Марсель Салимов - От смешного до великого. Стихотворения и басни

Где ты была, когда я молод был?
То ль родилась не вовремя, так поздно?
Иль это я безвременно остыл
И рано появился в мир подзвёздный?

Сейчас два сына у меня. Они
Идут за мною, за отцовским следом.
Меня, прошедшего и воды, и огни,
Твои подруги называют дедом.

И безответно шумною гурьбой
Возле тебя кручинятся джигиты.
Как странно в мире: мы – порознь с тобой,
А наши грёзы воедино слиты.

Нам чувств не обуздать —
бегут стремглав —
Так любим мы неистово, мятежно.
И дарим сердца чистые надежды,
Их вёдрами по-царски расплескав.

Мы яростно влюбляемся в стихах,
Чтоб к милым Афродитам причаститься:
К ним золотые птицы на ресницы
Летят и там сидят, как на ветвях.

Пригоршни звёзд полуночных весной
К ногам любимых сыплем мы, как зёрна,
Одолевая все угрозы шторма,
Терпя в пустыне нестерпимый зной.

О девушки! Светло и невесомо
Пускаемся в стихах мы с вами в пляс.
А в жизни далеки от вас: ведь нас
Жена и дети ожидают дома.

Нам, мужчинам, всегда
Не хватает чего-то:
В зной зовём холода,
В праздник ищем работу.

Есть квартира – подай
Нам машину и дачу.
Деньги есть – зазывай
К себе славу-удачу.

Это так, но душой
Молча ждём мы иного:
Всё заменит с лихвой
Сердцу нежное слово.

Жена опять ждёт мужа до утра,
Его всё нет, хотя давно пора
Прийти домой, перешагнуть порожек
И получить положено по роже.
Но скалка не доводит до добра,
Разводятся они, и со двора
Жена уходит… Нынче, как вчера,
Всё это мужиков до пят тревожит.
Хулят её в глаза и за глаза,
Последними словами обзывают,
Сама, мол, виновата, стрекоза…
И это нас ужасно возмущает.

Вот тот мужик, вдрызг пьяный и готовый,
Придёт домой, затеет гвалт и вой,
Поднимет на жену кулак пудовый,
Срывается, как шавка, с полуслова…
– С кем не бывает! – мы махнём рукой.
Не возмущаемся… Всё это – нам не ново.

Красавица любовнику сказала:
– Порядочных мужчин сегодня нет.
Вчера другая рядышком лежала,
Сегодня я… Что скажешь ты в ответ?

– Напрасно упрекаешь, – он ответил, —
Костру без яркой искры не светить.
Коль существует красота на свете,
Сам Бог велел – её не обходить.

Телебашня – штука важная,
Как маяк в дороге дальней.
Выручалочка домашняя:
Всё видать из тёплой спальни.

В каждом доме телевизоры;
Всё экраны да экраны.
И ведут в душе ревизию
Разноликие шайтаны.

И мужчины очарованно
В синие окошки пялятся.
Ну а те, что им дарованы,
До утра кусают пальцы.

С тобою расстаюсь я. Вылет скоро.
Разлуку предстоит нам претерпеть.
В командировку шлют меня, собкора,
Но, видно, не смогу я улететь.

Разбушевавшись, буря наложила
На мой полёт запретную печать.
Не оттого ль пурга так запуржила,
Что нас с тобой не хочет разлучать?!

Когда к тебе я прикасаюсь нежно,
Ты шепчешь: «Умираю, ой, не тронь!..»
А я хочу ещё сильней, чем прежде,
Прильнуть к тебе – так жжёт меня огонь.

Люблю тебя и от любви сгораю,
Горю, светясь любовью изнутри.
Закрыв глаза, ты шепчешь: «Умираю!..»
Ещё, ещё то слово повтори!

Что за блаженство быть твоим избранником!
И счастье в том, любви моей заря,
Что этим несказанным «умиранием»
Ты заставляешь жить меня горя.

Словно гром среди ясного неба —
Ты уходишь!.. Стою, как в ночи,
Я стою одиноко, нелепо,
Хоть завой, хоть кричи, хоть молчи!

От тоски моё сердце пылало б,
Но его ты уносишь с собой.
В мире девушек славных немало,
Но куда… с бессердечной судьбой?

