Татьяна Полякова - Чудо в пушистых перьях
Тут в подъезде раздался грохот и голос нашей бабки:
— Хулиганы. Сейчас милицию вызову.
Краска с Сашкиного лица спала, он бросился к кухонному окну, выходящему во двор, после чего заявил:
— Дела… Не пойдут же они по всем квартирам проверять?
Проверять они в самом деле не пошли, но и со двора убираться упорно не желали. Сашкина подруга нервничала, и я, если честно, тоже. Позвонил Витька. Груня втолковала ему, чтоб в мой двор не смел и соваться, ждал нас на проспекте, после чего обратилась к Сашке:
— Где балкон? Не век же нам здесь сидеть.
В принципе, я была с ней согласна, но, как только вышла на балкон, храбрости во мне заметно поубавилось. Однако Груня вела себя настолько самоотверженно, что я демонстрировать свою трусость не решилась и отважно потянулась к пожарной лестнице.
На поверку все было не так сложно, спускаешься себе потихоньку, главное — вниз не смотреть. Груне было труднее, ибо она спускалась с корзиной, повесив ее на правую руку, да еще крышку придерживала, потому что Пафнутию в корзине не сиделось, но, несмотря на это, Груня со спуском справилась блестяще. До асфальта оставалось метра три, когда кончилась лестница. Я спрыгнула и протянула руки, чтоб принять корзину, Груня передала ее мне и тоже спрыгнула.
— Пафнутию приключения на пользу. — прикинув вес корзины, заметила я.
— Ты думаешь? — спросила Груня.
— Точно. Котик явно поправился.
Груня взяла у меня корзину с задумчивым видом, и тут случилось такое..
— Привет, — произнес за спиной знакомый голос.
Я обернулась и увидела Володю. Он препротивно ухмылялся, и, вообще, выражение его физиономии не предвещало ничего хорошего.
— Привет, — на всякий случай улыбнулась я.
Тут в поле моего зрения появилась парочка ребят, а Пафнутий, словно почуяв что-то, отчаянно заорал и полез из корзины.
— Сиди тихо, — приказала ему Груня. Ни один мускул при виде врагов не дрогнул на ее мужественном лице. Про себя я такого сказать не могу.
Володя взял меня за локоть и предложил:
— Поговорим?
— Пожалуйста, — пожала я плечами.
— Думаю, тебе есть что мне рассказать.
Я так не думала, но возражать не стала.
— Пошли, — сказал он, и мы направились к машине.
Следующие несколько или больше минут начисто стерлись из моей памяти. Могу приписать это неожиданное помутнение рассудка только своей трусости, которая имела место быть. Когда я вновь пришла в себя, то есть стала реагировать на окружающее, мы как раз подъезжали к двухэтажному дому на тихой улочке, где-то в пригороде.
Мы въехали в ворота, которые тут же закрылись, и поднялись на крыльцо. Груню увели куда-то по коридору направо, а мы с Володей оказались в кухне.
— Садись, — сказал он вроде бы даже доброжелательно. Я села и уставилась на него. — Рассказывай, — предложил он, а я задумалась. Володе это не понравилось, и он поторопил:
— Ты темнить не вздумай, хуже будет.
Прикинув, что ему может быть интересным, я рассказала про Шляпу, про то, как он сидел на кухне, однако про багажник и про то, что мы посетили Володин гараж, решила умолчать. Вышло у меня складно, а когда я описывала появление в своей квартире бравых ребят зверского вида, допрос старушки и муки Юрика, даже трагично. Но на Володю рассказ впечатления не произвел. Он криво усмехнулся, а потом хохотнул.
— Теперь меня послушай, кукла. Шляпа с тобой подружился и вскорости помер, потом я с тобой познакомился, и началась сплошная головная боль, и вдруг выясняется, что Ряха у тебя в дружках.
— Ты делаешь не правильные выводы, — принялась объяснять я. — Как мы со Шляпой познакомились, я тебе рассказала. Мне ваша Шляпа была без надобности, я не чаяла от него избавиться. А про тебя и говорить нечего. Это не я с тобой знакомилась, а ты со мной. Кто обо мне выспрашивал и к Людке на день рождения притащился? Зачем?
— Так… интересно было.
— А мне нет. И Ряха прибился без моего на то желания. Он Витькин друг, а Витька муж Груни, только и всего. Чего вы ко мне прилепились, не знаю. Ментам я тебя не сдавала.
— Откуда же про ментов знаешь? — тут же насторожился Володя.
— Ряха сказал. А я тут ни при чем. Труп в твой багажник Нинкин любовник подсунул. Может, он и ментов вызвал. Кстати, если ты не в курсе, он сейчас у них. И меня в милицию вызывали. Шляпа вовсе не ко мне приходил, а к Нинке. И ничего я о ваших делах знать не знаю.
— А я вот думаю, что ты врешь. Врать нехорошо и иногда очень больно. Уверен, все это Ряхины штучки. Если я прав, скажи сразу, чтоб не мучаться.
