истекло!
— Подожди за дверью, я сейчас, — раздраженно откликнулся он.
Охранник по имени Элром не стал с ним спорить. Он охранял Облезлых по ночам, и только у него был ключ от двери, которая вела на их территорию. Он пропускал Шершня в нарушение всех правил и всякий раз боялся, что этот зверь натворит бед.
Шершень вновь провел гарпуном по шее Тоби.
— Так, значит, Камень у тебя?
— Ну да, — сказал Тоби.
Шершень с опаской покосился на дверь. Испугался: вдруг дежурный подслушивает?
— Отдай его мне!
— Приходите завтра в это же время. И мы договоримся.
Шершень вытер пот со лба. Тоби продолжал как ни в чем не бывало:
— Завтра я принесу вам Камень при условии, что вы не станете меня выдавать.
Жадность в Шершне боролась со злобой. Однако четыре миллиарда заслонили собой все. Шершень не мог устоять перед фантастической суммой. Искушение было слишком велико, и он решил рискнуть.
— Завтра после полуночи, говоришь? Ладно, — согласился он, уходя. — Но если обманешь, пеняй на себя: изрежу на мелкие кусочки!
Шаги Шершня стихли вдали. Люди Травяного Племени окружили Тоби, поздравляя его с победой. Наверное, он маг и волшебник, если смог усмирить такого злобного врага!
— Теперь у нас нет выбора, — сказал им Тоби. — Бежим завтра, пока не пробьет полночь. Постараюсь предупредить родителей и их друзей, мы заберем всех с собой.
— Ты придумал, как выбраться отсюда? — снова спросил Джалам.
