Мурасаки Сикибу - Повесть о Гэндзи (Гэндзи-моногатари). Приложение

Миг – и растает,
Миг – и снова в небе кружится
Легкий снежок.
Смятенные мечутся думы,
И сердце не знает покоя…

Снежинки, упав,
Новых друзей поджидают,
И моя голова,
Что чернела, как ягоды тута,
День ото дня все белее.

Белый снежок
Сумеешь ли ты различить
На сливах цветущих?
Новых друзей поджидая,
Не торопятся таять снежинки.

Ах, весенняя ночь,
Быть темной напрасно ты тщишься.
Сливу в цвету
Нежных красок лишаешь,
Но можно ли скрыть аромат?

Ветку сорвал —
Аромат остался на платье.
«Уж не слива ль цветет?» —
Так подумав, слетел соловей
На рукав ко мне и запел.

«Имя ее
Ничем не запятнано», – люди
Обо мне говорят,
Но если спрошу у сердца,
Что ответит оно?

В земле Идзуми,
В лесах Синода растет оно,
Дерево «кусу».
На сотни сторон его ветви
Разметались. Тревожны думы.

В весеннем пруду
Нырки среди трав жемчужных
Проворно снуют.
Лапки их не знают покоя,
С каждым днем все сильнее тоска.

В источнике Чистом
На горе Встреч у заставы
Отраженье мелькнуло.
Уж не ты ли сюда привел
Коня своего лунной масти?

Неожиданно близко
Она ко мне подошла,
Ветрено-яркая
Осень всегда мне казалась
Такой далекой – и вот…

Что осень приходит,
Знала прежде лишь понаслышке,
Но ныне и я
Тобою, изменником, брошена,
Забыта, как старая вещь.

У осеннего хаги
Снизу листы пожелтели.
С каждым днем все трудней
Становится дни коротать
Таким, как я, одиноким…

В той далекой земле
Чисты воды и травы.
Так не лучше ли там
Поселиться, чем жить в Поднебесной,
Полной всяческой суеты?

От мира тщеты
Отказавшись, в горах укрылся,
И, право, не мне
Бояться, что бренная плоть
Станет добычей медведей.

Знали бы люди,
Как сильно желание скрыться
В далеких горах,
Где не услышишь даже,
Как кричат, пролетая, птицы…

О ветер, когда
Умел бы ты чувствовать тонко,
Эти весенние вишни
Облететь бы сумел стороною,
Не срывая с веток цветы.

Ветер весенний,
Не трогай цветущих вишен,
Пролети стороной.
Посмотрим, станут ли падать
По собственной воле цветы.

Придется ли мне
Сюда еще раз вернуться?
Трудно забыть
Равнину Дворцовой ограды,
Где твой образ мелькнул предо мной.

Не то чтоб совсем
Не вижу, но «вижу» – не скажешь.
Томясь от тоски,
Бесплодно провел этот день,
Печалясь лишь и вздыхая.

Удастся ли мне
Еще раз тебя увидеть,
Хотя б для того,
Чтоб тебе самой рассказать,
Какая тоска на сердце.

Ведь даже когда
Не трепещешь, ловя последние
Мгновенья весны,
Так нелегко отойти
От этих цветущих вишен…

Листья плюща
Здесь, у жилища богов
Сокрушительно-быстрых,
Даже они изменили свой цвет,
Не в силах противиться осени.

Не покрылась багрянцем
Гора Вечнозеленая,
Только ветер один
Разносит по склонам весть
О том, что осень близка.

Видно, богам
По сердцу эта обитель:
Вершину Хирэ
Они увенчали убором
Из белых священных волокон.

Цветов аромат
Мы ветру вручим, пусть сегодня
Нам послужит гонцом.
Соловью дорогу покажет,
Побыстрей его к нам приведет.

Рыданья собрав
Воедино, сплету я из них
Крепкие нити
И слезы свои на них
Вместо жемчуга нанижу.

Мое бедное сердце
Утешиться разве может?
Что толку смотреть,
Как над горою Обасутэ
В Сарасина сияет луна?

Поздней ночью домой
Я не шел под открытым небом.
Откуда ж тогда
На моих рукавах появилась
Холодная эта роса?

Стоит взглянуть —
Рукава увлажняются сразу.
О вишни в цвету!
Может быть, эта роса
Падает вовсе не с неба?

Разлуки страшась,
Душа, видно, спряталась где-то
В твоем рукаве.
Все мне кажется, будто она
Мое покинула тело.

Скажешь им: «Подожди!» —
И цветы на ветках останутся…
Ах, если бы так —
Что в целом мире могло
Быть милее нам этих вишен?

Вот-вот опадут…
Потому-то особенно дороги нам
Вишни цветы.
Да и что в нашем зыбком мире
Имеет долгую жизнь?

Во мраке ночном
Неразличимы дороги.
Так дождись же луны
И тогда уходи, любимый,
А пока побудь рядом со мной.

«Быть может, придет?» —
Так подумаю, сердце трепещет.
А цикады в саду
Плачут. Вечером долго, стою,
Ожидая тебя, любимый.

Увы, неприступна
Вершина горы, которой
Названье – «Любовь».
Забредшим сюда суждено
Вечно блуждать по склонам.

Даже в жаркую пору
Бывают часы прохлады
Утренней и вечерней.
Отчего же мне и на миг
Любовь не дает покоя?