Расследует Максимилиан Хеллер - Ковен Анри
Посмотрите на подпись: шар с буквой «R» внутри означает Буле-Руж. Это печать главаря банды, который показал себя более ловким, чем вся полиция. Знак конверта означает: напишите. Проколотое кинжалом сердце является знаком моего старого клиента Жюля Лансеньи, которого звали в банде Пети-Пуаньяр. «DZ». Банда зашифровала буквы алфавита цифрами, а цифры буквами. Четвертая буква по порядку – «D», соответственно это – 4. «Z» – последняя буква алфавита означает «0». Таким образом, получается «40». Две скобки между двумя точками обозначают некую улицу Парижа. Преступники каталогизировали всю столицу. Каждая улица, каждый проезд, площадь получили свой определенный символ. Круглые скобки – знак улицы, буква внутри – название. Итак, что же означает начальная буква «V»? Первое, что пришло мне в голову, это улица Вожирар. Мое предположение оказалось правильным. Теперь последний знак в правом нижнем углу: Эта монета[13] доставила мне гораздо больше проблем, и я очень долго раздумывал над ней. После миллиона проб и ошибок, меня, наконец, осенило то, о чем я должен был подумать с самого начала, она означала имя «Луи». Итак, вот фрагмент целиком:
...Буле-Руж
P.S. Для Пети-Пуаньяр. Напиши мне, улица Вожирар, 40. Я скрываюсь под псевдонимом «Луи».
Мне нужно было проверить свои выводы. В доме № 40 по улице Вожирар расположен отель «Ренард-Блю». Я замаскировался, как смог. Видите, у меня даже проявился определенный талант в этой области. Оказавшись на месте, я стал ходить взад и вперед по тротуару напротив отеля, внимательно наблюдая, кто входит, а кто выходит. Примерно через полчаса я увидел приближающегося человека. Это был полноватый мужчина маленького роста с довольно умным лицом. В нем я сразу узнал своего старого клиента Жюля Лансеньи, также известного как Пети-Пуаньяр. Бывший вор, вышедший из тюрьмы два года назад, стал управляющим отеля, чтобы реабилитироваться в обществе. Он вошел в отель, я последовал за ним, и, когда тот уже собирался подняться по лестнице, похлопал его по плечу. Мой старый знакомый обернулся, испугавшись, и спросил меня грубым голосом:
«Что вам от меня нужно?»
Я поинтересовался:
«Вы Жюль Лансеньи?»
Он посмотрел на меня из-под опущенных бровей и произнес нерешительно:
«Да, это я. Что вы хотели?»
Я попросил его уделить мне буквально две минуты. На что он согласился. Благочестивый управляющий, которого я знал ранее как большого труса, заметно побледнел и выглядел так, словно хотел сбежать. Мой черный костюм и большая борода, которой я украсил свой подбородок, производили впечатление, что я только что прибыл с улиц Иерусалима. Чтобы мой бывший клиент не убежал, я взял его за руку и втянул в маленькую комнату на первом этаже, которую тут же запер за собой, сунув ключ в карман. Лансеньи стучал зубами от нервного перенапряжения. Я посмотрел на него краем глаза и, когда увидел, что он пытается залезть в карман жилета, предупредил, что не стоит этого делать:
«Я знаю ваше настоящее имя и мне известно, что вы умеете играть кинжалом с большой ловкостью. 18 августа 1832 года вы были приговорены только к пяти годам лишения свободы за недостатком улик, – сказал я ему, доставая пистолет и предложив присесть за стол напротив меня, – а теперь давайте поговорим».
Мой бывший клиент сидел ни жив ни мертв. Он смотрел исподлобья то на меня, то на пистолет с жестокостью и страхом одновременно.
«Видите, – спокойно продолжал я, – вы целиком в моей власти, не можете ни убежать, ни избавиться от меня силой. Эта небольшая безделушка может поразить пулей ваше сердце без особых проблем, прежде чем вы успеете позвать на помощь. Но я не хочу причинять вам боль, стоит только откровенно ответить на вопросы, которые я хочу задать. Назовите мне всех гостей, которые в настоящее время проживают в этом отеле».
