Поэтическая антология - Манъёсю

Море в Куроуси
Ныне алым цветом все сверкает:
Верно, сотни знатных дам
Из нарядной свиты государя собирают
Водоросли, ракушки возле берегов…

В вечерний час, когда у бухты Вака
Бушует в пене белая волна
И холоден на взморье
Резкий ветер,
Я о Ямато думаю с тоской!

Ради милой девы, мной любимой,
Чтобы жемчуг для нее найти,
В стороне Кии
У мыса Юра
Я провел весь этот долгий день!

Весла быстрые моей ладьи,
Вы меня не увозите в край другой От страны Ямато:
Сердце, полное любви,
Не пресытилось еще ее красой!

Я на Яшмовый остров смотрю,
Наглядеться не в силах.
Как мне быть?
Заверну и с собой унесу
Для тебя, что не видела этой красы несравненной…

Глубоко дно в открытом море,
Чтобы причалить к берегам могла
Плывущая ладья,
Пускай подует ветер,
Не подымая высоко волны.

Подернулась тумана дымкой
Гора Обаяма.
Спустилась ночь,
И я не знаю, где причалит
Моя плывущая ладья…

Спустилась ночь,
И на морском просторе
Неясен путь, лежащий по волнам.
Тот лодочник, что призывал на помощь,
Сумел ли он причалить к берегам?..

Вот волны поднялись,
Не виден берег
Селенья Миваносаки,
Каким путем к нему ладье пройти?
Ведь здесь не обойти опасную дорогу…

Стоя на скалистом берегу,
Оглядел кругом морскую даль:
Верно, вышли в море рыбаки
На ладьях морскую собирать траву,
Видно, как вспорхнули чайки в небеса.

На ладьях, плывущих возле берегов,
В гавани Михо,
В Кадзахая,
Лодочники громкий подымают шум,
Верно, в море волны поднялись!

Моя ладья,
Причалим к бухте Акаси,
Не удаляйся
На просторы моря:
На землю ночь уже сошла…

Пусть миновали мы
Священный мыс Канэ,
Бедою страшной путнику грозящий,
Но все равно я не забуду никогда
О боге грозном острова Сика.

Верно, южный ветер нынче дует,
Небо затянула пелена.
В устье, в Ока,
Там, где стебли зеленеют,
Подымаясь, катится волна…

Пусть в океане
Волны белые страшны,
И все же,—
Вознеся богам молитвы,—
Что, если в море нам отправить корабли?

Девы молодые, в руки гребни взяв,
Чешут пряжу, ткани ткут свои
На станке на ткацком,—
Остров Ткань я вижу,
В море меж волнами виден он вдали…

Стремительна волна в часы прилива,
И оттого что я кружу у берегов, —
То не рыбак ли нынче удит рыбу? —
Подумают, наверно, обо мне,
Скитальце по просторам дальним моря…

Высоко волны поднялись кругом.
Мой лодочник, скажи, что делать нам?
Подобно птицам водяным,
Забыться ль в лодке сном
Иль дальше будем плыть мы по волнам?

Если ты мне грезишься все время,
Если ты являешься во сне,
Значит ты тоскуешь непрерывно,—
Как морские волны непрерывно
Заливают в Такасима берега…

Хоть и тихо,
Все же где-то волны
Заливают, верно, берега,
Оттого что и сквозь стены дома
Слышу я все время шум морской…

Пусть шумят, бушуя, эти волны
В Такасима,
На реке Адо,—
Все равно тоской о доме я исполнен
И печален мне мой временный приют!

В океане,
Сотрясая скалы,
Встающая волна бежит на берега,
И я хочу скорее к ним причалить,
Кристально чисты эти берега…

Словно драгоценным ларчиком любуясь,
По горам священным
Я бродил,
И прекрасны мне казались горы,
И с тоской я думал о былом…

Словно черные ягоды тута,
“Черные волосы” горные склоны назвали.
Утром я их перешел
И весь вымок насквозь по дороге
В холодной росе, что легла поутру у подножья…

Если б целый день, бродя горами
Распростертыми,
Искал бы я приюта,
Может, дева, стоя в ожиданье,
Предложила бы мне временный приют?

Взглянул кругом:
Село недалеко.
Кружа обходными путями,
Пришел теперь я к дорогим полям,
Где, провожая, ты махала шарфом белым.

Девы молодые
Из волос распущенных делают прически…
“Делают-прически” названа гора.
Облака, ее не закрывайте:
На места родные посмотреть хочу!

Как порой канаты на челнах рыбачьих
Рыбаками с берегов Сика
Тянутся с трудом,—
С трудом, с тоской на сердце
Я ушел, покинув милый дом…

Там, где рыбаки на берегах Сика
Выжигают соль над яркими кострами,
Из-за ветра
Дым не вьется ввысь,
Стелется туманом меж горами…

Как приятно любоваться мне на горы,
Что Любимый и Любимая зовут,
Их когда-то сотворили боги —
Сукунамиками
И Онамути.

Когда у водорослей в море
Начнут цвести цветы,
Скажите мне.
На их красу сверкающую глядя,
Любимую мою я буду вспоминать!

Когда собирала, мой друг, для тебя
Я плоды водяного ореха
В пруду Укину,
Мой окрашенный соком рукав
Вымок в водах пруда, но мне не было это помехой…

Я, что пошел собирать
Горных сугэ плоды
Для любимой моей,
Блуждая по тропам в далеких горах,
Провел среди гор целый день!

Тидори, плачущие возле берегов
Реки Сахо,
Скажите, почему.
Долину этих чистых вод любя,
Проноситесь вы над рекою вдаль?

Это только люди равнодушно
И небрежно говорят о ней.
Ведь долину чистых вод
Мы любим сильно,
Знак запрета вы не вешайте над ней!

О рыбаки из гавани Сига,
Что в Садзанами, славной стороне,
Вы не ныряйте
Без меня на дно!
Пусть даже волны в море не встают…

К большому кораблю
И весла льнут.
Мы без тебя на дно
Нырять не будем,
Пусть даже волны в море не встают!

Лунною травой цукигуса
Это платье крашу нынче я
И мечтаю для тебя, любимый мой,
Я окрасить платье
В яркие цвета!

Дымка вешняя покрыла поле,
С поля к дому
Путь прямой ведет,
Но чтоб встретиться с тобою, милый,
Я кружила без конца, пока пришла.

На краю идущей вдаль дороги
Лилия сверкнула из густой травы.
Оттого что ты,
Как тот цветок, мне улыбнулась,
Я могу ль назвать тебя своей женой?

Когда слышишь и знаешь,
Что слова утешенья,
Тебе говорят просто так,
Чтоб молчанье прервать,—
О, как горько бывает в такие минуты!

Любимая,
Что в майский день в горах
Цветы унохана в руках держала…
О, только бы коснуться ее рук,
Пусть облетят цветы, жалеть не стану!