Мурасаки Сикибу - Повесть о Гэндзи (Гэндзи-моногатари). Приложение

Может, кто-то другой
Остановить и сумеет
Водопад Ёсино,
Но в человеческом сердце
Постоянства никто не найдет.

Жемчужный тростник —
На каждом листе сверкает
Капля белой росы.
Долог ли будет век ее?
Дольше ли моего?

Стараюсь забыть,
Все время забыть стараюсь,
Но забыть не могу.
Как же мне теперь поступить?
Что же делать теперь с собою?

Как ни горестна жизнь,
Путь свой пройти придется
До Последней реки.
Только кто нам может поведать
О мелях ее и пучинах?

Перейти через реку
Предстоит нам, тяготы жизни
На плечи взвалив.
А тот, кто последним придет,
Отыскать постарается первого.

В горьких думах без сна
Пролежу одна до рассвета
В эту зимнюю ночь.
Лед, рукава сковавший,
Вряд ли успеет растаять.

Верхушки деревьев
У дома, где ты живешь,
Все дальше и дальше…
Пока не скрылись из виду,
Оглядывался невольно.

Я в весеннее поле пошел за цветами,
Мне хотелось собрать там фиалок душистых,
И поля
Показались так дороги сердцу,
Что всю ночь там провел средь цветов до рассвета!

В далеком пруду
Жемчужные выросли травы.
Придут их срезать,
Но вряд ли скоро придет
Конец думам моим о тебе.

Встаю ли в думах я,
Ложусь ли – все равно
Перед собой твой облик вижу я,
Как ты уходишь, за собою волоча
Одежды красной цвета алого подол.

Не скажу я о том,
Как стремлюсь к тебе, как тоскую,
Лишь «безмолвной любви»[15]
Лепестками выкрашу платье
И снимать не буду его.

Томясь от тоски,
Я думы свои устремляю
Туда, где цветут
Уныло и одиноко
Горные керрии Идэ.

Весенние пташки,
Вечерами беспечно поющие
В зеленых лугах,
Вдруг о тебе напомнят,
И не могу их забыть.

Миновала весна,
Давно уже ветром развеяны
Слив лепестки.
И лишь аромат до сих пор
На ветвях задержался.

К сливе в цвету
Лишь приблизился я однажды,
Но ее аромат
На моих рукавах остался,
И меня упрекают доселе…

Коль не тебе,
Кому еще покажу я
Цветущую сливу?
Лишь знаток насладиться сумеет
Ароматом, нежностью красок.

Сколько можно еще
Лугами вокруг любоваться,
Восхищенно вздыхая?
Коль цветы не осыплются с веток,
Мало будет и сотни веков.

Мне кажется часто:
Обманчивы речи твои.
Но, право, кого
Могу я искренним счесть,
На кого решусь положиться?

До самого лета
Цветами украшены пышными
Плети глициний.
Одна лишь у них опора —
Ветви могучих сосен.

Листья с изнанки
Простодушно открыла глициния
Весенним лучам.
Если сердце твое открыто,
Я готова поверить тебе.

Сколько раз я вздыхал,
Видя, как раскрывшись едва,
Цветы опадают.
Неужели в таком же унынии
Встречу и эту весну?

Вечнозеленые
Сосны служат надежной опорой
Плетям глициний,
Но цветы глядят горделиво:
«Теперь наше время пришло».

Как будто пока
Никому еще не случалось
Умирать от любви.
Неужели подобным примером
Стану я для грядущих веков?

Не слыхал я о том,
Чтобы кому-то доселе случалось
Умирать от любви.
Неужели мне суждено
Стать для мира первым примером?

«Утренний лик»…
Со сна лепестки растрепались,
В осеннем тумане
Прячет головку стыдливо,
Моему недоступный взору.

Отчего же, скажи,
Тяжким бременем встречи
Стали для нас?
Ведь клялись, что меж нами не сможет
Даже капля воды просочиться.

Вот если бы ветер
От нашего дома по миру
Пронесся такой,
Чтобы сломалась ветка
С далекой кассии лунной!

Ты когда-то в саду
Посадил росточек мисканта,
Что же сталось теперь?
В буйных зарослях диких
Неумолчно цикады звенят.

От того, кто ушел,
Отраженья и то не осталось —
В этом ручье
С водою смешались слезы
Из моих упавшие глаз…

В недостижимо далекой
Обители туч увидал я
Цветок хризантемы.
За звезду, в небесах сверкнувшую,
Принял невольно его.

Не только осенью
Своего достигает расцвета
Красота хризантем.
Увядая, цветы становятся
Еще ярче, чем прежде.

Лучше б пораньше
Начал ты меня приучать
К горестям жизни.
Неожиданны слишком уж, право,
Эти сердечные муки.

Человеческий век…
Когда бы его пределом
Старость считали,
Вряд ли бы мы готовились,
Ожидая: сегодня, завтра…

Стоит ли ждать —
Сегодня иль завтра мой срок
К концу подойдет?
Слезы из глаз иль поток водопада —
Трудно сказать, что обильнее.