Луи Клод де Сен-Мартен - О заблуждениях и истине
О Верховной Власти
Будет он выше их во-первых по самому делу, понеже разнствует от них существенно по способностям и по могуществу, коих сила будет очевидная; сверх того выше их должен он быть по необходимости; понеже они, упражнявшись меньше его и не получа тех же плодов, конечно будет иметь в нем нужду, потому что собственные их способности недостаточны и затемнены.
Ежели сие затемнение в человеке дойдет до развратности, то тот, кто предохранил себя от того и от другого, становится его владыкою не только по самому делу и необходимости, но и по долгу. Он должен овладеть им и не давать ему ни малой свободы в его деяниях как для удовлетворения Законам Начала его, так и для безопасности и примера общества: он должен употреблять над ним все права рабства и подданичества; права, столь же праведные и существенные в сем случае, сколько непонятные и ничтожные во всяком ином обстоятельстве.
И так сие есть истинное происхождение временного владычества человека над подобными ему, равно как узы его телесной природы были началом первого сообщества.
Владычество сие не токмо нельзя почитать угнетением и притеснением естественного общества, но должно почитать его твердейшею оного подпорою, и самым несомнительным средством к подкреплению его как противу злодейств членов своих, так и противу нападений всех его врагов.
Одеянный сим достоинством, поелику не может быть блажен иначе, как придержася крепко тех качеств, которыми приобрел он владычество, старается для собственной пользы устроить блаженство подданных своих. Да не помыслит кто, чтоб сие упражнение было суетно и бесплодно; ибо сей человек, какого мы здесь изображаем, не может быть таковым, не имея в себе всех средств поступать без ошибки, и не получая от своих изысканий очевидных плодов.
О достоинстве царей
В самом деле понеже свет, освещавший человека в первобытном его состоянии, был неисчерпаемым источником способностей и качеств, то чем ближе человек может к оному свету приближиться, Тем более должен он распространять свое владычество над человеками, удаляющимися от оного, и тем более должен он знать, чем может удержаться между ими порядок, и на чем основать твердость Государства.
Помощию света сего должен он иметь возможность обозревать вдруг и с успехом удовлетворять нуждам всех частей Правления, знать твердо истинные начальные основания Законов и Правосудия, уставы воинского порядка, Права Частных людей и свои, Равно как и то множество пружин, которыми движется Государственное Управление.
Также должен он иметь возможность устремлять взор свой и власть свою простирать и на те части Государственного Управления, которые ныне во многих Державах не поставляются главною целию, но которые в том правлении, о котором мы говорим, должны быть крепчайшим узлом, то есть Религия и лечение болезней. Наконец даже и в Художествах, к увеселению ли, к пользе ли служащих, не может он не наставить на путь и не показать истинного вкуса. Ибо светильник, счастливо полученный им, разливая повсюду свет, долженствует ему освещать все вещи и открывать связь оных.
Сие изображение, хотя должно казаться химерическим, однако не имеет в себе ничего несходного с тем понятием о Царях, которое мы найдем в себе, когда захотим исследовать подробно.
Ежели размыслим о воздаваемом им от нас почитании, то не увидим ли, что мы приемлем их за образ и лицо, представляющее Высшую Десницу, и по силе сего сана приписываем им более качеств, силы, свыше и премудрости, нежели прочим человекам? Не с сожалением ли некоторым смотрим на них, как они подвергаются слабостям человечества, и не показываем ли желания, чтобы они себя не иначе являли, как токмо чрез деяния великие и высокие подобно той руке, от коей почитаем их всех посажденными на Престоле?
Но что я говорю, не под именем ли сей священной власти они являют себя нам и права свои учиняют сильными? Хотя б и не уверены мы были, что ею они действуют, однако не от того ли, что чувствуем возможность сего, рождается в нас некоторая боязнь могущества их, и сие чувство почтения, которое они в нас вселяют?
И так все сие показывает нам, что первое их происхождение есть превыше власти и воли человеков, и долженствует нас утвердить в предложенном мною понятии, что их источник есть выше тех источников, которые приискивала им Политика.