«Откуда я знаю, – прорычал он в ответ, пожимая плечами и не глядя на меня. Мне надо свериться со списками. Здесь столько людей! Они остаются на день или два, потом выезжают из гостиницы. Я не могу всех упомнить».
«Что ж, придется мне помочь вашей памяти. Кто живет на третьем этаже?»
«Я не знаю».
«Это женщина?»
«Нет».
«Одинокий мужчина?»
«Да», – ответил он после секундного замешательства.
«И вы не знакомы с этим человеком?»
«Мне кажется он продавец. Заехал к нам вчера вечером».
«Отлично. А на втором этаже?»
«Студент юридического факультета, служащий из Люксембурга».
«Это все?»
«Да».
«Превосходно. А кто поселился на первом этаже?»
«Учитель игры на фортепиано».
«И все?»
«Да».
«Это ложь!»
Румяное лицо управляющего побледнело.
«Вы должны назвать мне имя гостя, присутствие которого так пытаетесь скрыть от меня».
«Хотите посмотреть мои списки?»
«Нет, я хочу, чтобы вы заговорили, и не позволю вам выйти отсюда. Даже не надейтесь сбежать от меня!»
Мой бывший клиент в замешательстве заерзал на стуле. Ему было очень неуютно под моим испепеляющим взглядом.
«Вы поняли меня? Мне нужен ответ на мой вопрос».
«А если я не хочу этого делать?»
Мне пришлось направить револьвер прямо на него.
«Значит, мне придется убить вас, как собаку!» – холодно произнес я.
Лансеньи вздрогнул от страха, затем посмотрел на меня с дерзостью парижского зубоскала и сказал:
«Вы не посмеете! Только пытаетесь меня напугать! Меня не волнуют ваши пустые угрозы! Выстрел из пистолета производит слишком много шума. Вы не осмелитесь!»
«Вот, смотрите на этот цветок!» – продолжил я, указывая на одну из бледных роз, нарисованную на обоях в комнате.
Я нацелил пистолет в стену, раздался звук, едва сравнимый с щелчком хлыстом, и роза превратилась в черное пятно.
«Это пятно – пороховой след от пули, – сказал я своему несговорчивому бывшему клиенту, вставая, – и если я сейчас не получу ответ, то мой пистолет пронзит ваше сердце с такой же скоростью и без лишнего шума, как я только что пронзил этот цветок. Даю вам последний шанс ответить мне».
Лансеньи смертельно побледнел. Выражение наглого бахвальства на лице сменилось маской ужаса. Он уже открыл рот, чтобы произнести то, что я ожидал от него, как вдруг стукнул кулаком со всей силы по столу и воскликнул:
«Я не могу этого сказать!»
«А! Вы не можете этого сказать! Ах! Отказываетесь отвечать мне! Я знаю имя этого человека. Это брат того негодяя, который предстал в суде вместе с вами, а потом сбежал потом в Тулоне. Его зовут Жозеф Пише».
«Это не так, – возмущенно произнес Лансеньи, с горящим лицом, – его имя Луи Рингард».
Ответ новоиспеченного отельера показал, что моя уловка удалась.
Я рассчитал все правильно. «Луи» было псевдонимом преступника. Одним прыжком я оказался рядом с толстяком, схватил его за воротник, развернул и оттолкнул в угол комнаты. Прежде чем он смог оправиться от шока, я вышел из комнаты и запер надежно дверь за собой. Я поспешил домой, чтобы снять маскарад и продолжить расследование.
* * *
Максимилиан был так взволнован своим рассказом, что ему пришлось остановиться на мгновение, чтобы перевести дух.
– Итак, – произнес я после минутного молчания, – по вашему мнению, преступление было совершено главарем банды?
– Не знаю… не знаю, пока я пытаюсь реконструировать события. Все выяснится позднее. Пока мне ясен один факт: письмо, подписанное Буле-Руж, было найдено в комнате Бреа-Кергена, – довольно резко ответил он, продолжая свой занимательный рассказ. – Не теряя ни минуты, я возобновил расследование, купил крестьянскую одежду в лавке подержанных вещей, сбрил усы, остриг волосы и натянул на голову светлый парик. Через час я позвонил в дверь резиденции Бреа-Ленуара. Месье Проспер открыл дверь, в маскараде он меня не узнал.