Ты уносишь с собой мои руки,
Так ласкавшие ночью и днём…
Мои ноги… томленья разлуки…
И мечты о сыночке моём…

И дорогу к цветущему маю…
И свеченье пустынного дня…
Ты подумала: «Вот я бросаю!»
А на деле – уносишь меня.

Все для тебя готовы лезть из кожи —
Давать тебе советы без конца.
– Смотри-ка, будь с мужчинами построже! —
Кричит сестра у самого крыльца.

– Забудь его! – заладила подруга. —
Ума лишилась, что ли? Не пойму.
Взгляни, каких парней полна округа!
А ты упорно тянешься к нему.

Чужого мужа любишь? И не стыдно?
Себя ценить не хочешь ты совсем.
Себя не уважаешь, очевидно.
Зачем же с ним встречаешься?
Зачем???

Отец нередко дома повторяет,
Что смолоду, мол, нужно честь беречь.
И мама учит:
– Доченька, родная!
Будь умницей!.. – И всё о том же речь.

А ты не внемлешь ничьему совету,
Махнув на все нотации рукой.
Ну, что ж, сказать могу я по секрету:
Любовь бывает именно такой!

Вновь строки посвящаются тебе лишь:
Сегодня день рожденья у тебя!
Ты радость и беду со мною делишь,
Заботясь обо мне, меня любя.

Бумага – снег. Как снегири, все мысли
Вдруг разлетелись клочьями огня.
А рифмы все сосульками повисли
На языке строптивом у меня.

Что пожелать? Чего бы ни желал я,
Всё мелким будет выглядеть, смешным.
Поёт, как канарейка, жизнь-каналья
О скором приближении весны.

Известно: жизни – жёлтой канарейке —
Красиво петь не вечно суждено.
И снова ты, моя золотошвейка,
Судьбы моей латаешь полотно.

В моей судьбе всегда полна участья,
Себя ж порой не ставишь ты ни в грош.
Хоть родилась для собственного счастья,
Однако для меня, мой друг, живёшь.

И вот по прошествии лет
Иду я по улочкам тем,
Где твой незаснеженный след
Ещё не растаял совсем.

Печальная боль на душе,
Как старая рана, опять
Проснулась во мне, но уже
Тебя не смогу повстречать.

Не сбыться давнишним мечтам,
Я всё по пути растерял;
Скучаю по тем временам,
Когда по тебе тосковал.

Я полагал: поскольку ты неопытна,
Ещё огонь и воду не прошла,
Тебе могу давать советы пробные
И разъяснять, что значит свет и мгла.

Я поучал тебя всему, пожалуй:
Чтоб зря не горевала ты порой,
Не предалась любви большой пожару,
Женатых обходила стороной.

Я поучал тебя, чтоб не скучала,
Когда с любимым разлучает даль.
Советов разных выдавал немало,
Читал тебе нередко и мораль.

Как будто в мудреца я обратился
И ожидал: ты станешь волевой…
Но у тебя внезапно научился
Любви безумной, страсти огневой.

Из-за меня ты столько претерпела!
Ты столько испытала в жизни бед
Из-за того, что от любви пьянела,
Не думая нисколько про запрет.

Из-за меня родня тебя ругала,
Упрёки сердце ранили не раз.
Бывало, что украдкой ты рыдала,
Роняя жемчуг из бессонных глаз.

Из-за меня узнала столько горя —
И всё же вновь страдать готова так.
Что б я ни сделал – как не выпить моря,
Судьбы твоей не скрасить мне никак.

Из-за меня все выстрадала драмы…
Но я свечусь надеждою одной:
Назвать себя могу счастливым самым,
Когда счастливой станешь ты со мной.

Я не могу понять жену,
Она всё время хмурится
И объявляет мне войну,
Кудахтает, как курица.

Что-де во всём я виноват,
Хоть трезвый я иль пьяный.
Уже три месяца подряд
Ругает, как шайтана.

А у меня вина одна:
Я с ней живу, тоскую…
За что беснуется жена?
Ведь я люблю другую…

Твой взгляд меня сражает наповал,
Давно уже покой я потерял,
К тому ж ещё теряю аппетит,
А время всё летит, летит, летит…

В тебя одну, любимая, влюблён,
Тобою околдован и пленён,
К твоим губам хочу скорей прильнуть,
В твоих глазах готов я утонуть…

Уже вовсю втянул водоворот.
Но кто же, наконец, меня спасёт?
На помощь поспеши мне поскорее,
Ведь я, к несчастью, плавать не умею…