Луи Клод де Сен-Мартен - О заблуждениях и истине
Во-вторых, поелику Геометры отнюдь не знают Законов и свойств чисел, то и не приметили, что умножая их сверх десяти, преобращают все, и хотят дать Существам такое Начало, которое не есть простое, и которое не представляет Единицы; не усмотрели они, что как Единица есть всеобщая, то и в сумме всех чисел должно быть ее изображению, дабы являясь столь же существенною и столь же неколебимою в своих произведениях, как и в своей сущности, имела она неоспоримые права на наше к ней почтение, и дабы человек не мог извиняться незнанием оных. Не усмотрел ионии, говорю, что число десять имеет на себе сие намечатление во всем совершенстве, и что следственно изволение человека никогда не может размножать знаков чисел, или Знаков единицы сверх десяти.
Да и опыт подтвердил сие положение, и все средства, употребленные к опровержению его, были безуспешны. И так я могу предприять защищение его, и приписав число Один, или Единицу центру, приписать число девять окружности, или протяжению.
О разделении круга
Не возобновлю я здесь того, что сказано мною о союзе трех начальных Стихий, которые все три вместе находятся в каждой из трех частей тела; чрез что легко можно бы найти точное отношение числа девяти к Веществу, или к протяжению круговому; тако ж не упомяну о составлении куба Алгебраического, или Арифметического, который, когда факторы (множимые числа) состоят из двух членов, производятся девятью выкладками; потому что хотя в строгом смысле и десять их считается, но вторая и третья только повторяют друг друга, и потому должно их принять обеих за одну.
Но я подвержу еще мое положение некоторыми примечаниями о свойстве и разделении круга; ибо ложно сказано, что Геометры разделили его на триста шестьдесят градусов, ради того, что сие есть удобнейшее разделение и легчайшее для всяких производств счисления.
Сие разделение крагу на триста шестьдесят градусов отнюдь не произвольное: сама натура дает его нам; потому что круг состоит из треугольников, и шесть равносторонних треугольников находится во всем пространстве круга.
Пусть же следует кто, когда есть глаза, естественному порядку сих чисел; пусть прибавит к ним произведение, которое есть окружность, или нуль увидит, людьми ли уставлено сие разделение.
Предложить ли самому мне естественный порядок сих чисел? Всякое произведение, какое б оно ни было, есть тройственное, три. Таковых произведений совершенных находится в круге шесть; или шесть равносторонних треугольников, шесть. Наконец самая окружность довершает дело и дает девять, или нуль, 0. И так ежели изобразить цифрами все сии числа, то будет во-первых 3, во-вторых 6, наконец 0, которые ежели совокупить, составят 360.
Помножь, чем хочешь, сии числа, которые признали мы за составляющие круг; тогда, поелику всякое произведение будет находить девятерное, не будешь более сомневаться, что число девять есть число всеобщее в Веществе.
Не усомнишься такожде и в немощи сего числа, когда рассмотришь, что с каким числом ни соедини его, никогда не переменит оно свойства оного числа; сие для имеющих ключ послужит явственным доказательством сказанного нами, что образ, или одежда, может изменяться, а невещественное Начало его не престает быть недвижным и нетленным.
О круге художественном
Сими простыми и естественными примечаниями открывается справедливость утверждаемого мною Начала. Сие же средство может показать людям, как должно поступать, чтобы читать свойства Существ; ибо все их Законы изображена на оболочках их, в их течении и в различных переменах, которым они подвержены.
Например: показанная мною выше сего погрешность в том, как принимаема была до ныне окружность, то есть, якобы она составлена из бесконечного множества точек, прямыми линиями соединенных, произошла от неразличения окружности естественной от окружности художественной. То правда, что та окружность, которую человек чертит циркулем, составляется последственным образом; и в таком смысле можно сказать, что она составлена из многих точек, которые, поелику одна после другой поставляемы бывают, могут представляемы быть как бы не имеющие между собою слепления, или непрерывности; для того и воображение полагает тут прямые линии, чтобы совокупить их.
О естественном круге
Но кроме того, что я в своем месте показал, что и в таком случае принимаемая соединительная линия не есть прямая, понеже нет чувственной прямой линии, стоит только рассмотреть составление естественного круга, чтобы признать лживость определений, которые вообще нам предлагаемы бывают о круговой линии.
