Владимир Владимиров - Талмуд и Коран. Выбор веры
«Передают со слов Абу Са’ида аль-Худри, да будет доволен им Аллах, что пророк, да благословит его Аллах и да приветствует, сказал: «Наилучшим джихадом является (произнесение) справедливого слова в присутствии несправедливого правителя» [4].
Другой современный автор, А. А. Алиев, утверждает, что требования «сражаться против неверных» «…не обязательно имеют в виду ведение боевых операций: война может вестись и на «идеологическом фронте», и именно так – «противоборствуйте» – следует здесь интерпретировать слово «джаахиди», синонимичное выражению «ведите джихад» (т. е. «священную войну»)» [85].
«Джихад вовсе не сопряжен с религиозной экспансией и насилием, и «борьба против неверных» составляет лишь одну, притом не самую важную часть, из всех остальных его «ипостасей» [85].
Представляется, что процитированные авторы, мягко говоря, лукавят. И вот почему.
Любая религия подразумевает определенную миссионерскую деятельность. То есть проповедь данной религии среди приверженцев иных верований и людей неверующих. Это нормально.
Ненормально – когда некое учение само себя наделяет правом на насилие, на пролитие крови, на убийство инакомыслящих. И что с того, что исламисты оговариваются: мол, джихад – это «не только насилие»? Ведь это означает – и насилие в том числе!
Что может означать такая трактовка джихада, которая подразумевает как насильственные, так и ненасильственные способы проповеди ислама? Только одно: что насилие будет использовано всякий раз, когда для этого представится благоприятная возможность.
И что с того, что по ходу дела правоверные будут также уделять внимание внутреннему самосовершенствованию? Нам-то важно другое: возможно ли вообще мирное сосуществование с исламистами? Получается, что вряд ли…
Такой вывод подтверждают и признанные мусульманские авторитеты. Например, ибн Таймийя – признанный теоретик джихада:
«В целом джихад охватывает все виды поклонения, как явные, так и скрытые (душевные), такие как: любовь к Аллаху, искренность, упование на Него, покорность Ему всей своей жизнью и имуществом, терпение, довольство тем, что Он дал, а также поминание Аллаха.
Джихад может совершаться как рукой, так и сердцем. Джихад совершается призывом, доводом, языком, советом, планированием, производством и имуществом.
Но в фикхе определение джихада – это: битва мусульман против кяфиров на полях сражений, используя то, что обычно применяется для ведения битвы, как: меч, копье, стрела, камень или палка» [213] [5].
А поскольку единого авторитета в исламе не существует, то ничто не мешает целому ряду толкователей ислама придерживаться и такой точки зрения, что именно война с неверными – это и есть главный джихад:
«По определению Ибн-Батута и Аль-Бухари, джихад есть призыв к неверным принять истинную религию и борьба против тех, кто ее не принимает» [25].
«На самом деле в шариате слово «джихад» означает приложение максимальных усилий для ведения войны с неверными во имя Аллаха (единственного Бога) напрямую (путем сражения с ними на поле битвы) или косвенно (путем финансовой помощи воюющим, издания фатв или обращением новых людей в свою веру). Другие дела, пусть сложные и требующие определенных усилий, типа латания котла или сколачивания стула, в шариатском понятии не являются джихадом» [61].
Воинствующие исламисты заявляют, что хадисы, в которых Мухаммед якобы объявляет главной формой джихада борьбу с собственными недостатками, являются «сомнительными» (недостоверными) [61]. В подтверждение своей правоты они приводят многие другие высказывания. Например:
«Пророк сказал: «Если кто-нибудь видит неверного и может толкнуть его рукой, пусть толкнет; если не может сделать этого, пусть отречется от него на словах; если и этого не может сделать, пусть отречется от него в сердце» [25].
На протяжении всей истории ислама слово «джихад» обозначало вовсе не мирную борьбу со страстями, а именно борьбу против неверных. Так и сегодня. Что бы ни писали о «миролюбии» ислама, распространение мусульманского террора говорит об обратном. «Организации в Кашмире, Чечне и Палестине, внедрившие в свои названия слово «джихад», определенно сделали это не для подчеркивания духовных исканий» [39].
Короче говоря, как высказался однажды сам пророк: «Безусловно, сила в стрельбе, сила в стрельбе, сила в стрельбе» [63]!..Иногда утверждается, что якобы все коранические указания убивать и воевать относятся лишь к конкретным эпизодам ранней истории мусульманства. И тем самым как бы не имеют обобщающего значения.
Приведем, например, вот такой кровожадный стих:
«Воистину, те, которые сражаются против Аллаха и Его Посланника и стремятся сотворить на земле нечестие, в воздаяние должны быть убиты или распяты, или у них должны быть отсечены накрест руки и ноги, или они должны быть изгнаны из страны. Это будет для них позором в этом мире, а в Последней жизни для них уготованы великие мучения» (5:33).
