Гностицизм - Хёллер Стефан
Крохи с гностического стола
«Гнозис, согласно его врагам» — такое заглавие Д.Р.С. Мид дал писаниям церковных отцов-ересиологов о Гностицизме (во «Fragments of the Faith Forgotten»). Эти сочинения бросают читателю множество вызовов, главным образом раздражающих. Тем не менее, многие века это была единственная литература, связанная с гностицизмом. Трое писателей были особо известны своими яростными анти-гностическими взглядами: Ириней Лионский, Ипполит Римский и Епифаний из Саламиса. Все они были возведены в ранг святых, а их работы никогда не были свободны ото лжи и богословского гнева. Их сочинения следует читать со скептической осторожностью, особенно когда их полемическое намерение становится очевидным.
С другой стороны, эти работы являются ценными из-за цитат и краткого изложения гностических учений. Существует относительно мало сомнений по поводу точности этих цитат и краткого изложения. В тоже время, нам следует помнить, что это записано общепризнанными противниками гностицизма. Трудно доверять честности писателей, которые открыто считают предмет рассмотрения неправильным и лживым, порожденным Сатаной. Двое других писателей гораздо более благородны, и, по сути, довольно близки к гностикам в некоторых мыслях — это Климент Александрийский и Ориген Александрийский. Климент, например, часто использовал слово «гнозис» и рассматривал его как подход к религии, который превосходит простую веру. К другой категории литературы принадлежат так называемые Деяния Апостолов, большинство из которых, вероятно, написаны гностическими авторами, особенно Левкием Харием, о чем шла речь в восьмой главе. Эти книги пользовались большой популярностью на всем протяжении ранних Христианских веков и вряд ли могли рассматриваться как совершенная ересь. Наиболее важными с гностической точки зрения являются «Деяния Иоанна» и «Деяния Фомы», так как гностический элемент в них все-таки весьма очевиден. Одним из лучших примеров гностической символической аллегории является отрывок из «Деяния Фомы», называемый «Гимн Жемчужине» (или «Гимн Одеяния Славы»). Это поэтическое повествование от первого лица, говорят, было сочинено апостолом Фомой. Поэма была мастерски переведена Мидом, а также доступна в других переводах. Эта поэма описывает в аллегорической форме мономиф Гностицизма: путешествие человеческого духа из Полноты в воплощение на земле и обратное возвращение в Полноту. Произведение в некотором смысле напоминает историю блудного сына, хотя его стиль более поэтичный, а содержание более архетипическое. Смысли кажутся многоуровненными, что позволяет людям с различным уровнем постижения гнозиса получать пользу от чтения. Главный герой подходит под категорию, которую некоторые современные мифологи называют «искупленный искупитель», ибо он приходит на эту землю для освобождения и извлечения жемчужины (очевидный символ Сокровища Гностического Света — возможно, божественной искры в земном заточении), и в своей попытке он становится жертвой забвения и отчуждения от себя. Пробужденный посланием Полноты, он приступает к своей искупительной работе и, в конечном итоге, возвращается в обитель своих небесных родителей. «Деяния Иоанна» содержит несколько замечательных глав, посвященных деяниям Иисуса незадолго до его распятия, а также самому распятию. Часть, часто переводимая как «Гимн Иисусу», особенно увлекательна. Этот гимн, несомненно, является поэмой гностического характера, и, как это уже отмечалось в седьмой главе, он поется Иисусом и апостолами, когда они исполняли мистический танец в Чистый Четверг. Священные танцы очевидно не являются христианским ритуалом, и ортодоксальному уму идея танца Иисуса может показаться кощунственной даже сегодня. Эфиопская Коптская Церковь, однако, включила священный танец в свою Евхаристию. Как знать, не остаток ли это гностической коптской практики, похожей на описанную в «Гимне Иисусу»? Начиная с конца восемнадцатого века, три коллекции оригинальных гностических писаний появились в различных учреждениях Англии и Европы. Как им удавалась оставаться скрытыми в течение приблизительно шестнадцати столетий, а затем вдруг проявиться — это одна из исторических загадок. В 1784 году среди владений британского врача Аскью была обнаружена архаичная книга из 346-ти страниц. Она была приобретена Британским Музеем и именовалась