О науке царей
Что касается до тех способностей и тех качеств, которые, как мы доказали, должны находиться в Царях, возвративших древний свет свой, то о них возвещают нам сами Начальники Обществ; потому что действуют они так, как бы обладали всем, что чувствуем быть им принадлежащим.
Имя их не есть ли печать всех могуществ, которые изливают они в свое Государство? Полководцы, Судьи, Князи, все Государственные Чины не от них ли получают власть? И когда оная переходит из рук в руки, даже до последних ветвей общественного древа, то не по силе ли первого ее истечения? Не требуется ли также их соизволения и в употреблении полезных дарований, а иногда и тех, которые к единому увеселению служат?
Во всех сих случаях Государи сами подают нам очевидный знак, что они должны быть средоточием и источником, откуда должны проистекать все сообщаемые от них преимущества и власти: ибо и самое производство сего сообщения и обряды оного всегда показывают, что они суть, или могут быть управляемы в их выборе надежным светом, и что они сведомы о способностях Подданных, которым поверяют часть своих прав. Да и самые сии предосторожности с их стороны, равно как и происходящие от них решения, предполагают не токмо личную в них способность, но суть как бы свидетели ее.
Ибо все разыскивания, назначаемые от Государей в разных случаях, и согласие их, подразумеваемое в рассматриваниях и решениях разных Судилищ их, не должны почитаемы быть за следствия невежества в разных вещах, подлежательных Законоположению их. Сие не значит, будто они не могут узнавать всего сами собою, напротив нельзя не предполагать сего; понеже они сами учреждают сии судопроизводства. Но поелику отправляют они во Временном звание Существа истинного и бесконечного, то лежит на них всеобщее и бесконечное действие, и подобно оному Существу необходимо должны не иначе производить ограниченные и частные действия, как чрез свои принадлежности и чрез орудия способностей своих.
О законности Государей
Если войдем в подробное рассмотрение всех пружин, движущих и содеражщих политические Правления, то же самое и в них найдем отношение ко способносятм начальников, управляющих ими: отправление Правосудия как гражданского, так и уголовного, хотя и чрез иные, а не чрез их руки, однако ж всегда силою их власти производимое, доказало б ясно, что могут они иметь средства узнавать права и погрешности подданных, и определять верно пространство и твердость первых, и купно исправление вторых. Попечение их о наблюдении Законов Правления, о непорочности нравов, о твердом хранении Догматов и обрядов Религии, о приведении в совершенство Наук и Художеств; все сие подтверждает нам, что надлежит находиться в них свету обильному, который на все простирается, и следственно которому все известно.
И так не удаляемся от Истины, когда приписываем человеку, обладающему всеми преимуществами первобытного его состояния; и те преимущества, которых ощутительное изображение видим в Царях, и можем праведно сказать, что чрез сие научаемся знать, каков мог бы и должен быть человек и в сей нечистой Стране, обитаемой им ныне.
Не скрою я однако, что, представляя в сем виде Царей и вообще всех Начальников сообществ, в каком я их изобразил, подается повод ко множеству возражений. Как люди привыкли изъяснять вещи самыми же ими, а не помощию Начала их, то должно показаться им новостию, что все их права и все власти имеют источник такой, который не принадлежит им более, но который однако так сходен с ними.
О законных правлениях
Почему, не великое имея познание сих Начал, и спросят тотчас у меня, что какой же довод могут иметь Народы о законности Начальников их, и по чему можно судить, что занимающие места оных праведно владеют ими.
Не преступлю, думаю, меры, ежели скажу, что свидетельства сему найдутся очевидные как для самих Начальников, так и для Подданных, которые будут делать праведное и полезное употребление своих разумных способностей, и касательно до сей статьи отсылаю к вышесказанному мною о свидетельствах истинной Религии. Тот же ответ может послужить и на теперешнее возражение: понеже Установление священное и Установление политическое имеют ту же цель, того же предводителя, и тот же Закон, то и надлежало бы им всегда быть в той же руке; а когда они друг от друга отделились, тогда-то оба потеряли из виду истинный свой разум, который состоит в совершенном согласии и единстве.