Правда, что это «откровение» действительно было ниспослано по конкретному поводу. Гостеприимством мусульман воспользовалась группа людей, имевших проблемы со здоровьем. «…Посланник Аллаха, мир ему и благословение Аллаха, велел им остановиться у пастуха молочных верблюдиц, которые вскоре должны были родить, чтобы они могли пить их мочу и молоко [ так в тексте, такова была тогдашняя медицина. – В.В. ]. Они отправились туда, а когда выздоровели, то убили пастуха посланника Аллаха, мир ему и благословение Аллаха, и увели верблюдов» [85, 89]. По приказу Мухаммеда преступников догнали, отрубили руки и ноги, выкололи глаза и оставили умирать.
Дело, однако, в том, что любой эпизод, приведенный в Коране, представляет собой пример для подражания. Его значение вовсе не ограничивается рассказом о конкретной ситуации! Шариатское руководство учит:
«Эти аяты были ниспосланы о некоторых язычниках… Несмотря на это, обсуждаемые нами аяты в полной мере относятся ко всем, кто обладает подобными порочными качествами, потому что Коран ниспослан как истинное руководство для всех людей, как для тех, кто жил в первые годы его ниспослания, так и для их потомков. Некоторые аяты ниспосылались по поводу того или иного человека, но заключали в себе общий смысл. Благодаря этому правоверные и по сей день на примере отдельных личностей познают судьбу всех им подобных» [30].
И раз в Коран вошли стихи, предписывающие убивать и калечить противников ислама – то эти предписания будут применяться ко всем «неверным», а не только к тем, кто отплатил неблагодарностью за верблюжью мочу…
Выдергивая из контекста отдельные фразы, апологеты ислама пытаются доказать, будто бы Коран предписывает сражаться только в ответ на нападение. Но весь массив приведенных выше высказываний подтверждает обратное! Коран требует борьбы с немусульманами, и при этом лишь в некоторых случаях говорится об оборонительной войне.
Как, например, понимать: «сражайтесь с теми, кто сражается против вас» (2:190)? Это ведь не только о тех, кто первым напал на правоверных. Это обо всех, кто противостоит претензиям мусульман на господство и не желает обращаться в ислам. Любое сопротивление мусульманской экспансии, таким образом, может считаться поводом для «священной войны»!
Полезно знать обстоятельства ниспослания данного стиха. «Ибн Аббас рассказал, что данный аят был ниспослан в связи с тем, что Пророк отправился в Мекку в сопровождении 1400 своих сподвижников. В Хадайбийи (местечко недалеко от Мекки) язычники преградили им путь. После долгих переговоров язычники договорились с пророком, что на следующий год они на три дня оставят Священный город и позволят мусульманам войти в него для совершения обхода вокруг Каабы. Через год мусульмане вновь отправились в Мекку, но опасались, что язычники не сдержат своего обещания и вновь не позволят им войти в Священный город. В этот момент и был ниспослан аят, который позволяет мусульманам защищаться с оружием в руках в случае, если противник нападает на них первым» [76].
Дьякон Андрей Кураев комментирует: «Мусульмане тогда были лишь одной из многих сект арабского мира. Они пробовали пройти через чужой город, Хадайбийю, в котором люди не разделяли их верований. Они пробовали войти в другой, и тоже чужой, город – Мекку, в котором коренное население задолго до появления ислама поклонялось камню Каабы. И цель этого похода была в том, чтобы у чужой святыни совершить свои ритуалы. Так что хадис… дает этому кораническому тексту такое толкование, при котором виноватой всегда окажется «чужая» сторона: если мусульмане вторгаются в чужую землю и в чужой город для исполнения того, что они считают своим религиозным долгом, но первый выстрел делают туземцы, то агрессором все равно будет считаться местное население» [76].А если «неверные» в своем собственном, немусульманском государстве не подвластны мусульманам, то будет ли это являться достаточным основанием для начала джихада? Многие мусульманские богословы, как в прошлом, так и в наши дни, полагали, что да! Например, Саид Кутб указывает: «…существует много практических препятствий в установлении божественного правления на земле, таких, как власть государства, социальная система и традиции и все человеческое общество в целом. Ислам использует силу для того, чтобы устранить эти препятствия так, чтоб не осталось никаких преград между исламом и отдельными людьми, и так, чтобы, после того как они будут освобождены от этих материальных препятствий, он мог обратиться к их сердцам и душам, а затем предоставить им свободный выбор – принять учение Пророка или отвергнуть.
…Мы не имеем права… пытаться доказать, что он – всего лишь защитная мера при определенных условиях. Необходимость в джихаде существует прямо сейчас и будет существовать всегда, независимо от наличия подобных условий!» [34].
