Диана Чемберлен - Кровные узы, или История одной ошибки
– Конечно, не разрешила бы! Ему двадцать восемь, и он живет со своей девушкой.
– Она не его девушка. И какое значение имеет его возраст?
– Потому что между семнадцатью и двадцатью восемью – огромная разница.
– Во-первых, ты сама всегда называла меня взрослой, а во-вторых, я люблю его. Встреча с ним – лучшее, что со мной когда-либо происходило.
– Но ведь ты же умная девочка! Неужели ты не понимаешь, что он просто пользуется тобой. Он живет с Дон и бегает к тебе. Какое может быть будущее у таких отношений?
– Они с Дон просто соседи.
– Но она-то думает, что они больше, чем соседи.
– Значит, она ошибается.
– Да все вокруг знают, что у них отношения!
– Он ее не любит! Она у нас просто для отвода глаз.
– Мэгги! – Я была шокирована. – Как ты можешь! Если это правда… Как ты можешь так использовать людей?
– Они не пара!
– Мэгги…
– Я не дам тебе разрушить наши отношения!
– Что разрушить? Неужели ты думаешь, что он бросит Дон ради тебя?
– Сколько раз я должна тебе говорить, что он не встречается с Дон!
– Какое будущее может ждать тебя с ним?
– Долгое и счастливое! – крикнула она в трубку.
– Я бы на твоем месте не стала на это рассчитывать. Если он сейчас обманывает Дон, то потом станет обманывать и тебя!
– Ты меня не слышишь! Если Дон думает, что он ее парень, это просто ее фантазии. Она живет в мире фантазий.
– Это ты живешь в мире фантазий, Мэгги. Она сказала, что он хочет порвать с тобой.
– Что за бред. Я кладу трубку.
– Не смей!
– Мы можем поговорить об этом позже.
– Нет, мы будем говорить сейчас! Я хочу, чтобы ты позвонила ему и сказала, что между вами все кончено.
Она рассмеялась:
– Тебе вдруг захотелось вмешаться в мою жизнь после того, как ты семнадцать лет игнорировала ее?
– Мэгги! – У меня внутри что-то оборвалось. Она просто расстроена, сказала я себе, она просто хочет сделать тебе больно. – Ничего страшного, – проговорила я. – Я позвоню ему сама.
– Не смей!
– У него наверняка было много любовниц, – размышляла я вслух. – А вдруг он заражен какой-нибудь венерической болезнью? Ты об этом думала? Ты можешь забеременеть.
– Мама, ты меня считаешь совсем глупой?
– Вот именно, ты такая и есть. – Дождь барабанил так громко, что мне пришлось прикрыть одно ухо ладонью. – Ты просто чудовищно глупа. Как можно доверять человеку, у которого тайная связь с девчонкой чуть не в два раза его моложе?
– Потому что я не такая, как ты! – огрызнулась Мэгги. – Я верю людям, а ты никому не веришь. Ты не веришь даже дяде Маркусу. Ты в конце концов останешься одна, а я не хочу такой судьбы.
– Я-то как раз верю людям, – сказала я. – Я полностью доверяла твоему папе.
– А вот это зря, – проговорила Мэгги.
– Мэгги! Почему ты так говоришь?
– Потому что он изменял тебе, вот почему.
Я нанесла ей обиду, и она хочет обидеть меня в ответ.
– Только не надо ничего придумывать, – сказала я.
– К сожалению, мне действительно не надо придумывать, – ответила она. – Ты считаешь Бена не заслуживающим доверия, а папу чуть ли не святым. А ты знаешь, что он спал с Сарой?
– С Сарой? – Кто ей сказал этот бред? – Сара ему очень много помогала, когда ты была маленькой. Так что не выдумывай.
– Кит – сын папы.
Я чуть не расхохоталась, так это было абсурдно.
– Мэгги, что с тобой? Ты меня пугаешь. – Я никогда не слышала, чтобы ее голос звучал так злобно и безнадежно. – Надо попросить Маркуса, чтобы он приехал и побыл с тобой.
– Мама! Именно дядя Маркус рассказал мне все. Папа признался ему во всем, когда они были на лодке в день его смерти. Он собирался бросить тебя и уйти к Саре и Киту.
Когда до меня дошли ее слова, все вокруг как будто застлала пелена.
– Даже если это правда, зачем Маркусу говорить об этом тебе?
– Потому что обо всем знает Кит. Это он первый сказал мне.
– Что?
– Дядя Маркус не хотел, чтобы ты об этом узнала. Ты ведешь себя с ним, как Снежная королева, потому что думаешь, что он имеет какое-то отношение к смерти папы. Но все это время он только пытался скрыть от тебя этот секрет. После смерти папы он создал в колледже фонд для поддержки Кита. Но Кит нашел письмо или что-то в этом роде, так что он знает правду. Дядя Маркус собирался дождаться окончания суда и все рассказать тебе.