— Говорил мне папа: «Ни во что не ввязывайся», — со слезами на глазах прошептала я.
— Правильно говорил папа, — согласился Володя. — У тебя есть час, чтоб все обдумать, ну и жизнь себе не усложнять. Если через час ты мне опять эту бодягу заведешь… короче, я тебе не завидую. Пойдешь по стопам Зои Космодемьянской со всеми вытекающими последствиями. Иди, кукла, думай. — Я поднялась, и он проводил меня по коридору направо, на ходу крикнув:
— Вова, позвони Тихому, пусть приедет и сам во всем убедится, а то у него сомнения…
Володя втолкнул меня в комнату, где на диване сидела Груня и гладила кота. Я села рядом.
— Дела хреновые, — сообщила я с печалью. — В Зои Космодемьянские я никак не хочу…
— Само собой, — откликнулась подруга. — А обещали?
— Ну… так и сказал, гад, «со всеми вытекающими последствиями».
— Не фига себе, не хватает только, чтоб нас на заборе повесили.
— Почему на заборе? — удивилась я.
— В принципе мне без разницы, где висеть, — пожала плечами Груня. — В том смысле, что результат-то один… Я вообще против подвигов. Кому все это нужно? Жить надо спокойно, никому не мешая… Когда в стране тихо, подвиги без надобности.
— Конечно. Только моего согласия никто не спрашивает.
— Ладно, не боись раньше времени. Мой придурок помереть не даст.
— Как же он нас найдет?
— Позвонит на сотовый.
— Его у тебя не отобрали? — не поверила я.
— Не-а. Я его в корзину сунула, а эти в корзину даже не заглянули, там же Пафнутий. — Произнеся слово «Пафнутий», Груня поискала кота глазами и обнаружила его отсутствие на диване. Пока мы были заняты разговором, он куда-то исчез. Все-таки у этого животного характер мог быть и получше.
Само собой, Груня разволновалась, и мы принялись искать кота, потому что, раз он глухо звать его бесполезно. Особо много мест, ГДР южно укрыться, в комнате не наблюдалось. Окно забрано решеткой, из мебели шкафы да диван с двумя креслами, правда, на высоких ножках, так что кот, скорее всего, спрятался там. Я наклонилась и уронила корзину, задев ее локтем. Из корзины вылетел сотовый. Я поставила корзину на место, а сотовый сунула в карман. Груня шарила под ближайшим креслом, а я, наклонившись, увидела кота возле стены.
— Вот он, — обрадовала я Груню и протянула руку. Кот неожиданно фыркнул. Такое его поведение меня возмутило. Я схватила его за шиворот и потянула на себя, угол ковра загнулся, и я увидела под ним кое-что интересное, но радоваться не спешила. Выпрямилась и предложила Груне:
— Давай отодвинем диван.
Диван мы отодвинули, приподняли ковер и обнаружили в полу люк. Диван мы перетащили к двери и занялись люком. Прежде всего надо было его открыть. Мы сломали по два ногтя, но с люком справились.
Внизу царила абсолютная темнота, мы свесили туда головы, вглядываясь, и тут кот возьми да и спрыгни вниз. Нам ничего не оставалось, как последовать за ним.
По большому счету, своим спасением мы были обязаны Пафнутию. Когда глаза привыкли к темноте, мы увидели, что находимся в подвале, а кот поджидает нас в нескольких метрах у стены, выделяясь на ее фоне светлым пятном. Он мяукнул и торопливо последовал дальше, мы двинулись за ним. Под ногами шуршала земля, слева за деревянным бортиком хранилась картошка. Идти можно было в полный рост. Кот стремился вперед, и мы надеялись, что он знает, куда надо идти.
Перед нами возникла дверь, кот начал ее царапать. Навалившись на дверь, мы смогли ее открыть и спустились вниз по трем ступенькам. В этой части подвала пол был залит цементом. Стало чуть светлее. По обе стороны от нас угадывались двери. Судя по всему, мы стояли в каком-то коридоре. Кот на достигнутом не успокоился, бросился бежать дальше. Мы открыли еще одну дверь и едва не заорали от радости: впереди мелькнул свет. Так и есть, в трех шагах от нас окошко, а вокруг какие-то хитрые приспособления, вроде трансформаторов.
Окно было распахнуто настежь, но мы не спешили радоваться, хотя его размеры с трудом, но позволяли протиснуться на улицу. Вопрос, что нас там ждет? Кот не раздумывал, он выпрыгнул в окно и, сев копилкой, стал умываться. Я подсадила Груню, она вылезла следом за любимым животным, а потом помогла мне. Я тревожно огляделась и обнаружила нас в кустах сирени. Пафнутий устремился к забору, который находился невдалеке, а в заборе, между прочим, была калитка, запертая на щеколду, мы рванули за калитку, уже не прячась, и оказались на зеленом лужку, причем Пафнутий продолжал бежать впереди и вскоре вывел нас к шоссе. Но это Груне не очень понравилось, так как она справедливо полагала, что преследователи будут искать нас здесь в первую очередь.