Естественный круг растет вдруг во все стороны; он занимает и наполняет все части своей окружности; ибо в чувственном токмо порядке вещей и вещественными токмо глазами нашими видим необходимые неравности в образах телесных, потому что они суть составные; а глазами умственной способности нашей зрим везде одинакую силу и одинакую мощь и не усматриваем более сих неравнин, потому что чувствуем, что действие Начала долженствует быть полное и единообразное; иначе самое Начало было бы подвержено опасности: и кстати здесь сказать, то сие положение испровергает все школьные и детские споры о пустоте; ограниченные глаза тела человеческого должны находить оную при каждом шаге; ибо они не могут иначе смотреть, как в протяжении: мысль же человека не находит ее нигде, потому что она смотрит в Начало, Видит, что сие Начало действует везде, необходимо наполняет все понеже противление должно быть всеобщее, как и давление.
И так не можно ни в чем сравнивать круг естественный с кругом художественным; ибо круг естественный производтися вдруг весь, единым разлитием своего Центра; напротив, художественный круг начинается с конца, который есть треугольник; ибо всяк знает, или должен знать, что циркуль, имея один конец недвижный, другим концом как скоро ступит с места, делает уже треугольник.
О Четверном Числе
Приступим теперь к доводам, почему число четыре есть число прямой линии.
Прежде всего скажу, что сие слово, прямая линия, принимаю здесь не в обще принятом смысле, означающем то протяжение, которое кажется глазам нашим равною чертою; да и в самом деле, доказав, что нет прямой линии в чувственной Натуре, не могу принять сего общего мнения, не противореча сам своим положениям. И так я приму прямую линию, яко Начало токмо, и потому яко отличную вещь от протяжения.
Не видели ли мы, что естественный круг растет вдруг во все стороны, и что центр его вдруг мечет вдруг из себя бессчетное и неисточимое множество лучей? Каждый сей луч не почитается ли по вещественному смыслу прямою линией? Да и воистину, по видимой прямизне его и по способности его продолжиться до бесконечности, он есть истинный образ Начала Родителя, который непрестанно производит из себя и никогда не отступает от своего Закона.
Сверх сего видели мы, что самый круг есть собрание треугольников; ибо мы везде признавали три токмо Начала в Телах, и что круг есть тело. Когда же сей луч, сия кажущаяся прямая линия, когда наконец действие сего Начала Родителя не иначе может открыться, как чрез тройственное произведение: то прибавим только число единичное Центра, или сего Начала Родителя, к тройственному числу произведения его, с которым он соединен во время бытия Существа телесного, то и получим указателя четвертого числа, Искомого нами в прямой линии, следуя данному нам о ней понятию.
Но чтоб не подумал кто, что мы смешиваем теперь то, что с таким речением разделяли, то есть центр, который есть невеществен, с произведением, или треугольником, который есть вещественный и чувственный; то да припомнит о том, что сказано мною о Началах вещества. Довольно явственно показал я, что они хотя и производят вещество, сами однако не вещественны; приняв же их таковыми, легче понять тесный союз центра, или Начала Родителя с Началами вторичными; и поелику три бока треугольника, равно как и три измерения образов, чувственно показали нам, что сих Начал вторичных числом есть три, то союз их с центром представляет нам совершеннейшую идею о нашей невещественной четверице.
Сверх того, как сие четверное явление бывает чрез исхождение луча из своего центра; луч сей, продолжающийся всегда в прямой линии, есть орган и действие Начала Центрального; кривая линия напротив не производит ничего, а всегда ограничивает действие и произведение линии прямой, или луча: то не можем не видеть сей очевидности и смело прилагаем число четыре к прямой линии, или к лучу, Представляющему оную; ибо единая прямая линия и луч могут подать нам сведение о сем Числе.
Сим-то путем человек может достигнуть до того, чтоб различить образ и оболочку телесную Существ от их невещественных Начал, и чрез то сделать себе идею довольно правильную о их различных числах, дабы избегнуть замешательства и надежно идти по стезе примечаний; вот средство сыскать сию Квадратуру, о которой мы говорили и которая никогда не может быть открыта иначе, как чрез число центра.