Дождь падал сплошным потоком, заливая стекла как будто расплавленным стеклом. Я почувствовала, как лезвие ножа вонзилось мне в сердце и повернулось.
Мэгги заплакала.
– Прости меня, мамочка, – задыхаясь от слез, проговорила она. – Я не хотела говорить тебе. Но ты так разозлила меня. Пожалуйста, просто прими то, что мы с ним вместе. Дон его ревнует, но он ей не изменяет. Он уже давно сказал ей, что они только друзья, ничего больше. Вот она и злится, что…
– Мэгги. – Я почти не слушала ее. – Я еду домой. Сегодня был ужасный день.
– Почему? Что сказал невропатолог?
– Поговорим, когда приеду домой. Здесь идет сильный дождь, и ветер страшно дует, а я не хочу попасть в эпицентр шторма. – Мой голос был на удивление спокоен, хотя нож входил в сердце все глубже.
– Мама, просто скажи мне, что ты поняла, – умоляющим голосом сказала Мэгги. – Что ты веришь, что Бен и я вместе и это надолго. Я люблю его.
– Мы поговорим, когда я приеду домой. И не забудь забрать Энди с тренировки по плаванию.
– Я когда-нибудь забывала это сделать? – огрызнулась Мэгги и дала отбой. Я закрыла крышку телефона и прижалась головой к рулевому колесу. Но ведь Джейми всегда был мой, по крайней мене, так я думала. Надежный, любящий. До того как я заболела, у нас было несколько счастливых лет. Все эти «я люблю тебя». Нежность к детям. Друг к другу. Это ведь были прекрасные годы, разве нет? Или они были такими только в моем воображении? И вся его любовь предназначалась Саре, а не мне?
Сара.
Почему Джейми не мог влюбиться в Сару? Она была красивой, нежной и очень помогала ему. Ее муж часто отсутствовал и эмоционально был далек от нее, даже когда находился рядом. А меня ему много лет приходилось лицезреть пьяной, неопрятной – короче, такой, какую любить очень трудно.
И Маркус. Неужели он действительно все эти годы, когда я гнала его от себя, скрывал от меня правду? Мне хотелось позвонить ему и узнать настоящую правду, отделив ее от эмоций и обид. Но, чтобы вернуться домой, не стоило мчаться под проливным дождем и одновременно разговаривать по телефону. Не сегодня. Не об этом.
Я завела мотор и свернула на шоссе И-40.
46
Мэгги
Когда я вышла из машины около спортивного центра, то увидела бегущего ко мне под проливным дождем Энди.
– Я получил «отлично» по баттерфляю! – кричал он.
– Прекрасно, Энди, – сказала я, открывая зонтик. – Подожди в машине, ладно? Мне надо поговорить с Беном. Я буду через минуту.
Вбежав в здание, я спустилась к бассейну. Бен разговаривал с родителями одного из участников соревнований. Он показывал мах рукой, которая дугообразно разрезала воздух, и был просто великолепен. «О, пожалуйста, Господи, сделай так, чтобы мы не расстались». Я села на низенькую скамейку в зрительном зале, чтобы дождаться его. Заметив меня, он извинился перед родителями.
– Дон все рассказала моей маме, – сказала я, когда он подошел.
– Проклятие. – Он сел рядом со мной. – Извини. Я боялся этого. У твоей мамы, наверное, случился припадок гнева.
– Да, но там было много чего еще, – сказала я. – Ты не поверишь… – Тут я заметила еще одну мамашу, которая спешила к нам. – Мне надо поговорить с тобой. Можешь позвонить позже?
Он встал, повернувшись спиной к женщине, которая ждала в нескольких футах от нас.
– Я постараюсь.
– Бен… – Я поднялась. – Мама еще сказала, что Дон уверяла ее, что ты хочешь порвать со мной.
Он покачал головой:
– Ты же знаешь Дон. Она просто хочет создать нам дополнительные трудности. Поговорим позже, ладно?
Когда я вышла из здания, ветер чуть не сбил меня с ног. Я подняла зонтик, защищаясь им от ветра, который упорно пытался вырвать его у меня из рук. Я насквозь промокла, пока дошла до машины.
– Ты выглядишь так, словно упала в лужу, – сказал Энди.
– Я так себя и чувствую. – Поежившись, я завела мотор.
– Ты принесла мой айпод?
– Забыла. Извини.
– В баттерфляе самое главное – правильно дышать, – сказал он, когда я вырулила на улицу.
– Так же, как и в других стилях, – почти машинально проговорила я.
– Я хочу стать чемпионом.
– Энди, тебе необязательно быть все время лучшим.
– Но я буду.
– Зачем?
– Тогда я стану счастливым.
Я невольно рассмеялась:
– А тебе не кажется, что ты немного упрощаешь свою жизнь?
– Ну да.
Я сомневалась, что он помнил о завтрашнем заседании суда. Во всяком случае, он не выражал никакого волнения.
– Это хорошо, что ты так много тренируешься, – сказала я. – Но часть науки побеждать – это уметь достойно проигрывать.