Кодексом Аскью. Его содержание было написано на сахидском диалекте коптского, что могло указывать на то, что оно пришло из Верхнего Египта, где в двадцатом веке были обнаружены важнейшие писания Наг-Хаммади. Главный текст Кодекса Аскью, «Пистис София», рассказывает историю гностического женского персонажа. Рассказчиком является сам Иисус. На сегодняшний день эта история является нашим главным источником истории падения и искупления Софии (смотрите четвертую главу). Кодекс медленно переводился или комментировался, но в конце девятнадцатого века он привлек внимание Мида, который подготовил первый перевод «Пистис София» в изящной английской прозе. Доблестная мадам Блаватская, наставница Мида, предложила ему эту задачу, и незадолго до смерти написала некоторые комментарии к этому тексту, включая поясняющие диаграммы, которые иллюстрировали содержание. Перевод Мида остается наиболее общедоступной и проницательно выполненной работой, которую с восхищением комментировали многие, в том числе и Юнг. Также большой интерес представляет Кодекс Брюса, обладающий более сложным содержанием, который был обнаружен на Ближнем Востоке шотландским путешественником Джеймсом Брюсом и сдан на хранение в Бодлеанскую библиотеку в Оксфорде. Эта книга состоит из двух частей: первой и большой — «Гнозис Незримого Бога или Книги Иеу», и второй меньшей — «Безымянный Апокалипсис». Как отмечалось в седьмой главе, составитель рассказывает о фантастических путешествиях, в которых Иисус берет с собой учеников в духовные миры и дарует им духовные посвящения. Текст наполнен схемами и магическими сигилами, сопровождаемыми словесными формулами, которые либо представлены на незнакомом языке, либо являют собой примеры «глоссолалии» (говорение на языках). Трактат оказался загадочным для ранних ученых и временами насмешливо назывался магическим. К счастью, последнее время ему уделяется более позитивное внимание. Однако, к сожалению, ни в одной из английских редакций перевода репродукция изначальных изображений не является точной. «Безымянный Апокалипсис» переводился и комментировался учеными чаще, чем «Книги Иеу». Этот трактат, который также называют «Гнозисом Света», является мистическим произведением возвышенного величия и красоты, описывающий поэтапное раскрытие проявления Божественности, а также миссию искры божественного Света в мире. Третьим из тройки гностических Кодексов, которые всплыли на поверхность в девятнадцатом веке, является Берлинский Кодекс, также известный, из-за своего первоначального местонахождения в Египте как Ахмимский Кодекс. Хотя знаменитый немецкий ученый Карл Шмидт подготовил перевод отрывков из этого кодекса, их содержимое не было опубликовано в течение длительного времени. Кодекс состоит из трех трактатов, наиболее известным из которых является «Евангелие от Марии», касающийся описания мистический действий и учений Иисуса в пересказе Марии Магдалины. Этот трактат был опубликован на английском языке в последней части «The Nag Hammadi Library in English» и, таким образом, стал широкодоступным. Это одно из главных гностических произведений, связанных с Марией Магдалиной; его мистический тон и любопытный, местами сексуальный символизм должен был сделать эту работу интересной для современных исследований и комментариев. Другие трактаты, «Деяния Петра» и «Мудрость Иисуса Христа» (как его когда-то называли) также нуждаются в дальнейшем изучении. Появление оригинальных гностических писаний преобразовало и академические гностические исследования, и популярный интерес к гностицизму в конце девятнадцатого века и первой половине двадцатого. «Пистис София», в частности, произвела сенсацию в кругах эзотерической духовности. Возникающее гностическое возрождение того периода было бы немыслимо, если бы не эти открытия. С начала двадцатого века, гностицизм был, по крайней мере, время от времени, объектом умеренных общественных интересов. Новеллы, поэмы, а также, в частности теософическая и другая эзотерическая литература, содержали все больше и больше ссылок на гностицизм. Эзотерические учителя, такие как Рудольф Штайнер, Георгий Гурджиев и П.Д. Успенский, находили полезной гностическую мысль. Мир стал готов к основному вторжению гностической мудрости, которое произошло на переломе века в форме важнейшего за все время открытия гностических писаний: библиотеки Наг-Хаммади.
